Охота на василиска - Жвалевский Андрей Валентинович - Страница 17

Ирюлик-Ира сдержанно кивнула.

— Просто товар надо брать проверенный, а не покупать всякую лабуду.

Но тут вернулась злая учительница, прикрикнула, дала внеплановую самостоятельную, и стало не до разговоров.

Этот скандал выбил у Ксюши из головы встречу с классной, вспомнила о ней только на большой перемене. Она пересказала разговор с Антониной Ире и Кате.

— Странно, — задумчиво протянула Катя. — Мне Дианка тоже звонила. И тоже спрашивала, как я себя чувствую.

— И мне! — сказала Ира. — Меня уже тошнило сильно, и я поговорить с ней не смогла. Но она звонила, помню. Я еще удивилась, откуда она знает, что меня тошнит. Я-то думала, что котлетой отравилась. Тогда еще думала, что котлетой.

— Может, — предположила Катя, — она всем подряд звонила?

Ксюша покачала головой. Ей Мышка не звонила, а ведь лучшая подруга…

— То есть получается, — сказала Ксюша, — что Диана уже тогда знала, что плохо ей от спайса, раз она обзванивала всех, кто курил. Интересно, Егору она звонила?

— А чего ему звонить, он не курил, она же у него из рук все выбила!

После этой Ириной реплики Ксюша осознала, что еще чуть-чуть, и она все поймет. Но как она ни пыталась сложить пазл усилием воли, у нее не получилось.

Возможно, просто времени не хватило, потому что началась биология, а ее вела завуч, которая сегодня тоже была не в духе… В общем, сосредоточиться не удалось. Следующим уроком стояла физика, но ее вел такой унылый практикант, что Ксю боялась помереть с тоски, — подумать все равно не дадут.

Тогда она набралась наглости и пошла разыскивать следователя.

В учительской его не оказалось, и Ксю пошла наугад по школе, надеясь, что ей повезет наткнуться на Орловского в коридоре.

И ей повезло.

Ну, не то чтобы повезло — но следователя она обнаружила. А заодно наркополицейского Ковригина. Точнее, не их самих, а их голоса, которые доносились из мужского туалета. Громко доносились. На весь коридор, к счастью, пустой.

— Ты меня полечи еще, полечи, доктор (неразборчиво)! — гремел Орловский.

— Да тебя точно лечить надо, (неразборчиво)! — орал в ответ Ковригин. — Это же дети, а ты их ломаешь, как…

— Тебя не спросил! Если бы ты вовремя ловил своих нариков, у меня было бы меньше жмуриков!

— Я ловлю, не волнуйся! У меня раскрываемость… — начал наркополицейский, но следователь не дал договорить.

— Раскрываемость у него! — Орловский умудрился вложить в крик иронию. — Наркоту по карманам рассовывать любой дурак может.

— Я. Ничего. Не рассовывал, — Ковригин произнес это с такой нехорошей расстановкой, что Ксюша малодушно обрадовалась двери, которая отделяла ее от спорщиков.

— Конечно! — ирония сменилась откровенной насмешкой. — Да ваш наркоконтроль весь купленый! Вы же наркотрафик не пресекаете, а кон-тро-ли-ру-ете! Сколько ты за прошлый год на спайсах поднял? Лям? Три?

В туалете плеснуло, потом бухнуло, а потом затихло. Ксюша пыталась сообразить, что ей сейчас делать: кричать «Караул!» или по-тихому слинять. Но тут дверь отворилась, из туалета вышел Ковригин, придерживая пунцовое ухо.

— Поскользнулся, — зло объяснил он Ксюше и быстро ушел.

Затем вышел Орловский. Он задумчиво двигал челюстью, словно проверял, все ли зубы на месте. А может, и правда проверял.

— Привет, — сказал он буднично.

— А что, — шепотом спросила она, — Ковригин того… коррумпированный?

— Да нет, — вздохнул следователь, — он как раз честный, это сразу видно. Просто не надо было меня злить… Ладно, ты чего тут? Хочешь мне что-нибудь рассказать?

Ксю принялась излагать новости, сопровождая следователя в учительскую. Там была только глуховатая историчка, поэтому Ксюша даже не понизила голос:

— И получается так, что Мышка… Диана первая обо всем догадалась. Она даже, наверное, раньше догадалась, когда у Егора косяк из рук выбила, а уже потом начала всех обзванивать, чтобы узнать, как они себя чувствуют…

— Диана звонила одноклассникам перед смертью?

— Ну да… Всем, с кем курила. Даже классной, хотя раньше она ей никогда…

— Умница! — Леонид Борисович схватил телефон, нажал пару кнопок и принялся командовать. — Саша! Биллинг Дианы Мышкиной в вечер смерти… Остальных тоже, но потом… И еще раз прошерсти по соцсетям, по скайпу, выходила ли она еще с кем-то на связь… Да… Доложить немедленно!

Ксю пыталась сообразить, что происходит. Она же вроде ничего такого не сказала, чего следователь так взбодрился?

— Умница! — еще раз с удовольствием сказал Орловский, положив трубку. — Теперь все ясно!

— Что ясно?

— Кто убийца…

— Кто?

Леонид Борисович рассмеялся. Кажется, Ксю впервые слышала его смех.

— Ты про бритву Оккама слышала?

— Нет.

Следователь хотел что-то рассказать, но тут пискнул ноутбук, и Леонид Борисович припал к экрану.

— Так… угу… что и следовало… — бормотал он.

— А что такое биллинг? — спросила Ксюша, у которой в голове творился кавардак.

— Список звонков… Можно узнать у мобильного оператора.

— А бритва Оккама?

— Погугли! — приказал следователь. — Только в коридоре, о’кей?

Ксю на негнущихся ногах двинулась к двери.

— Мария Антоновна! Вы тоже погуляйте, ладно?!

Судя по громкости, с которой Леонид Борисович обращался к историчке, он тоже был в курсе ее проблем со слухом.

Ксюша и учительница вышли одновременно. Историчка сиротливо пристроилась у подоконника, Ксения — у соседнего. Но у ученицы был, по крайней мере, смартфон. Ксю принялась гуглить «бритву Оккама», наткнулась на несколько нудных ссылок, но в конце концов принцип поняла.

Бритва Оккама — это значит не заморачиваться. Если упростить до предела, отбросить все надуманное, останется правда.

Ксюша попыталась думать, как Оккам. Мышка знала об отраве. Знала, что отрава в спайсе. Откуда? Ей кто-то сказал? Кто-то из тех, кто курил? Вряд ли. Кто-то еще? Лишняя сущность, а Оккам требовал сущности не множить. Получается, знала только она и убийца.

И самое простое решение…

Ксю помотала головой. Ей активно не нравилось простое решение. Лучше уж сущности наплодить. Лучше Мышка подслушала чей-то разговор. Чей? И почему тогда сразу не подняла тревогу?

Ненавидя все бритвы на свете, Ксюша произнесла про себя: «Убийца — Мышка».

Это было дико, невозможно.

Но это полностью все объясняло. И то, что Мышка заранее знала про отраву. И то, что не подняла тревогу. И даже то, что выбила у Егора косяк из рук. И спайс она же принесла, просто он почему-то оказался в руках Егора. Но наркотик принесла Мышка, отравила и…

Ксюше стало нехорошо, захотелось открыть окно. И выпрыгнуть (второй этаж, не страшно!). Или просто сбежать. Или подумать о чем-нибудь хорошем.

«Значит, — мелькнула мысль, — Егор точно не виноват».

Это была хорошая мысль, но она не радовала.

Ксю, наверное, разревелась бы, если бы из учительской не выскочил взъерошенный следователь.

— Егор не виноват! — торопливо сказала Ксюша. — Отпустите его!

Леонид Борисович уже был на лестнице, но вернулся с полдороги.

— Отпустить? Не могу отпустить! — он почему-то обвинял Ксюшу. — Потому что все улики против него! Я бы нашел новые улики, если бы прокурор выдал постановление на обыск в доме твоей Дианы! Но он не дает! Ему оснований не хватает!

Выкричавшись, следователь раздраженно махнул рукой и побежал по лестнице.

— А вы у родителей попросите! — жалобно сказала Ксю. — Они сами все покажут!

Леонид Борисович смерил ее злым взглядом и скрылся из виду.

— Странный тип, — высокомерно сказала историчка. — И невоспитанный!

Ксюша бродила вокруг дома Дианы и сотый раз спрашивала себя: «Зачем?».

Зачем Мышка это сделала? Зачем нормальная симпатичная девчонка достает яд и решает потравить себя и своих друзей? Что она хочет доказать и кому?