Поступь Инферно (СИ) - Вран Карина - Страница 6

   "Триумф расчета и логики над генератором случайных чисел" - так назвала бы портрет Кена квартеронка, если бы решила запечатлеть этот момент. Когда мини-босс испустил дух, эльф не сказал ничего, но выглядел он, как предводитель армии, выигравшей сражение под его руководством, причем ясно читалось, что в победе он был твердо уверен, от начала и до конца, ведь это он направлял "войско". И, что показательно: ни капли высокомерия в океане гордости и довольства!

   Барби вразвалку подошла к эльфу, ухмыльнувшись, смачно хлопнула его по плечу. По второму плечу заехал Рэй, пообещав:

   - С меня пиво! - и тут же передумал. - Нет, лучше коньяк. Ждите в субботу!

   - Приезжай, - согласился Кен. - Мне как раз презентовали отличные сигары.

   Хуп-Хоп-Гхым порадовал (посмертно): кроме того самого щита, на который надеялся Рэй (плюс пятьдесят процентов к шансу заблокировать удар и куча полезных стат), ушедшего Барби, выпал жезл, идеальный для лекаря: все исцеляющие умения получали надбавку к эффективности в десять процентов. Хэйт претендовать на него не стала, не с ее двумя скиллами было цепляться за вещь, полезную монаху. Монк же принял жезл молча, со скромной улыбкой...

   - Может, скажешь что-нибудь? - предложил Рэй, с интересом глядящий на невозмутимого монаха: так Галка порою рассматривала новые снимки горячо любимых ею горных вершин.

   - А что говорить, кроме спасибо? - пожал плечами Монк. - Все же нормально...

   - Так ты говоришь, только когда все плохо? - вскинул бровь убивец. - Занятно...

   - Я говорю, когда есть, что сказать, - не поддался на провокацию монах, вернув Рэю цепкий взгляд. - Это проблема?

   Пока длилась "игра в гляделки", Хэйт вспоминала, где она могла слышать подобную фразу... Ведь слышала, как пить дать, слышала! "В училище? Нет, раньше... Ян?!" - она испуганно взглянула на монаха, ища сходство между ним и человеком, которого почти не вспоминала несколько лет. "Нет, я притягиваю за уши, просто совпала одна фраза. И поза... И эта нелепая смесь уверенности и скромности... Я чертова фантазерка, не он это!" - пока Хэйт клинило, все уже собрались уходить из гоблинского логова, а она не успела применить навык картографа.

   Остаток дня вышел настолько сумбурным, что адептка не стала ни писать новую картину, ни качать навыки - вывалилась в реал, убеждать себя в несостоятельности "сравнительного анализа" в поисках сходства между реальной личностью, не виденной ею уже три года, и виртуальным лекарем...

   Они учились вместе с... пожалуй, с младших классов. Ян был очень тихим мальчиком, его голос был слышен, только когда вызывали его персонально; при этом он был умнее едва ли не всех остальных детей, вместе взятых. Классе в шестом даже был маленький детский "бунт", Яна пытались "учить" быть, как все, средствами грязными и... глупыми. Кнопки на стуле, компот, вылитый в портфель, уродливые карикатуры в его учебниках... Стандартные детские "шуточки". Вероника уже тогда была помешана на рисовании, ее не коснулись все эти гадости, она уже была "на своей волне"; саму девочку почему-то не трогали, видимо, одного "пугала" классу хватало. Через пару-тройку месяцев травля Яна прекратилась: он никак не реагировал, детям стало неинтересно.

   Ближе к выпускному классу им уже гордились: это с ними вместе учился "мега-мозг", давая лишний повод прихвастнуть перед сверстниками. Вероника так его и запомнила: скромность вперемешку с уверенностью, цепкий всезнающий взгляд, слова - только когда "есть, что сказать". Коктейль, как ей казалось, неповторимый. Вероника помнила, как если бы это было вчера, как им обоим вручали медали: торжественно, с помпой, гордость школы... Ян смотрел в одно окно, она - в другое.

   Но Ян никак не мог оказаться в Восхождении: он должен был сейчас учиться, как и она сама, на третьем курсе (что его зачислили на бюджет в СПбГУ, она знала), а в семье парня (если так можно было назвать пьющую мать-одиночку) денег не было отродясь.

   - Совпадение плюс моя буйная фантазия, - постановила Вероника, мысленно давя ногами "червячок сомнения".

   Просигналил о новом входящем сообщении мобильный, перепугав девушку (она аж вздрогнула). Объявился Стас с предложением встретиться, "когда ей будет удобно".

   - Не "если", а "когда", вот же!.. - возмутилась Вероника.

   Самым неприятным было то, что, после "откровений" Анны, "когда" было намного вероятнее, чем "если": узнать, что именно говорил профессор о ее работах (и говорил ли, или это выдумки однокурсницы), требовалось.

   "Завтра в первой половине дня", - набрала Вероника ответное сообщение, дождалась лаконичного: "Ок. Заеду в полдень", - затем пошла на кухню, соображать легкий перекус заместо ужина.

   Наряжаться на встречу она не стала: не свидание. Джинсы со свитером, волосы собраны, ноль косметики, обувь без каблука - вот и все приготовления. В таком же виде она в супермаркет за продуктами ходила.

   Стас, проявив чудеса пунктуальности, позвонил за минуту до означенного срока, сообщил, что припарковался возле парадной и ждет ее внизу. Спускаясь, Вероника ощущала не самое "правильное" из чувств - злость. На себя, на Стаса, на безымянного (пока) профессора, на демона зависти (вроде бы Левиафана, но классификацию по чинам обитателей преисподней девушка помнила смутно), на... На весь мир?..

   - Белозерова, не прожги дыру в машине, ладно? - притворно нахмурился преподаватель. - Перекусим? А то я даже не завтракал.

   Вероника безразлично передернула плечами. По ее мнению, поездка, прием пищи и обратный путь были лишней тратой времени, но вслух она этого не произнесла.

   К счастью, вкус куратору не изменил: он выбрал весьма демократичное кафе, без пафосных наворотов, к тому же - малолюдное. И кофе там оказался очень даже ничего...

   - Перед пленэром меня вызвал ректор, - без вступительных речей сказал Стас, едва отложив вилку и столовый нож. - О тебе говорили. Я - не смотри на меня страшными глазами - офонарел от его слов. Когда я защищаю студентов - это в порядке вещей, но чтобы они меня... Знаешь, впервые в жизни такое.

   Девушка залилась краской, пунцовостью щек соревнуясь с алыми полевыми маками. Почему-то ей казалось, что Юрий Алексеевич содержание их беседы распространять не станет... "Наивная!" - невесело ругнула себя Вероника.

   - Однажды я чуть было не женился, - задумчиво и несколько "не в тему" сообщил куратор. - Ты не против, я закурю?

   Вероника помотала головой, Стас прервался на поиски портсигара и зажигалки. Закурив, с видимым удовольствием втянул никотиновую отраву в легкие.

   - Ее звали Надя. Надежда; но надежд в сфере живописи она не подавала. Если бы ты знала, сколь мало по-настоящему талантливых ребят среди поступающих в училища, ты бы удивилась... По моим наблюдениям, их чуть меньше, чем нисколько, но случаются счастливые исключения. Скажем - ты. Но я отвлекся. Наденька казалась ангелом во плоти. Когда у нее что-то не получалось, она расстраивалась столь мило, что не исправить ее ляп казалось чуть ли не бесчеловечным. Наде помогали все, включая и меня... С тех пор, кстати, огребя нехилый нагоняй, я стараюсь как можно реже прикладывать кисть к студенческим полотнам. Надежда же пришла к своим выводам из моих порывов и решила... действовать более решительно. Был ее день рожденья, небольшой сабантуй в группе, к которому я присоединился - зазвали. Сабантуй перетек в посиделки у Наденьки дома с ящиком текилы, а затем... ну, ты понимаешь. Через месяц она переехала ко мне. Это было против правил училища, но я не возражал. Я вообще мало в чем ей перечил - Надя была чертовски, то есть, ангельски, мила. Воспротивился я только, когда она стала настаивать на свадьбе, через месяца три после переезда ко мне. У меня уже тогда была своя студия, определенный круг покупателей... Короче говоря, я предложил ей сначала доучиться. Днем позже она пошла к ректору. Затем к родителям... Были: педсовет, обвинения в некомпетентности, копания в грязном белье и разговор по душам с Надиным отцом. Отец, к слову, оказался самым вменяемым из всех, с кем я тогда общался. Пойми меня правильно: я был не против отношений с Надей, да и женитьба меня не пугала. Почему нет? Но свистопляска, которую она развернула, чтобы вынудить меня надеть ей на палец кольцо - это был верх идиотизма. Можно жениться на милой, но не очень умной девушке, если тебе с ней комфортно, но на дуре, пытающейся тобой манипулировать, еще и с привлечением народа со стороны - ни в жизнь.