Возвращение - Паолини Кристофер - Страница 14

Битком набитые сумки сильно мешали бежать, и Роран порядком запыхался, когда наконец показалась ферма. Айвор расчищал участок земли за домом. Стегая кобылу ивовым прутом, он пытался заставить её вытащить из земли здоровенный бородатый корень вяза. Кобыла старалась вовсю.

— Ну же, давай! — кричал фермер. — Уж постарайся! — Лошадь дрожала от напряжения, кусала удила и, наконец, в последнем усилии вытащила-таки проклятый пень из земли; его длиннющие корни торчали, словно растопыренные узловатые пальцы. Айвор остановил её, чуть дёрнув за повод, и ласково потрепал по шее. — Молодец… Хорошо…

Роран издали помахал ему рукой и, подойдя ближе, указал на лошадь.

— Придётся мне её у тебя на время забрать. — Он объяснил причину такой поспешности.

Айвор выругался и принялся распрягать кобылу, ворча:

— Вот всегда так: только начнёшь — сразу на тебе! Если б знал, так и не начинал бы! — Скрестив руки на груди, он хмуро смотрел, как Роран прилаживает сумки к седлу.

Вскочив на кобылу и на всякий случай держа лук наготове, Роран извинился:

— Ты уж прости, что помешал, так уж получилось.

— Да ладно, насчёт этого не тревожься. Лучше постарайся, чтоб тебя не поймали.

— Постараюсь.

Уже ударив пятками в бока кобылы, Роран услышал, как Айвор крикнул:

— Только в верховьях моего ручья прятаться не вздумай!

Роран усмехнулся, покачал головой и, низко пригнувшись к шее лошади, погнал её в предгорья, в те холмы, что высились на северном краю долины Паланкар, а оттуда поднялся ещё выше, выбрав место, где весь Карвахолл был как на ладони. Самого же его совершенно скрывали тёмные сосны. Привязав лошадь, Роран стал ждать, с неприязнью поглядывая на поросшие лесом склоны гор. Он не любил подолгу находиться в такой близости от Спайна, да и почти никто в Карвахолле не осмеливался подниматься туда — слишком часто забравшиеся в горы смельчаки не возвращались обратно.

Вскоре Роран увидел солдат. Строем по двое они шли по дороге, а впереди маячили чёрные фигуры раззаков, внушавшие ужас даже на расстоянии. Но в сам Карвахолл отряд войти не смог: у околицы их остановила большая группа вооружённых крестьян; у некоторых в руках были даже пики. Противники о чем-то быстро переговорили и разошлись, заняв позиции друг напротив друга с видом рычащих, готовых подраться псов, каждый из которых лишь выжидает, кто нападёт первым. Так они стояли довольно долго, потом жители Карвахолла все же посторонились и позволили воинам войти в селение.

Что же теперь будет? Роран от волнения просто места себе не находил.

К вечеру солдаты разбили лагерь на прилегающем к селению поле. Их палатки расположились низким серым прямоугольником, по периметру которого мелькали неясные тени — часовые. В центре прямоугольника горел большой костёр, и над ним поднимались в воздух клубы дыма.

Устроив себе убежище, Роран теперь просто наблюдал за происходящим внизу и размышлял. Он всегда считал, что, разрушив его дом и отыскав тот камень, который Эрагон принёс из Спайна, чужаки получили то, что хотели. Но теперь он был почти уверен: камня они не нашли. Видимо, Эрагон унёс его с собой. Возможно, он чувствовал, что должен спасти этот камень, потому и бежал… Роран нахмурился. Подобные рассуждения могут далеко его завести. К тому же почти любое из объяснений тех причин, которые побудили Эрагона покинуть Карвахолл, все равно казалось ему притянутым за уши. Было ясно лишь одно: этот проклятый камень наверняка представляет для Гальбаторикса огромную ценность, раз он послал за ним целый вооружённый отряд. Впрочем, Роран никак не мог понять, чем же синий камень так уж особенно ценен. Если, конечно, он не волшебный!

Он вдохнул холодный горный воздух, прислушиваясь к уханью совы. Вдруг какое-то мимолётное движение привлекло его внимание: на опушку леса чуть ниже того места, где он сидел, вышел человек, осторожно озираясь по сторонам. Присев за валун, Роран вложил в лук стрелу и стал ждать. Вскоре ему стало ясно, что это Олбрих. Роран тихонько свистнул, и Олбрих в два счета поднялся к нему и тоже присел за валуном. Сбросив на землю тяжёлый заплечный мешок, он проворчал:

— Я уж думал, что никогда тебя не найду! Между прочим, невелика радость — таскаться тут после захода солнца! Того гляди, медведь навстречу попадётся или ещё кто похуже. Нет, Спайн для людей — все-таки не место!

Роран не ответил, глядя в сторону Карвахолла.

— Ну, и зачем они сюда явились? — спросил он.

— Чтоб тебя арестовать! И готовы ждать сколько угодно, пока ты «с охоты» не вернёшься.

Роран от злости даже кулаком по земле пристукнул; внутри у него все похолодело от отвращения.

— А почему они меня арестовать хотят, они не сказали? А про тот камень они упоминали?

Олбрих покачал головой:

— Нет, сказали только, что это приказ короля. И весь день по деревне шныряли и всех опрашивали насчёт вас с Эрагоном. — Олбрих подумал и прибавил: — Знаешь, я бы остался с тобой, да только они сразу заметят, если меня завтра в деревне не будет. Я тут тебе целую кучу еды притащил и одеял, а Гертруда кое-какие снадобья тебе прислала — на тот случай, если ты случайно поранишься. Но я думаю, с тобой тут ничего не случится.

Собрав все своё мужество, Роран улыбнулся:

— Спасибо.

— Не за что. Любой бы на моем месте то же самое сделал. — Олбрих уже собрался уходить, но вдруг остановился. — Между прочим, этим отрядом командуют те же двое чужаков-раззаков.

ОБЕЩАНИЕ САПФИРЫ

После посещения Совета Старейшин Эрагон несколько часов неторопливо возился с Сапфириным седлом — чистил его и смазывал. За этим занятием его и застал Орик. Гном подождал, когда Эрагон закончит смазывать крепёжные ремни, а потом спросил:

— Ну, как ты сегодня себя чувствуешь? Получше тебе?

— Да, немного получше.

— Это хорошо. Силы нам всем нужны. Знаешь, а я ведь к тебе не просто так зашёл, не только о твоём здоровье узнать. Наш король Хротгар просил передать, что он хотел бы поговорить с тобой, если ты свободен, конечно.

Эрагон сухо улыбнулся:

— Для него я всегда свободен. И он наверняка это понимает.

Орик рассмеялся:

— Ну и что? А все ж таки лучше соблюсти приличия, верно?

Эрагон отложил седло, а Сапфира, до того дремавшая в углу, свернувшись клубком, выползла на середину комнаты и приветствовала Орика дружелюбным ворчанием.

— И тебе тоже доброго утречка, — поклонился ей гном.

Они пошли по одному из четырех главных тоннелей Тронжхайма к центральному залу и двум зеркально расположенным лестницам, которые вели в тронный зал короля гномов. Но в центральный зал они так и не вошли; Орик свернул на небольшую лесенку, и Эрагон, хоть и не сразу, догадался: гном выбрал боковой вход, чтобы избежать страшного зрелища — вдребезги разбитого Исидар Митрима.

Наконец они остановились перед гранитными дверями тронного зала; на них была высечена корона с семью зубцами. Семеро вооружённых гномов в доспехах, стоявшие по обе стороны двери, одновременно стукнули об пол древками своих секир. И не успело смолкнуть гулкое эхо, как двери распахнулись.

Эрагон кивнул Орику и вместе с Сапфирой вошёл в мрачноватый зал, направляясь прямо к стоявшему в отдалении трону мимо многочисленных статуй давно почивших правителей. У подножия тяжёлого чёрного трона Эрагон остановился и почтительно склонил голову. Король гномов тоже поклонился в ответ; блеснуло серебро его густых волос, сумрачно сверкнули вделанные в золотой шлем рубины, похожие на брызги раскалённого металла. Волунд, боевой топор Хротгара, лежал у него на коленях, укрытых металлической кольчугой.

— Приветствую тебя, Губитель Шейдов, — сказал король. — Ты успел немало совершить с тех пор, как мы виделись в последний раз. И я, похоже, получил доказательства того, что ошибался относительно Заррока. Ну что ж, мы в Тронжхайме рады, что клинок Морзана до поры до времени в твоих руках.

Эрагон поблагодарил его и поднялся с колен, а Хротгар продолжал: