Рождение Императора (СИ) - Еремина Дарья Викторовна - Страница 10

Через минуту или вечность, пока будто сломанный табурет, я сидел на земле, и сил хватало лишь на то, чтобы не упасть окончательно… тоненькими неуловимыми потоками сила начала возвращаться. Вместе с силой – томление и уверенность. Все еще не до конца веря, что живу, я обнял родное, знакомое тело. Прижался к губам, выпивая её.... и отстранился, не веря глазам: из-под полуприкрытых век Целесс сочился слабенький бледно-голубой свет. Улыбнувшись хитро и сладко, она прикрыла глаза, и меня закружило.

Тряхнув головой, отыскав в себе, среди истомы и возбуждения одну вменяемую мысль, я поднялся. Ухватив ладошку подруги, быстро пошел обратно во дворец.

- На твоем месте я бы не показывалась им на глаза в таком виде, – засмеялась Целесс, поспевая за мной. Я замер, сжимая крепче её ладонь.

– Подожди, - Целесс выдергивала ладошку.

Впереди был один из боковых входов во дворец. По обеим сторонам от двери стояла торжественная охрана. Подруга вышла вперед, аккуратно ступая. Не сдержавшись, я дотронулся до её обнаженного плеча. Привлек обратно к себе, целуя шею…

- Андрес…

Как можно вытерпеть это? Запустив ладонь между её лопаток под платье, хотел потянуть замок вниз, но Целесс исчезла. Я сглотнул, поднимая взгляд. Она была у ступеней, поднимаясь к замерзшей охране. Обернувшись, махнула рукой: пошли. Я двинулся за ней. Входя в двери, Целесс вытянула руку к голове одного из охранников и щелкнула по носу. «Как ребенок» - подумал я, улыбаясь. Вошел за ней. У комнаты с порталом охрана так же не обратила на нас внимания. Лишь, оказавшись за дверью, Целесс замерла. Возвращает их во вменяемое состояние, понял я.

Через минуту мы были дома. Темный и прохладный коридор мгновенно оживился её смехом. Я не мог больше улыбаться: я сходил с ума. Протянув руку, я скореё понял, чем увидел, что Целесс снова впереди. Услышав невнятный рык, понял, что рычу я. Метровыми шагами преодолел расстояние до лестницы, вверх… Она снова была впереди. Она научилась перемещаться лишь в хорошо видимое пространство, на короткие расстояния, догадался я. Но почему мне не сказала?! С каких пор у неё появились секреты от меня?

- Целесс! – крикнул я, и не узнал своего голоса.

- Ты сейчас действительно похож на теленка! – засмеялась она, оборачиваясь.

Я тебе покажу теленка… Зайдя за ней в спальню, я закрыл дверь. Она сидела на подоконнике, болтая ногами. Прямо за ней, в небе, светила луна. Стягивая на ходу рубашку, я подошел к ланитке. Её глаза медленно разгорались этим жутким, невиданным ранеё светом. Она протянула руки к моей груди, провела ладонями по бокам, обхватывая и привлекая к себе. «Сколько раз я мечтала прикоснуться к тебе так, чтобы ты знал…» - услышал я её шепот в голове и вздохнул, поднимая лицо за подбородок. Я никогда не думал о тебе, как о девушке, женщине. Ты прекрасно знаешь это.

Сняв Целесс с подоконника, я расстегнул платье, оно само соскользнуло со стройного тела. Подхватив её на руки, подошел к кровати. Аккуратно уложил, смахивая на пол школьный балахон. Я видел её обнаженной множество раз, но никогда не смотрел так. Не смотрел и не видел то, что ныне с удивлением понимал: подруга давно расцвела. Стянув штаны, я замер, проследив за её взглядом. Закусив губу, она подняла глаза и отодвинулась. Умастившись рядом, я снова целовал её, а руки заново узнавали влекущее тело.

- Все хорошо, – прошептал я как можно спокойнее, пытаясь сдерживаться сам. – Доверься мне.

Она боялась. В кои-то веки я понял, что Целесс тоже умеет бояться.

- Он… ты…

Я остановил её взглядом, моля довериться. Как можно торопиться, как можно отпустить себя - это же Целесс! Я ласкал её до тех пор, пока в небесных глазах снова не появился тот удивительный, таинственный свет. Пока отзываясь на каждое прикосновение, она не начала постанывать, став влажной…

- Андрес… - прошептала Целесс, когда я навис над ней. Не осмелившись спросить вслух, Целесс сглотнула: «Он всегда такой?» Я засмеялся, наклоняясь к её губам.

- У меня -  да. А других ты не узнаешь, пока я жив.

Она вскрикнула. Я замер, ловя её взгляд. По виску скатилась непрошенная слезинка, но на губах засветилась успокаивающая улыбка. Я аккуратно вошел до конца. Целесс смотрела, не отрываясь, и я не мог отвести взгляд от её гипнотического света. Медленно, осторожно, задыхаясь, начал двигаться. Наклонился, вжавшись в неё всем телом. Почувствовал, как она обвивает ногами поясницу. Стал резче, зарывшись лицом в подушку. Почувствовал, как острые ноготки поползли по плечам, царапая. Взглянул на подругу. Целесс спрятала лицо, уткнувшись мне в грудь. Просунул руку под поясницу, я прижал её к себе мертвой хваткой.

Потеряв всякий отчет, не помня себя, будто выпущенный из клетки голодный зверь, я не помнил, как кончил – мир лишь закрутился вокруг и взорвался,  и я слышал голос Целесс, и видел что-то… не знаю, что. Будто умерев и заново родившись, я лишь дышал и слушал дрожь во всем теле и покалывающие кожу иголочки. Целесс шевельнулась подо мной, и я откинулся, опомнившись.

Тут же придвинувшись и прижавшись щекой к груди, подруга закинула на меня ногу. Обняв за плечи, я подвинул её к себе и поцеловал в макушку.

Я даже мечтать о ней не смел. В нас обоих с младенцества вбивали ставшие нормой убеждения: никогда и ни при каких условиях мы не будем ближе, чем друзья, чем брат с сестрой… никогда, ни при каких условиях мы не будем рассматривать друг друга как возможых партнеров. Как только не звучали эти заделы на будущее, когда нам было по пять, десять лет…

Но мы знали друг о друге всё и всё, что могли узнать о мужчине и женщине в принципе, мы узнали исключительно друг от друга… кроме этого, последнего совместного опыта. Этого не должно было произойти. Но произошло.

Целесс скребла пальчиком ямку у меня на солнечном сплетении и я тихо засмеялся. А потом по боку проскользнула капелька влаги, и я удивленно поднял голову.

Что с тобой?

Резко отжавшись на руках, ланитка оказалась на мне. Упершись подбородком в кулак, она протянула руку к моему лицу и погладила щеку. «Я люблю тебя» - услышал её нежный голос в мыслях и улыбнулся. Подтянул выше к себе.

- Я знаю, как сложно тебе было… - Целесс отвела взгляд, – не… торопиться. Спасибо.

Я поморщился: ну вот. Может хватит уже пускать сопли? Я не привык к тебе такой…

Целесс улыбнулась, уловив мое настроение. За это я был благодарен ей всю жизнь: с ней не требовалось говорить.

- Родители не хватились тебя?

- Они знают, что я с тобой. Мама знает…

Я сглотнул. Впрочем, было бы удивительно, если бы глава гильдии псиоников что-то не знала о своей дочери. Но все равно стало не по себе.

- И…

Я напрягся от этого «и…»

- Она намекнула Марго. Твои родители искали тебя. Ей пришлось.

Я вздохнул.

- Ты же не собирался скрывать?

- От мамы? – я засмеялся. – От неё разве скроешь?

Целесс долго смотрела на меня внимательным, сверлящим взглядом. Потом скатилась с постели и подошла к окну. Подруга молчала, обхватив себя руками. Я поднялся к ней и обнял.

- С каких пор ты начала скрывать что-либо от меня? – спросил её макушку.

Целесс вздрогнула, собираясь развернуться, но передумала.

- Не обращай внимания…

- В чем дело, Целесс? – я развернул ланитку к себе. – Ты жалеёшь меня, что ли? Говори, давай.

Целесс молчала, глядя в упор, снизу вверх. Я почувствовал возбуждение, в тот же миг Целесс улыбнулась. Я помотал головой: говори.

- Что, Андрес, что? Я твоя, а ты – мой.  Что теперь важно?

- То, что вертится на языке… и беспокоит тебя.

- Я думала о тебе. Фантазировала, засыпая. Знала, что увижу тебя назавтра и не посмею прикоснуться так, как хочу. А если посмею, то ты не поймешь, что я вкладыаю в это прикосновение. Каким бы интимным оно не оказалось, ты отметал всякую мысль… Я знала, что почувствую твои губы, но буду оставаться для тебя лишь подругой… Я хотела тебя так долго! И ты был рядом всегда. Смешной, молчаливый, необыкновенно сильный, красивый, умный, вредный…