Предназначение - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 44

Андрей вышел из кареты и зашагал по улице, все ускоряя и ускоряя шаг, пока не перешел практически на бег. Переулок был запружен зеваками, наблюдавшими за штурмом одного из домов. Десяток людей, вывернув из мостовой столб с табличкой, на которой написано название улицы, со всей дури долбили им в ворота. На мостовой, возле забора, лежали еще человек десять – порубленные, изломанные, с разбитыми головами, выглядевшие как старые тряпичные куклы. Еще человек двадцать, с оружием, стояли вокруг таранящих – готовые ворваться, как только ворота падут.

Андрей сделался холодным и сосредоточенным. У ближайшего зрителя из числа любопытных горожан, везде сующих свой нос, он спросил:

– Что тут происходит?

– А колдуна-исчадие пытаются выкурить! Веселое дело! Уже часа три пытаются взять дом, но там две бабы какие-то злостные, побили уже массу народу, не даются! Видите, на стены лезли, так они их всех побили. А ворота крепкие – никак не сломают. Говорят, колдун заслан Славией, чтобы наводить смуту и порчу! Ой! Да вы он и есть! – Горожанин вытаращил глаза от страха и скользнул в толпу, а Андрей, прищурившись, стал прикидывать, как ему действовать дальше.

– Я чем-нибудь могу помочь? – осторожно спросила Шанти, не желая помешать мыслям Андрея.

– Можешь. Беги в дом – ты щелку в заборе найдешь, проникнешь, – и предупреди Марго, что я уже рядом, пусть не боятся.

Андрей аккуратно спустил Шанти на землю, и она, как молния метнувшись между ног любопытных, мгновенно исчезла за забором. Монах вздохнул и решительно шагнул к осаждавшим дом неизвестным. Сзади его тронули за плечо:

– Господин Андрей! Прошу вас дождаться подкрепления! Их там тридцать человек – чистое самоубийство для вас! Нельзя этого делать!

Андрей посмотрел на хмурое лицо гвардейца, сжавшего рукоять сабли, и спокойно сказал:

– Жди здесь, не ходи за мной. Это приказ. Пока я буду дожидаться подкрепления, ворота сломают и моих домочадцев перебьют. Так что выбора нет.

– Тогда я с вами! – Мужчина был сама собранность, его бледное лицо выражало отчаяние и решимость. – Я не могу вас отпустить одного. У меня приказ командира. Лучше я погибну тут, чем он убьет меня своей рукой за невыполнение приказа!

– Как знаешь, – пожал плечами Андрей, – только под руку не подворачивайся, зашибу.

Двадцать метров до осаждающих Андрей прошел под пристальными взглядами затихшей толпы. Народ перешептывался:

– Он! Это он! Победитель турнира!

– И что, неужели он исчадие? Это какая-то ошибка! Я слышал, сегодня пытались убить императора, так он его защитил от исчадия!

– Да что ты, Ширта, понимаешь в исчадиях! – снисходительно отвечал другой голос. – Они такие хитрые, что могли устроить и не такое представление. Тем более что кто это все видел? Может, и покушения-то никакого и не было, а все выдумала пирожница Эльтера! Она постоянно сплетни распускает. Помнишь, говорили, что служанка одного богатого купца родила наполовину козла, наполовину человека? Так вот, она все придумала. Служанка ей сказала, что купец козел и она от него беременна. И что эта дура рассказала на базаре? Что эта девка сношается с козлом и скоро родит чудовище! Ну не дура ли?

– Ну не знаю, не знаю… Я вот жил-жил и не знал, что зеленщик Нарак, оказывается, скрытое исчадие. Когда его жгли, он такую хулу на инквизицию изрыгал, что дамы в первых рядах, собравшиеся на сожжение, упали в обморок, а одна от его грязных речей родила раньше времени, и это при том, что муж не был с ней уже пять лет по причине импотенции!

– А при чем тут зеленщик? Вот вечно ты такой бред начнешь нести, что задумываешься – а не пора ли тебя в дом скорби, полечить холодными ваннами и смирительными рубашками.

– А в лоб не хочешь, рожа твоя тупая?!

– Ты, что ли, мне засветишь? Да ты своей жене-то как следует вставить не можешь, не то что мне в лоб дать!

– Ах ты ж сучонок! Ах ты ж… н-н-на! Получи!

В толпе вспыхнула драка, грозящая перерасти в большой бунт, если появится дельный лидер. Но Андрей ничего не слышал и ни на что не обращал внимания, кроме как на этих людей в гражданской одежде, нетерпеливо дожидающихся, когда же наконец войдут и убьют всех, кто находится в этом доме.

Подойдя к «штурмовикам», Андрей небрежно спросил, выбрав из группы человека, по виду похожего на командира:

– Господа! Кто вам разрешил штурмовать мой дом?

Боевики обернулись, и в их глазах заплескалось изумление. Один из них растерянно сказал:

– Какого демона? Нам же сказали, что он сейчас дома?! То-то он не показывался на глаза!

– Заткнись! – резко отреагировал на слова подчиненного командир, отличающийся от остальных слегка надменным видом. – Андрей Монах? Ты арестован по распоряжению исполняющего обязанности начальника стражи Эдрана и будешь препровожден в городскую тюрьму для дальнейшего следствия!

– А какие основания? – спокойно спросил Андрей. – Что вы мне предъявляете?

– Это вопросы к исполняющему обязанности. Он приказал арестовать тебя и твою жену, – надменно пояснил агент стражи, – но к обвинениям теперь добавилось сопротивление представителям власти! Твои люди во главе с женой и кухаркой организовали сопротивление законным требованиям стражи и будут наказаны согласно закону. У нас имеются сведения, что ты пособник исчадий, преступник и грабитель. Чтобы не усугублять свою вину, предлагаю сдаться на милость правосудия!

– А вы кто такой? Представьтесь! – потребовал Андрей.

– Я следователь первого класса следственного корпуса имперской стражи! Имя мое Барот. Сдайте оружие! Не заставляйте вас калечить!

– Господин Барот! – выступил вперед гвардеец, держа обнаженную саблю наготове. – Я гвардеец охраны императора и в настоящее время – телохранитель первого советника императора Андрея Монаха! У меня приказ от нынешнего начальника стражи Зиртона не допустить, чтобы с головы господина Андрея упал хоть один волос! Это распоряжение императора! Вы совершаете ошибку, которая может быть воспринята как попытка мятежа, и вы все будете казнены! Отступите от дома советника, вернитесь в корпус для расследования, кто отдал этот преступный приказ. Не усугубляйте свое положение, и без того тяжелое! Скоро здесь будет отряд гвардейцев, и вы погибнете!

– У нас-то тяжелое?! – усмехнулся следователь. – Это у вас тяжелое! Нас тридцать человек, а вас двое. Не считая двух злостных баб в доме – они еще ответят за гибель моих людей! А вы посланцы исчадий, лжецы! Никаких Зиртонов на посту начальника стражи нет! Никаких гвардейцев тут не будет! Ребята, хватайте исчадие!

Следователи зашевелились, и один сказал:

– Барот, может, стоит подождать? Я знаю этого гвардейца, он точно из имперской охраны! Я не буду участвовать в этом деле. Сам хватай!

– И я не буду. Подозрительно все это, – подхватил второй и вместе с первым отошел в сторону.

– Вы уволены! – яростно крикнул Барот. – Хватайте их или вы тоже будете уволены!

Андрей с шелестом выхватил саблю и встретил трех первых приблизившихся к нему агрессоров молниеносными ударами, после которых те упали, как подрубленные деревья. Гвардеец бился рядом, искусно сражаясь против двух следователей, отражая атаки кинжалом и нанося удары саблей. Андрей пошел вперед, кинув гвардейцу:

– Прикрывай с тыла!

Он напоминал танк, который идет к цели, не обращая внимания на пулеметные очереди, несущиеся со всех сторон, и осколки. Все, кто оказывался в пределах досягаемости его смертоносной сабли, умирали или калечились в мгновение ока. Внезапно ворота дома раскрылись, и оттуда вылетели Марго с саблей в руках и кухарка Эрна, держащая наперевес здоровенную оглоблю. Они врезались в тыл нападавшим, и судьба тех сразу стала незавидной.

Девушка, с громадной скоростью вращая саблей (не зря они с Андреем каждый день уделяли час на тренировки!), секла супостатов, как сорную траву, а Эрна, страшно ухая, мерно поднимала и опускала свою дубину, каждым ударом выбивая одного из следователей.

Глухо тренькнул арбалет, другой, взвизгнули болты, высекая искры из мостовой. Закричал в толпе любопытных раненый – болт рикошетом ударил в кого-то из зевак. Остальные с воплями кинулись прочь. Стрелки тут же погибли, зарубленные Марго и Андреем, – один целил в него, другой в Эрну. Девушка саблей успела отбить болт за мгновение до того, как тот вонзился великанше в грудь, Андрей тоже не сплоховал.