Изнанка - Палий Сергей Викторович - Страница 24

Дальнейшее она помнила какими-то урывками…

Сумрачный коридорчик, в конце которого слышен неясный шум. Аккуратно придерживаясь одной рукой за склизкую стену, а вторую выставив вперёд, чтобы не напороться на что-нибудь ненароком, Сти идёт на этот гул и мутное пятно света. Обычного, желтоватого, а не фантомно-лилового… Вдруг она оказывается перед рельсами, за которыми маячит знакомая надпись: «Берегись контактного провода», — только на этот раз ей удаётся различить приписку: «Напряжение в рельсе 850 вольт»… Слева — ослепляют фары, надрывается гудок… и её отбрасывает назад волной сжатого воздуха… Сти чувствует, как лужица, в которую она упала локтем, начинает стремительно замерзать… Вырывает руку, ломая тонкую корочку льда… пятится, перебирая ногами; рифлёные подошвы кроссовок скользят по чему-то гладкому… поезд проносится впереди… а сзади — тьма… перевёрнутая, не совсем человеческая… уже знакомая…

— Ну как, дамочка? — Мужичонка хлопнул сухонькой ручкой её по щеке, неподдельно скуксился: — Эх… кофточку хорошую замарала…

Сти вскочила, ошалело вертя головой — фиолетовое зарево безмолвно поднималось над равниной металлического хаоса, бетонная стена неприятно отсвечивала, дверка была заперта.

— Что… — Она запнулась, подошла к мужичку вплотную и, взяв его за грудки, сорвалась: — Мать твою, что здесь происходит?!

— Фу, — не пытаясь высвободиться, скривился он, — как киношно.

— Я сейчас тебе ломик в задницу запихаю плашмя! По-киношному! — не утихала Сти. — Там что, метро было?!

— Да перестань ты орать так, дамочка! Ухи же закладывает… Положим, метро было.

— Так. Отлично! Метро в едином С-пространстве?

— Метро в едином С-пространстве.

— А здесь тогда… — Сти осеклась. — Куда я проваливаюсь, когда вхожу в тот коридорчик и поскальзываюсь?

— Сюда.

— Ты обожаешь полноценные ответы, да?

— Отпусти спецовочку, а…

Сти в отчаянии разжала пальцы и опустилась на тёплую стальную пластину. Поправила грязную блузку, подтянула носки и с глухим стуком уткнулась лбом в колени.

— Ну, ну, дамочка, не кручинься, — пропищал мужичонка, неуклюже тронув её за плечо. Она дёрнулась и вложила во вздох всю скорбь голодающих детей Африки.

Все, тайм-аут. Надоели затянувшиеся кошмарики.

Дайте будильник! Хочется проснуться и пойти умыть этого зарвавшегося Тунгуса…

Мужичонка помялся и присел рядом.

— Меня Всеволод зовут.

— Сти, — обречённо прошептала она. — Кристина.

— Интересное сокращение от имени, — хмыкнул он. — Никогда не слышал.

— Где я, Всеволод?

— В С-пространстве… Стой, стой, не психуй! Я попробую объяснить… — Он посопел. — Есть такая штука — ретикулярная формация варолиева моста…

Сти подняла голову и посмотрела на мужичонку как на заговорившую вдруг статую Апполона. Он как-то жалко улыбнулся и сказал:

— Не волнуйся, дамочка… то есть Кристина. Я пока ещё не выжил из ума.

— Значит, я выжила…

Он мелко закряхтел.

— И ты — нет. Эта штука — формация, — она есть у каждого в голове: у тебя, у меня — у всех… Благодаря ей мы видим сны. Так уж сложилось, что в наш век их придумывают другие люди — режиссёры, художники, сценаристы. Твоё дело — заказать и наслаждаться. Или бояться, любить, бежать, получать информацию, развлекаться. Подумай сама, если там, — он мотнул кучерявой головой в сторону дверки, — есть метрополитен, значит, его для тебя кто-то придумал. Ну не для тебя конкретно, конечно… По рельсам ходят поезда, в вагонах ездят пассажиры, на станциях дежурят контролёры, менты и так далее. Все это придумали талантливые мастера С-каналов и студий. Дизайнеры, математики, пиарщики — куча народу. Клиенты С-видения пользуются созданным миром, и он меняется, приспосабливаясь под общество. Адаптируется. А общество, в свою очередь, принимает его условия. С-пространство, на самом деле, очень похоже на наш реальный мир. Только вот наяву ты не ограничена рамками сценария. Тут — ограничена. Пусть не одна, но тысячи придуманных моделей расчертили границы, приемлемые для большинства людей. И нарушить их не дано… Так было много лет.

Сти слушала мужичонку, и чувство неясной тревоги крепло в её груди, медленно пережимая аорту.

— Каждый мир, милая Кристина, рано или поздно приходит к рубежу, когда люди уже не в состоянии управлять им. Тогда он сам себя начинает менять; тем или иным способом. В нашем случае — наделяет некоторых личностей феноменальными…

Догадка внезапно вспухла колючим комком, и слова вылетели сами собой:

— Значит, все это… — Сти неопределённо взмахнула руками. — Все это… не прописано ни в одном сценарии?

Сухонький Всеволод молча смотрел на неё. Не двигался ни один мускул на его худощавом лице. Казалось, он даже не дышал.

— Но как же мы смогли сюда попасть? — не дождавшись ответа, вскрикнула она. — Ведь люди не могут вылезать за рамки написанного!

— Теперь могут, — совсем тихо пискнул мужичонка и прошептал что-то на непонятном языке. Сти не обратила на это внимания.

— Все?

— Не все, Кристина, не все. Некоторые, их очень мало. Семь-восемь десятков, быть может, на всей Земле, от силы — сотня.

— Я… могу?

Всеволод снова не ответил. Теперь это было лишнее.

— То есть вокруг находится то, что С-пространство создало само? До… домыслило?

— Ну, домыслило, положим, сказано громко. Скорее, неосознанно сконструировало. Вселенная, галактика, измерение, мир — они не могут быть разумны. Лишь живут и развиваются по… как бы сказать… по удобным им законам.

Сти усмехнулась:

— А мы, значится, палочки и колбочки.

— Вот этого, милая Кристина, я не знаю.

— Ладно. В общих чертах ясно. Но по какому принципу пространство отбирает… феноменов?

— Мы называем их сшизами.

— Кто это «мы» ?

Он промолчал.

— Ну хорошо. Кого вы называете схи… как там правильно?

— Сшизами. Тех, кто независим от клавиатуры сценаристов.

— Почему?

— Долгая история. В двух словах — они больны шизофренией. Только во сне.

— Так я и знала!

Всеволод снова принялся покряхтывать, перекатывая ломик из одной ладошки в другую.