Боцман с «Тумана» - Панов Николай Николаевич - Страница 17

Агеев скинул плащ-палатку, сгрузил с себя вещи. Стоял — высокий, очень широкий в плечах; из-под мягкого подшлемника, надвинутого почти до уровня тонких белокурых бровей, смотрело круглое лицо с зоркими желтоватыми глазами. Когда улыбался, было видно: среди ровных белых зубов не хватает двух сбоку — может быть, это делало улыбку суровой и немного грустной.

На краснофлотском ремне, стягивавшем просторный серый ватник, висели кобура с тяжелым «ТТ» и кинжал в кожаных, окованных медью ножнах.

— Кульбин, Вася, ты? — спросил Агеев, присматриваясь к прилегшему на камни радисту.

Кульбин приподнялся. Всматривался в лицо разведчика:

— Неужто Сергей? Ну и изменился ты, друг! Никогда бы не узнал.

Радость озарила смуглое лицо Агеева. Он шагнул вперед, потряс Кульбину руку:

Говорят, если не признал, это к счастью. А мог бы узнать! Когда на флот пришли, в одном полуэкипаже были, из одного бачка борщ хлебали.

Да ведь говорили, погиб ты… на «Тумане»…

Я-то не погиб, — помрачнев, тихо сказал Агеев, — я-то, друг, не погиб…

Потом; будто отгоняя тяжелые мысли, повернулся к Медведеву:

— Может, глянете, товарищ командир, какой нам путь впереди лежит? Только подходите с оглядкой, чтоб нас фашисты не запеленговали.

Согнувшись, он пошел к верхним камням. Потом пополз, сделав знак Медведеву лечь тоже. Они осторожно посмотрели через перевал.

Там виднелся спуск вниз, крутой, рассеченный причудливыми трещинами и всплесками гранитных волн. Дальше начиналась тундра, кое-где покрытая тусклыми зеркалами болот, кровяными пятнами зарослей полярных растений.

И дальше вновь вздымались острые кряжи, окутанные туманом. Один пик, раздвоенный наверху, залитый утренним светом, казалось, уходил под самые облака бледного высокого неба. Прямо за ним лежала вздутая морская пелена; кольцо тумана вилось вокруг лиловеющей вершины.

— Высота Найкин Клюв! — сказал Агеев, — Не знаю, как ее норвеги кличут, а наши поморы так окрестили. На эту высоту и поведу вас, товарищ командир…

Внезапно схватил Медведева за плечо, притиснул к камням.

На одной из окрестных высот сверкнул, погас, снова засверкал белый, ослепительный блик.

— Наблюдатель ихний, — почти шепотом сказал разведчик. — В бинокль или в дальномер местность просматривает. Стекло на солнце блеснуло. Им-то особо маскироваться здесь ни к чему. Кругом свои. Вот если бы нас обнаружили, устроили бы нам баню…

И возможно, как раз в эти минуты писалось донесение германской разведки, найденное впоследствии среди трофейных документов:

«…На береговом посту 117 исчез ночью рядовой Герман Брехт. Майор Эберс считает, что Брехт похищен русской подводной лодкой, перископ которой обстреляли на рассвете наши батареи у входа в У-фиорд. Возможно, лодка высадила группу русских разведчиков, ушедших в сторону района особого назначения. В этом направлении майор обнаружил спичку советской продукции, оброненную русским разведчиком за линией проволочных заграждений…»