Харри Проглоттер и Волшебная Шаурматрица - Панарин Сергей Васильевич - Страница 29

– Эх, молодежь! – крякнул улыбающийся Архитектор, растворяясь в воздухе.

IX

– Очень кушать хочется, – Сфинкс скосил глаз на Молли. – Девочка, ты не против, если я тобой подкреплюсь, а потом вспомню, какого рожна я тут всё-таки делаю?

– Ну, это противоречит всяким правилам, – возмутилась Козазель.

– Правилам?

– Именно, правилам. Ты тут поставлен загадки загадывать. Кто три отгадал – проходит. Кто не отгадал – тот десерт.

– Да-да-да... припоминаю... – Сфинкс почесал клювом грудь. – Точно так! Всё, девочка, сейчас будет тебе загадка. М-м-м...

Молли кляла себя за то, что слишком просто слила информацию Сфинксу: «Зачем я ляпнула о реальном количестве загадок?! Почему хотя бы не одна? Ду-у-ура...»

– Вот же... А! Во! Угадайте, дети, кто: птица в кожаном пальто?

– Феликс. Птица Феликс, – мгновенно ответила Молли.

– Ты знала, – обиженно прокаркал Сфинкс. – Но у меня еще две...

Девочка поморщилась, пробуя пошевелить правой рукой. Было больно, не иначе, вывихнула плечо.

Сфинкс продолжал насиловать память.

– Ага! – вновь радостно воскликнул он. – Кто стучится в дверь ко мне с толстой сукой на ремне, с отделением десанта на усиленной броне?

– Это он, это он, в шутку вызванный ОМОН, – не задумываясь, выдала Молли, радуясь невероятной детскости загадок.

– Бесовка! – ударил передней лапой об пол Сфинкс. – Так-так-так... У какого молодца... Нет, слишком просто. Туда, сюда, обратно... Опять легко... Мой первый слог на дне морском... Тьфу, вычислит...

– Ну, ты долго будешь копаться? – надавила Козазель на стража.

– Не торопи меня! – нахохлился Сфинкс. – Цветное коромысло... нет...

Молли пожалела о том, что сильно ушибла ноги. Будь она в форме, давно бы перемахнула через тушу зверя, и никто ее бы не остановил.

– С когтями, а не птица... Между грядок лежит... – перебирал Сфинкс.

– Я! Я! Я! – донеслось издали.

Девочка и страж обернулись на голос. Между колоннами бежал, прыгал и катился взрослый хренблин.

– Ой, хренблин! – в страхе прошептал Сфинкс. – Здесь? Откуда?

Он поднялся на лапы, по-кошачьи выгибая спину. Редкая шерсть на его загривке вздыбилась – верный признак того, что Сфинкс готовился к бою. Наверняка последнему.

Молли было некогда наблюдать, чем кончится дело, она коротко разбежалась и пронырнула между ног птицельва. Сфинкс нервно мел хвостом по полу и смахнул девочку в сторону. Молли с треском влепилась в стену. Стена проломилась. Козазель очутилась в подобии клуба.

За редкими столиками сидели отдыхающие и вальяжно выпивали, основная масса плясала под звуки техномузыки. Прислушавшись, Молли распознала в залихватском миксе туш. Лазерная вывеска, пульсирующая кислотными сполохами, давала понять: сегодня вечеринка «Для тех, кто после».

Козазель со страхом пригляделась к танцующим. Мертвяки. Мертвяки второй свежести.

И запашок-то сразу показался Молли подозрительным...

– Давай-давай-давай! Что мы нынче все как дохлые?!!! – закричал диджей.

Толпа одобрительно взревела, хохоча и вскидывая руки вверх.

Юная волшебница бочком протиснулась в темный угол. За столиком, стоявшим рядом, шла оживленная дискуссия.

– Я тебе зуб даю, Боров, не воровал я твоего лопатника! – визжал, перекрывая музыку, тощий, скудно одетый зеленый труп.

Его дородный собеседник, в полусгнившем костюме и с золотой цепью на шее, уничижительно смотрел на худого.

– Зуб, говоришь?.. Давай, – потребовал Боров.

Бедный усопший совершил ритуальный блатной жест, щелкнув ногтем по краешку своего верхнего резца. В свете прожектора Молли четко увидела, как зуб не выдержал: вылетел из десны клянущегося и поскакал по столу к толстому.

Тот неуклюже прихлопнул его ладонью и, брезгливо взяв двумя пальцами, поглядел на заклад.

– Гнилой ты человечишка, Лисапед, – сказал Боров тощему, кладя зуб в карман. – Смекай, если развел, мочкану повторно...

– Боров, ну, ты че?.. Ну, я же за тебя в огонь! – залебезил Лисапед, энергично жестикулируя.

Он увлекся и с размаху задел столешницу пальцами. Пальцы неестественно вывернулись. Молли почудилось, что она слышала хруст, однако в непрекращающемся «бумс-бумс-бумс!» это было невозможно.

А Лисапед даже не заметил нанесенного себе ущерба!

Крепившаяся до сих пор Молли не выдержала и закричала от ужаса и непереносимого ощущения тотальной гадостности происходящего.

– Живая! – завопил Лисапед, показывая на девочку.

– Стопудняк! – взревел удивленно Боров.

Музыка стихла, осветитель направил неоновый луч в темный угол, и толпа уставилась на замолчавшую Молли.

– Деликатес! – провозгласил Боров, и мертвяки взвыли от радости.

Лисапед подскочил к девочке, хватая ее за запястье выбитой руки. Волшебница завопила от боли.

Толстый Боров тоже приблизился и взял ее за левый локоть.

Тут дверь дискотечного туалета открылась, из нее вышел злой Харри Проглоттер и как следует шибанул ею, захлопывая.

– Архитектор, блин! – сплюнул мальчик, разворачиваясь к мертвякам и плененной Козазель.

– Молли?! – обрадовался маг. – Ты жива!

– Не пори сантиментов, мы в западне! Это мертвяки! Колдуй, идиот! – зашипела девочка.

Проглоттер принялся выуживать палочку. Толпа опешила, не веря накатившему счастью: два блюда за один вечер, а второе еще и с жирком!

– Каким бы заклинанием их достать? Не помню, не учил... – Харри дрожащей пятерней сжимал магический инструмент.

– Неуч и прогульщик! – закатила глаза Молли. – Они страшно стесняются своей наготы!

– Точно! Эксгибиционика вуайеристикум! – прокричал Проглоттер, направляя волшебную палочку на пленителей Молли Козазель.

Но палочка была уродливо кривой, поэтому заклинание попало в саму Молли.

Ее одежда исчезла.

Юный маг вылупился на голую Козазель.

– Фиг ли пялишься? – нахмурилась девочка.

– Гх-мык... Кхе... Извини, Молли, – выдавил смущенный Проглоттер.

Он сделал вид, что его очки запотели, и принялся протирать их платком.

Х

– Колдуй в толпу, дубина!!! Не промажешь! – заорала на Харри Молли. Мальчик исправился, открыв беглую стрельбу «эксгибиционистикой».

Теперь в стане мертвого врага начался переполох. Умруны болезненно относились к отсутствию одежды на себе и окружающих. Толпу охватила паника. У выходов образовалась давка.

Под шумок Харри и Молли юркнули в туалет. Из одежды у Козазель осталась лишь волшебная палочка. Девочка быстро наворожила себе обычный наряд и облегченно вздохнула.

– Куда дальше? – спросил ее Харри.

– Ясное дело, в пролом, через который я сюда попала, – похоже, Молли окончательно пришла в порядок. – Не через твой унитаз же, правильно?

Проглоттер хотел рассказать об Архитекторе, но, подумав, счел это излишним.

Приоткрыв дверь и убедившись, что трупы разбежались, ребята бросились к дыре в стене и очутились В комнате с видом на задницу Сфинкса. Зверь снова лежал. Скорее всего, сумасшедший хренблин пробедокурил мимо.

Миновав несколько огромных анфилад, лестниц и полупещерных коридоров, совершенно уставшие дети сели отдохнуть.

– Наверняка сейчас уже ночь, – Козазель зевнула.

– Да, шестая ночь с того момента, когда я слопал эту чертову Шаурму, – согласился Проглоттер. – Пургений у меня. Теперь бы найти Глотожралище...