Прощение (СИ) - Ан Юли - Страница 5

- Так, так, так… через час… - Валька заглянул в свои записи. – Нет проблем, приезжай через час. Сегодня я уже и так упахался, а по такому поводу можно и пораньше с работы свалить.

- Я понял, Вачик. Всё, скоро буду.

Так Валентина называл только Андрей. Он был человеком несколько необычным. Для него всё звучало и представлялось как-то иначе, чем для других людей. Даже в решении своих дел он прислушивался не к логике, а к каким-то своим ощущениям. И что интересно, он жил, как дышал – легко, свободно и постоянно. Андрей не жертвовал своим настоящим ради светлого будущего, а если за что-то и брался, то делал это с удовольствием и с полной отдачей.

Валентина всегда поражала в нём независимость над обстоятельствами, особенно, когда он спокойно мог отказаться от супер выгодного дела, если оно «не грело» ему душу.

- Пипец! – в очередной раз восхищался им Валька. – Правильно, цени своё время! А то ахнуть не успеешь, а оно уже истекло, в смысле… помирать пора. Но обидно будет не от того, что отведённое тебе время закончилось, а что растратил его на всякую хрень.

Андрей был высокого класса программистом. Он мог работать из любой точке земного шара, и в его случае это было идеальным вариантом. Андрей много разъезжал, как он выражался по «спиритуальным» местам и постоянно встречался с людьми не от мира сего. Он привозил с собой отовсюду какие-то булыжники, глину, масла, а на шее у него болтались нелепые аксессуары.

Андрюха верил в то, что мы все составляем Вселенский Разум. А возникновение такой мысли, как «А что если мы можем сами..?» послужила той проекцией нашего отделения от Бога.

В дальнейшем наши мысли побуждали в нас определённые желания, которые, по мере своих воплощений, приносили нам либо радость, либо огорчения. Так появилась дуальность. Вследствие чего наши вибрации понижались, а тела уплотнялись. И от былого Света и блаженства, в конечном счёте, остался только миф о том, что мы являемся частицами Бога.

Вся соль убеждений Андрея сводилась к тому, что возвращение к Богу возможно тогда, когда бы люди признали тот факт, что этот материальный Мир создан нами самими, а не Всевышним. И это произошло, когда мы были ещё подобны Ему, до возникновения той самой мысли, которая повергла нас в иллюзию несуществующего греха.

- Ты что сбрендил?! – возмутился тогда Валька. – Ты что несёшь? Все знают, что «Бог создал всё сущее на Земле!»

- Эти сказки нужны для управляемого стада. И обрати внимание - сам Иисус этого никогда не писал! И потом, если Бог совершенен, то как же Он мог создать несовершенный Мир, в котором имеют место быть тирания, страдания и болезни?

Тогда Валька отмахнулся от него со словами:

- Не богохульствуй! – он свёл всё к шутке, не желая развивать тему, в которой был не силён. Но Валька в душе с ним соглашался, особенно, когда сталкивался с человеческой несправедливостью, жестокостью и лицемерием, которые, судя по Мировой истории, царили в обществе во все времена.

Андрей мог неустанно рассказывать ещё и о том, что весь наш Мир – это большая иллюзия. Он приводил примеры вроде тех, что мы с раннего детства придумываем себе такие игры как: «казаки – разбойники», «дочки - матери», «принц и нищий», «догонялки», всякие «классики», но, даже, когда мы расстаёмся с детством, то всё равно продолжаем играть в свои игры, но только по-взрослому и всерьёз.

- Вачик, мы просто заигрались, - говорил он другу. - И нет в этом Мире виновных, пойми же ты это, наконец! Наша жизнь – это как сон. И однажды пробудившись от него, мы обретём мир внутри себя, и это произойдёт через принятие всех и вся. Кстати, в связи с этим повышаются наши вибрации…

- О да! - Валентин демонстративно закатил глаза.

А Андрей пытался заземлённому Вальке объяснить истинную цель человеческой жизни, используя приемлемые для него сравнения.

- Мы как тот пар, - обезоруживающе улыбался он ему, - который однажды превратился в воду, а потом стал льдом. И всё, что нам нужно - это опять вернуться к состоянию лёгкости!

Во всю эту дребедень Валентин не верил, но послушать Андрея, ему было всегда интересно. «Как знать… - размышлял Валька, пообщавшись со своим чудаковатым другом. - Если бы у меня было больше свободного времени, может быть, и я начал увлекаться чем-нибудь таким этаким. Но, видно, каждому своё, или как утверждает Андрюха: «всему своё время».

Иногда в убеждениях его друга, как казалось Вальке, даже прослеживалась какая-то логика. Вот, например, как Андрей объяснял процесс «притяжения подобного подобным». Он утверждал, что в момент огорчения обычный человек выделяет негативную энергию, которая залипает на его индивидуальном магнитном поле. А потом эта энергия притягивает в его жизнь те ситуации, которые вызывают в нём подобные чувства. А так как в данном случае она была основана на негативе, то и приходят в его жизнь беспокойства связанные с проблемами в быту или по здоровью, то есть, всё работает по принципу, что отдал - то и получил обратно.

Сам Андрей о своём «плохом» старался не распространяться или сводил всё к шутке. О людях дурно не отзывался и другим не советовал.

«Наверно, именно эти качества позволяют ему оставаться всегда таким жизнерадостным и приятным в общении», - Валентин невольно улыбнулся, вспомнив добродушное лицо друга.

Он уже свернул к дому на свою аллею, когда отметил про себя, что Андрюхино появление именно сейчас - для него было бы как раз кстати. Валентин чётко представил себе реакцию друга, когда тот узнает о последних событиях в его жизни и непременно брякнет что-нибудь в этом роде: «Ты явно нуждаешься в перетрансформации своих эмоций!» - возникший в его голове образ Андрюхи, опять вызвал у него улыбку.

Не успел Валька припарковать свою машину, как рядом возник джип Андрея. Друзья, выбравшись из своих машин, бурно поприветствовали друг друга и прошли в дом.

Андрей, не скрывая своего удивления, с любопытством принялся разглядывать «логово» друга после погрома.

- Вачик, что-то здесь так всё изменилось... неужели я пропадал так долго, что за это время твой роскошный дом успел прийти в такой упадок?

Валька впервые за этот месяц от души засмеялся.

- Нет, Андрюха. Это не дом, это я пришел в упадок, или, точнее, оказался в припадке. Кстати, сегодня мне уже звонили с офиса, завтра должны, наконец, прислать домработницу.

- Так… получается, ты сам всю эту красоту разрушил?

- Не ты ли утверждал, что мы Боги. Вот, захотел - создал, захотел – разрушил, – Валентин достал из холодильника пару банок пива. – Давай, присаживайся.

- Нет, сегодня у меня вечером намечается одно мероприятие. Я не в теме.

- Ну, как знаешь, - лицо у Вальки стало серьёзным.

– Вачик, у тебя проблемы? – в лоб спросил его друг.

- Нет, у меня иллюзии, - натянуто улыбнулся Валька, а у самого на глазах навернулись слёзы.

Андрей, заметив перемены в лице товарища, размеренным шагом прошёл к окну и уставился вдаль.

Постояв там немного, он, неожиданно, каким-то загробным голосом произнёс:

- Я сегодня вечером еду на одну церемонию, она будет проходить здесь, не далеко, на одном ранчо. Мне, кажется, тебе не помешало бы туда со мной поехать.

- Чем мне может помочь твоя церемония? Ты же ни черта не знаешь!

- Достаточно уже того, что я вижу, – он окинул взглядом помещение, - и я начинаю верить сплетням… Похоже, у тебя действительно больше нет семьи.

- Это не сплетни, Андрюха. Этот падла Натан, вон… - он махнул в сторону входной двери, - Ленку увёл в мой же собственный дом по соседству. Ты такую хрень видел?!

 Наступило томительное молчание. Валентин обессилено плюхнулся в кресло, а Андрей так и остался стоять у окна.

- Прости, мне не хотелось причинять тебе боль, - только тихо произнёс он.

- А… – отмахнулся от него Валька, - кому есть дело до чужого горя? Это мой крест, мне его и тащить.

- Так и надорваться можно, – задумчиво произнёс Андрей.

Они опять замолчали.