Разоблаченный любовник (Др. изд.) - Уорд Дж. Р. - Страница 56

– Положи на стол так, чтобы я смогла дотянуться, и оставь нас, пожалуйста. Закрой за собой дверь.

Последовала пауза. Что нетрудно понять. Никто не смел приказывать члену Братства черного кинжала, тем более в его собственном доме. Но ее нервы были на пределе, а сердце в груди ныло, и Мариссу не очень-то волновало, что о ней думают.

Вот оно, ее правило номер один в действии.

После напряженного ожидания вещи оказались на тех местах, на которых она хотела их видеть, затем закрылась дверь. Сделав глубокий вдох, Марисса смочила одно из полотенец. Прикоснулась им к лицу Буча; он моргнул и что-то пробормотал.

– Прости меня, Буч… все позади.

Она снова поднесла полотенце к тазику, погрузила в воду и отжала лишнюю влагу. Звук капель показался ей чересчур громким.

– Ничего, кроме кормления, не было, я клянусь.

Она стерла кровь с лица Буча, затем пригладила густые волосы, ставшие курчавыми от воды. В ответ он зашевелился и повернул лицо к ее ладони, но, очевидно, был совершенно пьян и не собирался возвращаться в реальность.

– Ты мне веришь? – прошептала она.

Во всяком случае, у нее есть доказательство. Когда она предъявит ему себя как ньюлинг, он узнает, что никакой другой мужчина…

– Я чувствую на тебе его запах.

Она отдернулась при резком звуке его голоса.

Буч медленно открыл глаза, почти черные, не ореховые.

– Я чувствую запах по всему твоему телу. Значит, это было не из запястья.

Она не знала, что ответить. Особенно когда он сосредоточился на ее губах и сказал:

– Я видел следы на его горле. И учуял твой запах на всем его теле.

Когда Буч дотянулся до нее, она вздрогнула. Но он всего лишь провел пальцем по щеке Мариссы, нежно, словно коснулся дыханием.

– Сколько это длилось? – спросил он.

Она промолчала. Интуиция подсказывала ей, что чем меньше он будет знать, тем лучше.

Он убрал руку, его лицо потемнело и застыло.

– Я верю тебе. Насчет секса.

– По твоему виду не скажешь.

– Извини, я немного сбит с толку. Стараюсь себя убедить, что все в порядке. Это я насчет сегодняшней ночи.

Она опустила взгляд на свои руки.

– Мне это тоже казалось неправильным. Я все время плакала.

Буч резко перевел дух, и все напряжение между ними разом исчезло. Он сел на кровати и положил руки ей на плечи.

– О боже… детка, извини, я такая заноза в заднице…

– Нет, это ты меня извини, что пришлось…

– Ш-ш!.. Это не твоя вина, Марисса, не твоя…

– Но я так чувствую…

– Это мой изъян, а не твой.

Он обнял ее за талию своими замечательно крепкими руками и притянул к себе на грудь. В ответ Марисса прижалась к нему изо всех сил.

Буч поцеловал ее в висок.

– Не твоя вина, – бормотал он, – не твоя. И я сожалею, что не смог сам позаботиться о твоих нуждах, правда. Не знаю, почему мне так тяжело из-за этого.

Вдруг она отодвинулась, одержимая чем-то, не подлежащим сомнению.

– Буч, ляг со мной. Соединись со мной. Сейчас.

– О… Марисса… я бы очень хотел этого. Честное слово.

Он нежно провел рукой по ее волосам.

– Но не сейчас. Я пьян, а твой первый раз должен стать…

Она перебила Буча, прижавшись к его рту губами, ощущая вкус виски и мужчины, и повалила его на кровать. Когда ее рука скользнула между его ног, он застонал и его пенис затвердел прямо в ее ладони.

– Мне нужно, чтобы ты оказался внутри меня, – сказала она грубо, – Если не твоя кровь, тогда твоя плоть. Во мне. Сейчас!

Она снова поцеловала его и, когда язык Буча скользнул в ее рот, поняла, что победила. И, боже, как же он был хорош. Он перекатил Мариссу на спину и провел руками от шеи к груди, затем проделал тот же путь губами. Добравшись до лифа платья, остановился и опять помрачнел. Потом в приливе дикой страсти сжал в руке шелк и разорвал на две части. И не остановился наталии. Он продолжал, пока его огромные ладони и руки с выступившими венами не порвали атлас по всему центру, двигаясь к низу юбки.

– Сними это, – приказал Буч.

Она скинула с плеч остатки платья, и, когда приподняла бедра, он выдернул ткань из-под нее, скомкал и швырнул через комнату.

Свирепо глядя на Мариссу, он вернулся к тому, на чем остановился, задрав нижнюю юбку и раздвинув девушке ноги. Глядя на ее тело, он сурово проговорил:

– Никогда больше этого не надевай.

Когда Марисса кивнула, он сдвинул ее трусики и припал губами к бутону. Оргазм, который он подарил ей, стал утверждением прав, меткой партнера, и Буч помог девушке пережить это, пока та не обмякла и не затряслась.

Затем он нежно свел ее ноги вместе. Хотя получила разрядку лишь она, Буч чувствовал негу, вытягиваясь вдоль ее тела. Пребывая в дурмане после произошедшего, Марисса ощущала слабость и не сопротивлялась, пока Буч раздевал ее донага, после чего встал и скинул с себя боксеры.

Взглянув на его огромное достоинство и представив дальнейшее, она ощутила внезапный страх. Но она пребывала в таком блаженстве, что ее и это не взволновало.

Вновь забираясь на кровать, он представлял собой настоящего самца, его плоть, твердая и толстая, была готова к проникновению. Марисса раздвинула для него ноги, но Буч лег не сверху, а рядом.

Теперь он действовал неторопливо. Медленно и ласково поцеловал ее, широкая ладонь двинулась к грудям, нежно касаясь их. Затаив дыхание, Марисса схватила его за плечи и почувствовала крепкие мускулы под теплой и мягкой кожей, их напряжение, пока он гладил ее ноги и бедра.

Когда он коснулся ее промежности, он снова был нежен, нетороплив, и лишь спустя некоторое время один палец скользнул внутрь. Буч остановился, когда странное ощущение заставило Мариссу нахмуриться и немного отстраниться.

– Ты знаешь, чего ожидать? – тихо спросил он, склоняясь к ее груди.

– Мм… да. Думаю, что да.

Но затем она вспомнила величину его органа. Как, ради всего святого, он в ней поместится?

– Я буду так нежен, как только могу, но тебе… тебе будет больно. Я надеялся, может…

– Я знаю: без этого никак.

Ей доводилось слышать, что будет небольшая острая боль, а потом – удивительный экстаз.

– Я готова.

Он убрал руку и перекатился на девушку, устраиваясь между ее ног.

Вдруг все чувства Мариссы обострились: ощущение горячей кожи, давление веса, сила мускулов… подушка под головой, и матрас, на котором она лежала, и то, как сильно раздвинуты ее ноги. Она посмотрела на потолок. По нему пробежала полоска света, словно во двор въехала машина.

Марисса напряглась, но ничего не могла с собой поделать. Это Буч, и она любила его, однако страх перед первым разом с сокрушающей силой снова накатил на нее. Триста лет ожидания, и вот она встретилась с этим, здесь и сейчас.

По какой-то нелепой причине на глаза навернулись слезы.

– Детка, нам необязательно это делать.

Он большими пальцами стер слезы с ее щек и отодвинулся, словно собираясь встать.

– Я не хочу останавливаться.

Она стиснула его ягодицы.

– Нет… Буч, подожди. Я хочу этого. Правда хочу.

Он закрыл глаза. Затем опустил голову на ее шею и стал ласкать руками все тело Мариссы. Ложась на бок, он притянул девушку к своему крепкому телу, и они застыли в этом положении надолго – его туловище расположилось так, чтобы она могла дышать, а возбужденный орган, длинный и горячий, устроился на ее ноге. Она стала гадать, намерен ли Буч что-либо вообще делать.

Когда она собралась уже об этом спросить, он переместился, снова оказавшись бедрами между ее ног.

Он глубоко и проникновенно поцеловал Мариссу, искушая ее, заставляя сгорать от желания, тереться о его бедра, чтобы придвинуться ближе.

А потом это произошло. Он двинулся слегка влево, и она почувствовала его плоть у своего центра, твердую и гладкую. Последовало шелковистое поглаживание, а затем удовольствие. Она замерла, думая о том, что именно упирается в нее и куда оно хочет попасть.

Буч сглотнул достаточно громко, чтобы она услышала это, на его плечах выступил пот и покатился по спине. Когда давление между ее ног усилилось, дыхание Буча стало более глубоким, пока он не начал стонать при каждом выдохе. Когда она не на шутку вздрогнула, он резко отодвинулся.