Девчонки и мода - Уилсон Жаклин - Страница 19

Но сегодня все недостатки примитивной уличной уборной играют мне на руку. Когда, продравшись сквозь заросли, я добираюсь до сортира и в нос мне ударяет вонь, обед просится наружу сам собой. Мне даже не приходится засовывать в рот два пальца, чтобы вызвать тошноту.

Как же это ужасно, отвратительно, омерзительно. Сердце колотится как бешеное, а из глаз брызжут слезы. Даже когда все кончено, я не испытываю облегчения. Пошатываясь, выхожу на свежий воздух и обрызгиваю лицо холодной водой из ржавой бочки. Студеный ветер холодит щеки, придавая им нездоровый румянец.

Я возвращаюсь в дом, где по-прежнему витает запах жареной рыбы с картошкой, и меня снова начитает мутить.

– Элли, ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает Анна, убирая со стола остатки обеда.

– Я? М-м-м, да, нормально.

– Куда ты ходила?

– В уличный туалет. В домашнем засел Цыпа, а мне как раз приспичило, – не моргнув глазом, отвечаю я. – Кстати, отец подключил новый телек?

Я хочу проскользнуть мимо Анны в гостиную, но она удерживает меня за руку.

– Ты ужасно выглядишь, – говорит она.

– Спасибочки.

– Бледная как полотно. Тебя тошнило?

– Нет.

– Точно? По-моему, у тебя изо рта разит.

– Ну ты просто завалила меня комплиментами. Сначала говоришь, что я ужасно выгляжу, а теперь – что от меня разит. Офигеть! – Я пытаюсь шутить, но голос срывается сам собой, глаза застилает слезами, и губы дрожат от обиды. – Сама знаю, что выгляжу ужасно, так что не обязательно мне об этом напоминать. Знаю, что я толстозадая жирная уродина. Неудивительно, что Дэн меня бросил, не потрудился даже заглянуть, когда от их дома до нашего рукой подать. Он единственный обращал на меня внимание, но и его надолго не хватило, а теперь я…

– Что ты теперь? – встревоженно повторяет за мной Анна.

Из гостиной доносится музыкальная заставка из мультика, и Цыпа издает победный клич:

– «Уоллес и Громит»!

– Эй, девчонки, садитесь смотреть телек, – зовет отец.

– Пойдем, – говорю я, хлюпая носом. – Раз уж он так ради нас старался.

– Нет, погоди-ка. Давай все проясним, – говорит Анна, вцепившись мне в руку и набирая в грудь побольше воздуху. – Послушай, Элли…

– Ну что еще?

– Ты беременна?

– ЧТО?!

Я изумленно таращу глаза на Анну.

– Я долго не могла набраться смелости для этого разговора. Все уговаривала себя, что мне только мерещится. Отцу я ничего не сказала. Обещаю молчать до тех пор, пока ты сама не решишь ему признаться. Главное, не волнуйся. Все в порядке. Разумеется, в наши жизненные планы это не входило, но раз уж так вышло, мы рассмотрим все возможные варианты. Знай, что это не конец света. Мы примем любое твое решение. Потому что решать именно тебе. Ведь это твой ребенок, Элли…

– Анна, послушай, не будет у меня никакого ребенка.

– Ну, раз ты так решила…

– Я не беременна! Ты что, рехнулась? Какой еще ребенок? С чего ты взяла? О боже, неужели все из-за того, что я так растолстела?

– Да нет же! Ты, наоборот, исхудала! Я думала, ты ничего не ешь из-за стресса и страдаешь оттого, что Дэн не звонит.

– Дэн? О, Анна, только не говори, что ты решила будто он отец ребенка! – При одной мысли об этом я сгибаюсь пополам от хохота.

Глядя на меня, Анна тоже начинает хихикать.

– Имей в виду, у нас с Дэном ничего такого не было. Мы всего лишь целовались. И как только тебе такое в голову пришло?

– Ну, не знаю. Просто в последнее время ты была сама не своя – ходила мрачная, ничего не ела, тебя рвало, ты жаловалась, что растолстела, а еще я заметила, что в этом месяце ты не пользовалась тампонами. Знаю, у тебя еще не вполне регулярный цикл, но с учетом твоего странного поведения я решила… Ах, Элли, какое облегчение, что я оказалась не права.

Она обнимает меня, но тут же отстраняется:

– От тебя точно пахнет рвотой.

– Ну вот, опять все сначала.

Анна кладет мне руки на плечи и пристально смотрит в глаза:

– Что происходит, Элли?

– Ничего особенного.

– Давай выкладывай. С тобой явно что-то не то.

– В общем-то, ты права. Просто в последнее время я себе не нравлюсь. Хочу измениться и стать другой.

– Но мне ты больше нравилась прежней, – говорит Анна. – Раньше ты была веселой, задорной, в тебе была искорка, а теперь погасла. Ходишь словно в воду опущенная. Зря я сподобила тебя на диету. Она тебя истощила.

– Глупости. Я почти ничего не сбросила и осталась жирной свиньей. Сама посмотри, – говорю я и в отчаянии задираю на животе одежду.

– Ужас, – ахает Анна, придерживая мой свитер.

– Хватит, не смотри на меня так, – прошу я и пытаюсь вырваться.

– Ты дико похудела. Я даже не представляла насколько. Боже, Элли, у тебя анорексия?

– Вот еще. Я ем как слон. Два обеда сегодня сметелила, забыла?

– Да, вроде того. Только… Скажи Элли, ты специально вызвала у себя рвоту?

Чувствую, что сердце вот-вот выпрыгнет у меня из груди, но стараюсь не подавать виду:

– Анна, я тебя умоляю. Сначала ты вбиваешь себе в голову, что я беременна, теперь – что у меня анорексия, потом и булимия!

– Прости-прости, у меня, наверное, ум за разум зашел. Но давай хотя бы с Дэном разберемся. Вы больше не дружите?

– Понятия не имею. Потому что он мне сто лет не писал. И не звонил. И даже не зашел.

– Эй, вы собираетесь шептаться на кухне весь вечер? – спрашивает отец, просовываясь в дверь. – Лучше идите и оцените мое новое приобретение – для вас старался как-никак.

– Ладно, идем.

– Никуда твой Дэн не денется, скоро заявится, – говорит отец. – Сегодня в пабе я встретил его папашу и пригласил зайти к нам всей семьей вечерком.

Глава 8. Паинька

– Что-что ты сделал? – набрасываюсь я на отца.

– Я думал, ты обрадуешься, – недоумевает он. – Тебе же не терпелось с ним повидаться, разве нет?

– Нет! То есть я хотела, чтобы он сам пришел, понимаешь? А теперь он подумает, что это я тебя подослала. Господи, пап, ну кто тебя за язык тянул?

– Вот именно, – вздыхает Анна. – Нам их даже угостить нечем. Всего одна бутылка вина в холодильнике да пара банок пива. А у них еще детишек куча – пять или шесть, не помню. Их же тоже кормить нужно. Откуда у нас столько еды? У меня лично ничего нет, кроме упаковки чипсов и баночки соленых орешков. Это им на один зуб.

– Пап, к нам что, Дэн придет? – пищит Цыпа. – Здорово! С ним весело!

– Да, дружище, Дэн придет в гости. Хорошо, хоть ты этому рад. – Он подхватывает Цыпу на закорки и уносит обратно в гостиную смотреть телек.

– Чур, меня здесь не будет, когда они заявятся, – говорю я. – Пойду лучше погуляю.

– Не глупи, Элли. Куда ты пойдешь в такую темень? Грязь по холмам месить?

– Я буду выглядеть полной дурой. У меня даже шмоток приличных с собой нет.

– Подумаешь, у меня тоже нет. С другой стороны, Дэновы родичи те еще модники.

Мы прыскаем со смеху. Ни в чем, кроме старых анораков, мы их никогда не видели.

– И все-таки чем же их накормить? – Анна принимается обыскивать картонные коробки и кухонные шкафчики. – Придется съездить в супермаркет. Как будто мне больше заняться нечем. Я как раз собиралась резать овощи и фаршировать назавтра индейку.

– Я тебе помогу, – говорю я.

Я чищу картошку, шинкую капусту и набиваю индейку, так что руки отваливаются. Потом иду в ванную, чтобы сполоснуть лицо холодной водой и привести в порядок прическу. Натягиваю старенькие черные джинсы и серебристую блузку. Я все боюсь, что не влезу в них после обильного обеда, но, к моему удивлению, джинсы без труда застегиваются на талии, а блузка не стягивает бока, как раньше. Выходит, я и впрямь похудела. Да еще как.

Анна на седьмом небе от счастья, видя, сколько я всего успела переделать на кухне. Однако я не останавливаюсь на достигнутом и помогаю ей жарить сосиски, начинять тарталетки и делать сэндвичи с консервированной спаржей. Детям я готовлю забавные закуски из крекеров в виде веселых рожиц с глазками и носиками из оливок, кусочков ананаса и треугольничков сыра. Сама я умудряюсь не съесть ни кусочка, хотя очень хочется. Я научилась держать себя в руках и теперь точно знаю, что я на верном пути. Я похудела.