Валентинка - Суслин Дмитрий Юрьевич - Страница 21

– Ты знаешь, – вдруг признался мне Ванька, – мне почему-то тоже так кажется.

Мы оба некоторое время стояли в оцепенении и молча смотрели на белеющую в темноте тряпку.

– Да нет, – нарушил я тишину, – ничего она не взлетит. Так не бывает.

– А вдруг мы сейчас отвернемся, отведем луч фонарика в сторону, – с опаской поделился своими сомнениями мой друг, – а она того.

– Чего того?

– Погонится за нами.

Представив, как тряпка едва заметно начинает шевелиться, медленно соскальзывает с трубы, увеличивается в размерах и, обретая черты облаченного в саван мертвеца, приближается к нам, у меня волосы зашевелились на голове и на лбу выступил холодный пот.

В этот момент у нас за спиной послышались шаги. Мы замерли, прижались друг к другу, за руки схватились и оглянуться не можем.

– Кто это? – прошептал я, не поворачивая головы.

– Н-не-не-не знаю, – заикаясь, ответил Ванька.

И тут мне на плечо легла чья-то рука. Я заорал что было сил. И Ванька тоже заорал как резаный, потому что его тоже кто-то схватил за плечо.

– А ну-ка прекратите орать! – приказал нам строгий и очень знакомый голос. – Что вы тут делаете? Быстро отвечайте!

Никогда в жизни я не думал, что буду так радоваться при виде Егора Васильевича. Нашего учителя ботаники. Мне даже захотелось обнять его.

– Чего молчите! Зачем сюда залезли? – допытывался учитель. – Вам что, других мест для игр мало?

– А мы не играем! – ответили мы.

– А что вы тут делаете?

– Ищем пропавших детей! – выпалил вдруг Ванька.

У Егора Васильевича аж рот открылся от удивления.

– Кого ищете? – уточнил он, обретя дар речи.

– Пропавших детей! – повторил Ванька.

И тут Егор Васильевич расхохотался. Он смеялся долго и заразительно, и мы сразу поняли, что никогда в этом подвале никакие дети не пропадали. И нам тоже стало смешно.

– А как вы тут оказались? – спросил у Егора Васильевича Ванька.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – сказал учитель. – Быстро уходите отсюда.

– А вы? – удивился Ванька. – Разве вы с нами не пойдете?

– Нет, мне надо трубы осмотреть, – ответил Егор Васильевич. – Меня директор попросил. Так что не мешайте!

Мы направились к выходу, и на душе у нас было весело и легко. Вдруг Ванька остановился и тихо сказал:

– Не верю я Егору Васильевичу.

Я чуть не упал от такого заявления.

– Что ты такое говоришь?

– Ведь он не ответил нам, как оказался в подвале.

– Как так не ответил? Разве он не сказал, что пришел трубы проверять?

– Это он все придумал, чтобы нас с тобой одурачить. Зачем учителю ботаники трубы проверять? Он же не сантехник. Это все он!

– Что он?

– Это он тех детей в подвале спрятал.

Ванька говорил так убедительно, что я начал ему верить, и у меня по спине поползли мурашки. Неужели Егор Васильевич способен на такое?

Я пулей выскочил из подвала, Ванька за мной. И тут же плотно захлопнул за собой дверь.

– Зачем ты дверь закрыл? – спросил я у Ваньки.

– Чтобы он не выбрался, пока мы с тобой за милицией сходим.

– Дурак ты, Ванька! – сказал я, хлопнув друга по плечу. – Если бы Егор Васильевич прятал детей в подвале, он бы и нас с тобой на волю не выпустил.

Ванька на секунду задумался и даже нос почесал.

– Да-а, что-то тут не так! – протянул он.

В этот момент в раздевалке появилась уборщица тетя Аня. В руках у нее был большой замок. Она довольно грубо оттолкнула нас в сторону, подошла к двери подвала и заперла ее на замок, а ключ в карман халата сунула.

– Так ведь это!.. – ошарашенно воскликнул я. – Там же Егор Васильевич!

– Ничего не знаю, – ответила тетя Аня. – Домой идите, дети, домой. Уроки давно закончились.

И ушла.

– Что теперь делать? – спросил я Ваньку. – Там ведь Егор Васильевич.

– Вот и пусть там остается, – сердито сказал Ванька. – С пропавшими детьми.

– Так ведь никто не пропадал! – закричал я. – А теперь пропадет. Егор Васильевич пропадет в подвале.

– Ну и пусть! – повторил Ванька. – Будет знать, как двойки ставить.

Вдруг в дверь застучали.

– Что за глупые шутки! Кто запер дверь? – раздался голос нашего учителя. – Коржик, Парандеев, откройте сейчас же!

– А вот тебе! – тихо прошептал Ванька и злорадно показал двери кулак.

– Егор Васильевич! – не выдержал я. – Это вас тетя Аня заперла и ключи унесла.

– Коржик, это ты?

– Да, Егор Васильевич, это я.

– Живо сходи за ключами!

Побежал я к тете Ане, а ее нигде нет. Я туда сюда. Нет ее нигде, как сквозь землю провалилась. Вдруг я увидел на гвозде в учительской раздевалке ключи, которыми она подвал закрыла. Схватил я их и побежал к подвалу.

– Я ключи принес! – радостно оповестил я Егора Васильевича.

– Так открывай быстрее!

Стал я ключ в замок вставлять, а он не вставляется. Я другой, та же история. Всю связку перебрал.

Ванька все это время смотрел на меня с укоризной. Как будто я что-то нехорошее делаю. Потом выхватил у меня ключи и, усмехнувшись, сказал:

– Эх ты! Ничего не можешь толком сделать. Смотри, как надо!

Он ловко вставил ключ в скважину, быстро повернул его и вынул замок из ушек. Дверь подвала открылась, и оттуда вышел Егор Васильевич. Увидел он Ваньку с ключами и погрозил ему пальцем:

– Это ты, нехороший мальчик, меня запер? Это очень злая шутка. Хотел меня здесь ночевать оставить? Без воды и пищи? А ну признавайся?

– Нет, Егор Васильевич, – вмешался я. – Это не он. Это тетя Аня вас заперла. Мы ей говорили, что вы в подвале, а она все равно заперла и ушла. И ничего слушать не стала. И ее нет нигде. Я ключи случайно нашел, а Ваня замок открыл.

– Ладно, ладно, я вот у тети Ани спрошу, – сказал Егор Васильевич. Он явно нам не верил. Особенно Ваньке.

У тети Ани учитель, по-видимому, спрашивать ничего не стал.

Однако мне кажется, что с тех пор Егор Васильевич с подозрением смотрит на Ваньку. А Ванька с не меньшим подозрением смотрит на Егора Васильевича. Потому что он до конца так и не поверил, что учитель ботаники трубы в подвале проверял.

Царь горы

Как-то раз, в конце мая сидели мы на турниках, болтали ногами и мирно разговаривали. Вдруг в наш двор въехал огромный КАМАЗ с коричневым кузовом, как у самосвала. В кузове что-то лежало, но что, разглядеть было нельзя, потому что он был закрыт брезентом. Грузовик заехал прямо на траву, всю ее перемял, передавил, остановился посреди двора и стал чадить черным вонючим дымом.

– Вот умник! – возмутился поведением водителя грузовика Ванька. – Эдак он нам весь двор перепортит. Газон изуродовал, кусты поломал. Где мы играть будем?

– Действительно! – поддержал его Лешка. – Если так каждый грузовик к нам будет заезжать, что от двора останется?

– Может, он по делу приехал, – предположил Антон. – Говорят, рядом с нашим домом стройка будет.

– Стройка? – Ванька даже присвистнул. – Тогда держись, пацаны. Больше житья нам не будет. Все здесь разломают, разроют, и будем не один год грязь месить и слушать, как стройка грохочет. Прощай наш чудесный двор!

– Здесь дом вряд ли поместится, – усомнился Лешка. – Ему места не хватит.

– Если одноподъездный, то поместится, – объяснил я.

В это время водитель самосвала, невысокий и сильно загорелый дядька, выпрыгнул из кабины и стал ходить вокруг машины с задумчивым видом. В нашу сторону он даже не посмотрел, хотя мы от него шагах в пяти были. Знай себе, подбородок свой небритый скребет и живот чешет.

– Чего он ходит? – нарочно громко проворчал Ванька.

– Наверно думает, зачем он траву всю помял и кусты поломал, – тоже громко, но все же тише Ваньки сказал Антон.

– Ага, – усмехнулся Лешка. – Держи карман шире. Плевал он на траву и на кусты.

– Вот они взрослые! – опять возмутился Ванька. – Нас на уроках учат, что природу беречь надо, что в городе надо себя прилично вести. А сами что вытворяют? Какой они нам пример подают?