Конец тьмы - Тармашев Сергей Сергеевич - Страница 53

– Олдис Покровитель… – потрясенно прошептала Айлани, устремляя сознание за ставшее мизерным кольцо обороны, в глубь бесконечного океана змееязыких туменов, перемещающихся по миллионам разлагающихся мертвецов. Внезапно она поняла замысел Трэрга, её глаза наполнились ужасом:

– Ты ждал обильного выделения трупного яда… Ты желаешь вызвать чуму!

– К’Зирды надолго запомнят эту войну, – зловеще улыбнулся Трэрг. – Я позабочусь о том, чтобы Ратхаш ещё много вёсен не страдала от перенаселения. А ты позаботься о том, чтобы зараза не покинула пределы Пустоши.

Он устремился сознанием ввысь, проникая в исполинские пласты первичных энергий, и слился с потоками Смерти. Её густой туман застилал Пустошь, ставшую вместилищем гниющих трупов, и Черный Рыцарь низверг в гнилостный океан великое количество магии. Подчиняясь воле Трэрга, первичные энергии впитывались в разлагающуюся плоть, и испускаемый ею гной превратился в не знающую пощады болезнь. Её зловонные миазмы проникали в легкие к’Зирдов и впитывались в кровь, быстро распространяясь по телу. Сознание Черного Рыцаря ринулось во все стороны, стремясь охватить заклятьем всю бесконечную армаду неприятеля, и Трэрг ощутил, как его тело, словно исполинская скала, прикованная к ноге, сдерживает его мощь. Он недовольным рывком покинул его, освобождаясь от всяких ограничений, и стал одним целым с великим пластом вселенских энергий, безраздельно управляя его существованием. Первичная магия мироздания покорилась ему, и Черный Рыцарь продолжил творить исполинское по своей площади заклятье. Миазмы чумы стали неизлечимы и с огромной скоростью распространялись вокруг, подобно волнам от рухнувшей в океан скалы.

Не знающая жалости болезнь в короткие мгновенья заполнила собою все гниющие россыпи без остатка и впиталась в песочников, неосязаемо скрываясь в потоках к’Зирдской крови. Никто из Детей Ратхаш не почувствует ничего ещё долго. Шестнадцать дней чума будет неслышно прятаться внутри каждого из них, дабы потом внезапным рывком охватить носителя. Сначала змеиные языки ощутят лишь легкое недомогание, и не всякий обратит на это внимание. Они будут без опаски ходить по городам и оазисам, распространяя вокруг себя невидимую смерть, и чума поглотит каждого, кто окажется к зараженному ближе пяти размахов. Потом их разобьёт слабость, тело покроется язвами, и они бросятся за помощью к колдуньям, мгновенно заражая их. И в этот миг чума вспыхнет во всей своей неотвратимой ярости, пожирая больного ещё до того, как он сможет увидеть последний в своей жизни рассвет. Гибель миллионов Орков не будет напрасной. Ругодар, цветущая Родина не знающих страха зеленокожих гигантов, никогда не достанется врагу.

– Ваше Величество! Трэрг! Возлюбленный мой! – рыдания Белого Мага глухим шепотом пробивались сквозь могучие пласты магии Смерти. – Вернись же, молю тебя! Вернись… вернись…

Её горячие слезы падали на его лицо, и Трэрг нехотя направил сознание обратно в тело. Пора возвращаться, ибо соблазн мгновенно умертвить восемь миллионов песочников слишком велик.

– Почему ты плачешь? – он открыл глаза и увидел, что лежит на чьём-то плаще в окружении Орков, и звуки битвы доносятся отовсюду. – Что произошло?

– Олдис Покровитель! – выдохнула Айлани, прижимаясь к нему. – Ты жив! Возлюбленный мой!

– Меня зовут Трэрг, – невозмутимо ответил шаман. – Олдис Покровитель выглядит как-то иначе. Но мне не нравится, что ты называешь его своим возлюбленным.

– Теперь я вижу, – Белый Маг торопливо утирала слёзы, – что вы абсолютно здоровы, Ваше Величество. Но когда вы упали бездыханный, я едва не умерла от страха! Ваше сердце совершало один удар в минуту, и целительные чары не помогали, ибо вы не были больны! И так полчаса!

– Зато теперь ты знаешь, каково было мне, когда ты сутки не приходила в себя после морского сражения, – Трэрг поднялся на ноги и обратился к оркским бойцам: – Дело сделано. Уходим!

В небе зажегся сигнальный тотем, и рубящиеся подле портала клыкастые гиганты отступили в черное чрево подрагивающих энергий. Наседающий на них поток к’Зирдов хлынул следом, но длинная громада перехода уже угасла, и встречные ряды змееязыких солдат столкнулись друг с другом, визжа от бессильной ярости.

Горячий ветер, приходящий из Пустоши, не приносил прохлады, и полуденное солнце застыло в зените, заливая всё вокруг ярким летним светом. Здесь, у самых границ Авлии, почва ещё не несла на себе сочных травяных покровов, но уже не являлась частью бесконечной глинистой поверхности, иссеченной множеством трещин. Изнуряющая духота, вечно висящая над суглинком почти осязаемым слоем, осталась далеко впереди, и миллионы глаз взирали сейчас туда, ожидая появления к’Зирдской армады. Войско Альянса выстроилось для решающей баталии, и линия фронта вновь уходила за горизонт, протягиваясь на тридцать долгих перебегов. Отсюда ещё не было видно врага, но парящие в небесах зоркие когтекрылы сообщали шаманам о надвигающемся из-за горизонта змееязыком океане.

Ханы песочников, не найдя вокруг себя противников, двинули свою армаду дальше, не тратя время на отдых. И потому Совет Кланов избрал местом последней битвы пограничные рубежи Авлии, дабы у Орков и магов появилась возможность погрузиться в сон хотя бы на несколько часов. Пока крылатые Воины Небес высматривали вражескую армию, уставшее войско Альянса спало, улегшись на походные плащи прямо на боевых позициях. Наползающие на авлийские земли тумены змеиных языков двигались быстро, и каждый час сна был неизмеримо ценен для изнуренного войска. Но едва на горизонте повисли клубы пыли, поднятые миллионами конских лап, стальные ряды лавин пробудились и принялись выравнивать боевой порядок. Спустя полчаса бескрайний океан змеиных языков достиг расстояния прямой видимости и остановился, торопливо глотая зелье хфат-хут.

Множество шаманов наблюдали посредством взоров небесных воинов за полем грядущей битвы, связанные в единую цепь заклятьями Единения, и Трэрг перемещался сознанием от одного когтекрыла к другому, осматривая диспозицию. Полтора миллиона Орков молча восседали на боевых скакунах, стальной стеной преградив путь четырнадцатимиллионной к’Зирдской армаде. Две с половиной тысячи человеческих магов тонкой цепью растянулись за ними, и ряды лучниц замыкали построение Орды. Из пустыни были отозваны диверсионные лавины, раненые вернулись в строй, запасы стрел пополнены, фланги усилены чародеями Синих и Лазурных рангов. Большего сделать уже невозможно. Недостаток отдыха зеленокожим бойцам заменяла великая ненависть к врагу, и вскипающая в крови битва зажигала их взоры кровавым сиянием. Каждый был полон решимости победить или погибнуть, но более не сделать назад ни шага.

– Песочники спешат вкусить зелья, – изрёк Гронг Неотразимый Удар, сжимающий руку одного из шаманов. – Потеря половины армады сделала их ухтанов гораздо расторопнее. Огненный Смерч, кто из них заражен? На вид они все одинаковы!

– Та часть к’Зирдского войска, что движется последней, должна вернуться в Ратхаш живой, – ответствовал Трэрг. – Ближнюю к Орде половину необходимо перебить.

– Так не будем же терять время понапрасну! – клыкастый исполин воздел хрардар ввысь и взревел: – Шаманы! Сигнал к атаке!

В наполненном прозрачной лазурью небе вспыхнули тотемы, и закованные в сталь лавины устремились в атакующий разбег. Им навстречу понеслись верещащие от дурманящего опьянения к’Зирдские тумены, и спустя минуту два смертоносных потока сшиблись друг с другом. Бронированный таран воинов Ругодара размозжил передовые толпы змеиных языков, и исполинский фронт закипел кровавой рубкой на всём своем протяжении. Лавины смешались с к’Зирдами в одну брызжущую фонтанами крови массу, вскоре к сражению приблизились маги и лучницы. С обеих сторон в небо взмывали потоки стрел, всюду мелькали рассекающие воздух клинки окровавленных хрардаров, сверкали клыки боевых коней, вцепляющиеся в горло вражеским лошадям. Шипели заклятья, взрывы и ослепительные вспышки молний расшвыривали изувеченных песочников, и оранжевые вспышки целительной магии окутывали пошатнувшихся Орков, возвращая их в сечу.