Ловец человеков - Старицкий Дмитрий - Страница 66

Но мой военный флот — дело будущего. А армия нужна прямо сейчас.

— Из безлошадных претендентов самых толковых десятка два-три определи мастеру Круппу в помощники, — наставлял я старого вояку, — литейный и пороховой заводы в ущелье ставить, заодно учиться быть канонирами и прочей артиллерийской прислугой. Этих мне желательно грамотных найти. Их Крупп будет обучать на артиллеристов, ездовых и прочих орудийных служителей. Через двадцать лет службы обещать им от моего имени участок свободной от феодалов земли в лен и вассальную подчиненность только монарху. Их сыновьям и внукам — в будущем служить в артиллерии наследственно.

Эрасуна, не говоря ни слова, стукнул правым кулаком по заднице верхнего быка на своей котте.

— Набрать еще тебе тут по округе сотню легкой кавалерии, о которой мы с тобой неоднократно уже толковали.

Да еще как толковали. Спорили яро — наедине, конечно, не на людях. Мои знания и его опыт. В тех же Крестовых походах, пока еще окольчуженное, без сплошных пластинчатых доспехов, европейское рыцарство так и не смогло обойтись без вспомогательной конницы. Набрали таких местных жителей и обозвали их туркопелье. На каждого тяжеловооруженного рыцаря-крестоносца приходилось почти по десятку легкоконных. Ведь и в современном мире танки сами по себе не могут обходиться без участия машин и мотоциклов.

— Таких всадников наберешь полную сотню. И без разницы мне — на лошадях они будут или резвых мулах, главное — чтобы они могли с хорошей скоростью перемещаться по горным тропам, вести разведку, нести боковое охранение на марше и курьерскую службу. Без колесного обоза, только вьючные животные. На двадцать пять лет постоянной службы с регулярным жалованьем. Эту центурию — в личное твое подчинение. Капитаном тебя называть не будем, потому что ты и так уже майор, — пошутил я напоследок, реалиями своего времени, но вряд ли Эрасуна меня понял.

Сломалась уже традиция называть самого главного в отряде «головой» — капитаном. Герцог бургундский две пятилетки назад назначил самыми главными офицерами в свои ордонансные роты кондукторов, по-французски звучащих как «кондюкто». Вот и в этих новых частях, набранных мною из простонародья, капитанов не будет — сержантов достаточно. И главный над всеми сержантами в Беарне — сержант-майор Эрасуна.

— Какие задачи вы ставите передо мной, сир, после набора всадников? — с готовностью откликнулся Эрасуна.

— Первоначальные — одновременно с учебой военному делу, стройка укреплений морской академии в помощь Ллевелину. По очереди. Часть тренируется, часть работает, потом меняются. Приеду — определимся точнее. Деньги на формирование этого эскадрона я уже выделил, возьмешь у Аиноа. В замке здесь вы все не поместитесь с таким количеством животных, так что лагерь поставите на мысу Сокоа около академии, чтобы далеко на стройку не ходить. И главное — вбей в них дисциплину. Девятерых отсей — десятого представь.

— Куда девать отсеявшихся, сир?

— Храбрых — в пехоту, спитцерами. Остальных — на стройку разнорабочими. Мы еще, слава богу, в том положении, когда можем людей отбирать, какие нам нужны.

Выйдя от меня, сержант с энтузиазмом принялся скликать на дворе свое копье — накручивать их на новые свершения. Это хорошо, что первоначальный унтер-офицерский состав у него уже есть. Они же — первые инструкторы новобранцам.

С Ллевелином и Аиноа беседовал уже за обедом. Их я оставил напоследок. Обговорили потребные суммы на расходы командарии, замка и форта Сокоа до конца года.

— Тут, сир, нами уже масоны интересуются, — сообщила Аиноа.

Масоны у меня всегда ассоциировались только с тайным обществом, устроившим все революции, начиная с Великой французской и Американской, и заканчивая Февральской в России. И потому я несколько напрягся.

— Что им от нас надо?

— Работу, — ответила шевальер.

— Работу? Какую работу? — не понял я.

Не увязывались у меня как-то в голове графы Калиостро, Керенские и Бенджамины Франклины с работой на стройке.

— Работу на форте, сир. Они с камнем работать мастера, хотя и презренные каготы.

Фу-у-у… Это, оказывается, простые каменщики-мастеровые, а не вольные «франкмасоны». А я уже успел испугаться до недержания сфинктера. Путаница в терминах еще никого и никогда до добра не доводила.

— Донна Аиноа, и дорого они просят за свои услуги? — спросил ее дон Оуэн.

— Они не смеют дорого просить, дон Оуэн, — пренебрежительно скривила губы Аиноа.

— Шевальер, — выдал я руководящее указание, — дон Оуэн в этих краях новичок. Если есть какие-либо сложности с местным населением, то прошу вас взять их решение на себя, чтобы не вышло чего-либо вредящего ордену. Вы не возражаете, дон Оуэн?

— Отнюдь, сир. Буду только рад такой помощи от шевальер.

— Вопросы есть?

— Да, сир, — подала голос Аиноа. — Я тут предварительно набросала, каким должен быть алфавит васконского языка, и у меня не хватило букв латинского алфавита. Разве что по франсийскому образцу вводить дифтонги?

— Никаких дифтонгов, шевальер. Каждый звук должен иметь свою букву. Если вам не хватает латинских букв, берите вдобавок греческие. Или, на крайний случай, изобретите что-то сами. Главное, чтобы все было понятно детям и малообразованным людям.

— Интересное решение, сир. У вас ум конгениален Богу, — сказала девушка и словно погладила меня взглядом своих карих вишен.

— Не льстите мне, шевальер, мы не на приеме в тронной зале. Это не я придумал, а святой Константин и его брат Методий, когда переводили в Моравии Святое Евангелие на славянский язык.

И повернулся к валлийцу:

— Дон Оуэн?

— Сир, сколько человек должна укрыть крепость Сокоа при набеге? — подал голос Ллевелин.

— Давайте определимся так. В первую очередь форт Сокоа — учебное заведение и место, где работают ученые и мастера. Это первая стена от берега. От моря на самом мысу будет стена береговой батареи огнестрельных орудий и требушетов, сторожащих пролив. Башня, как наблюдательный пункт и место проживания преподавателей. Внутри стен — колодец. Здание учебных классов — не менее двух этажей. Лучше — три. С большими окнами, чтобы помещения были светлыми.

— Сир, а не будет ли там зимой ученикам холодно с большими-то окнами? — озаботилась Аиноа.

— Им там не жить, шевальер, а только учиться. Здание общежития учеников на полсотни келий должно быть отдельным. Конюшня и помещение служб, среди которых трапезная, баня и прачечная — обязательны. Со стороны бухты предусмотреть еще один вход в форт, небольшой; не ворота, а скорее — калитка. Чтобы матросы и ученики могли короткой дорогой добегать до учебных кораблей. Первый корабль такой уже строится в Сибуре. Впрочем, это мы забегаем далеко вперед. Просто предусмотрите при строительстве стены форта, что такие здания там будут стоять. А сейчас все силы кинуть на расчистку мыса, ремонт башни и закладку внешних стен. Расширять строительство будем поэтапно, хотя мне понравилась идея кавальера Ллевелина о том, что два замка будут тактически прикрывать друг друга в случае нападения…

Вот так вот. Несколько бесед — и половины дня как не бывало. Поговорка: «Хочешь сделать хорошо — сделай сам» — это не для моего нынешнего положения. Требуется мне научиться четко инструктировать людей, при этом не подменяя собой исполнителя.

А еще меня сильно удивляет Аиноа своим поведением. У женщин обычно отношения с мужчинами пороговые — «у нас было» или «у нас не было». И это совершенно разные женщины, несмотря на одну и ту же личность. Так вот Аиноа не только вела себя так, будто «у нас не было», но и даже как-то молчаливо подчеркивала это. Никаких поползновений после пещеры не только на телесную близость со мной, но и вообще какую-либо близость. Верный вассал, идеальная хозяйка замка, хороший собеседник, но не более.

Как ни стремился я к минимизации, но все равно свита собралась немаленькая.

Дюжина валлийцев.