Звериной тропой. Дилогия - Инодин Николай - Страница 82

  - Хевейт, до утра я должен знать об этом человеке всё, что можно - кто, откуда, чем занимается, - у вернувшегося на корабль Матолуха хищно раздувались ноздри. - Он не показался мне похожим на здешних уроженцев.

  Предводитель направился к Аледу, который сидел у борта мокрый и злой - видно, приводя в сознание его несколько раз макнули в холодную речную водицу.

  Увидев старшего родича, юнец вскочил ему навстречу, пылая праведным гневом:

  - Я убью его, брат моей матери, отдам долг крови и верну в род принадлежащую нам драгоценность!

  - Ты настоящий герой, парень. Сильный, горячий и безмозглый. Если не научишься думать, быстро найдёшь свою смерть, но я не уверен, что она будет такой уж героической. За нападение на своего гостя местные крестьяне просто сожгут тебя на костре. - Матолух был зол и не собирался щадить самолюбие двоюродного племянника.

  - С чего ты решил, что этот человек убил нашего родича?

  - Я узнал золотое ожерелье Груфида!

  - Может быть, этот человек купил его или снял его с тела убийцы?

  Алед опустил голову:

  - Я не подумал об этом...

  - Думать, - полезная привычка, которой, к сожалению, не обзавелись ни твоя мать, ни её старший братец. Если не научишься - кончишь, как дядя.

  Матолух Быстрый был удачливым хорунгом, его хора редко теряла людей и не знала убыточных походов. Теперь, когда из-за действий недалёких родственников он понёс серьёзные убытки, нужны уверенность в себе и крепкий тыл, пусть фейри уведут в холмы тех, кто попробует ему помешать!

  - Ты угадал, именно этот чужак убил Бездомного. И долг крови велит нам взять его жизнь.

  Алед радостно осклабился, услышав добрую, по его мнению, весть, но Матолух ещё не договорил.

  - Но долг не требует делать это немедленно. Мы не станем убивать его в этот раз. Ты слышишь меня?

  Бешеный щенок в ответ процедил сквозь сжатые зубы:

  - Если ты не поможешь, я сделаю это один!

  - Месть требует хорошей подготовки, и должна приносить прибыль. Твоя выходка уже стоила мне достаточно дорого, и я не допущу, чтобы мои планы расстроились из-за выходок неразумного мальчишки! Твоё место - среди малолетних разбойников, что воруют у пастухов овечий сыр и с весны до зимы режут друг друга в горных лесах, но по просьбе твоей матери я второй год подряд беру тебя в свою хору. Не заставляй меня пожалеть об этом!

  Взбешённый упрямством мальчишки, хорунг развернулся и ушёл следить за тем, как идёт торговля, не услышал, как племянник прошептал себе под нос:

  - Всё равно это ожерелье будет сверкать на моей шее!

  Потом Алед подумал немного и добавил:

  - Голову чужака я за волосы привяжу к семейному дубу, трусливые родственники не помешают мне стать героем, не будь я Алед Могучий, сын Кронклага !

  В доме своей матери парень слишком часто слушал баллады бродячих поэтов... и сильно недооценил предусмотрительность родственника - его поймали поздно вечером, когда он перебирался через борт, сжимая в руке свой верный кинжал. Разозлившись, дядя приказал связать племянника, уложить в трюме и глаз с него не спускать.

  К тому времени, когда на торжище погасли последние костры, Матолух знал все сплетни, ходившие среди местных жителей о человеке, якобы в одиночку убившем Груфида и девять его хорингов, великом воине и могущественном колдуне. Дикие обитатели здешних лесов наверняка наврали семь трюмов селёдки, но сканду и так было ясно - Бездомный попался в ловушку, которую расставили сбродники, а ловкий в бою чужеземец всего лишь выступил в роли бревна, придавившего неосторожную дичь. Основная добыча досталась поклонникам подземного бога. Приплывший из-за Западного Моря чужеземец по закону теперь кровный враг всех родичей Груфида, но эта месть может и обождать. Как ни поверни, а двоюродный брат Матолуха умер потому, что его жадность оказалась больше умения думать.

  "Завтра я от имени рода объявлю ему об отсроченной мести. Так будет правильно. Аледа пока придётся держать связанным - в отличие от мозгов, упрямства в его кудрявой голове хватает с избытком".

  Перед тем, как отправиться в страну сновидений, предводитель хоры проверил выставленную охрану и особо тщательно - надёжно ли связан лежащий на куче тряпья племянник.

  Из близкого леса время от времени доносились крики совы, ветер шумел в кронах деревьев. В невидимой реке иногда плескалась крупная рыба. В холодной темноте вокруг погасших костров, под тентами, навесами и просто под открытым небом сопели, храпели и спали молча многочисленные приезжие. Хозяева и особо уважаемые гости в тесноте, но без обид теснились на спальных лавках жилищ и на душистом содержимом сеновалов. Но сон сморил не всех. Незаметно расположились в тени навесов и шатров несколько групп дружинников. Вождь сказал:

  - Сканды с виду успокоились, однако наш гость - их кровник. Морды синей краской намажут и полезут долг отдавать. Нам это надо? Глаз не спускать! И с остальных северян тоже!

  Под нависающей крышей сарая рядом со своим жильём вполглаза дремлет Шишагов, удобно устроившись на покрытой шкурой охапке соломы. Не смыкает глаз Машка - она выспалась днём и завтра продолжит, ей привычно караулить ночью. В старом гостевом доме прямо в доспехах, положив у изголовья оружие, спят Акчей и Рудик - им, если что, защищать вход. В корабельном трюме скрипит зубами героический племянник предусмотрительного предводителя скандов. Обычная, в принципе, ночь. Без происшествий. Торгу гудеть ещё двое суток, людям нужно как следует отдохнуть.

  Когда заоравший петух, наконец, объявил утро, многие вздохнули с облегчением - пронесло, обошлось, миловали боги. На смену скрытому ночному напряжению пришла утренняя суета, заворчали там и тут недовольные голоса замёрзших людей, донёсся стук кремней по кресалам, поднялись над очагами дымки. В хлевах замычали коровы. От костров потянуло съестным. С берега слышен плеск и хохот - народ потянулся смывать остатки сна холодной водицей. Старох и Берегуня направились с визитом к стоящим ниже других карнахам. Не дошли - на половине пути столкнулись с группой скандов в парадной одежде. Матолух, увидев старейшину и вождя, радостно улыбнулся и шагнул навстречу:

  - Доброго дня вождям доблестных вильцев! Удача сегодня улыбается мне, послав встречу с вами! - заявил он. - Не окажете ли мне услугу, показав, где мы можем найти мужчину, с которым вчера у нас произошло небольшое недоразумение?

  - Это ещё зачем? - Старох добавил в вопрос столько холода, что появись на его усах сосульки, пожалуй, никто не удивился бы.

  - Вчера мы узнали, что он убил нашего родича и его воинов. Поняв, как это произошло, я счёл, что оскорбления чести рода не нанесено, так как убийство не было подлым и коварным. Закон не освобождает нас от долга крови, но мы хотим объявить отложенную месть. Правда, племянник?

  Алед молча кивнул. Его украшенная свежим синяком угрюмая рожа говорила о том, что согласие получено дядюшкой не без некоторых усилий.

  - Тогда пойдёмте, покажем, где обитает наш гость. Опять же, клятве вашей не помешают свидетели.

   Вождь поймал за ухо пробегавшего мимо мальчонку:

  - Где Роман живёт, знаешь? - дождался кивка вихрастой головы и озадачил:

  - Мигом к нему лети, упреди - гости к нему идут, пусть встречает. Бегом! - и придал ускорение, шлёпнув пониже спины могучей ладонью.

  Посланец проникся важностью поставленной задачи - когда северяне и сопровождающие их лица подошли к вкопанному в землю чуть не по самую крышу строению, у входа их уже поджидали. Крепкую фигуру невольного кровника скандов облегала рубаха, собранная из множества железных колец, на поясе висел меч, а у правой ноги сидело воплощение ночного ужаса - громадная рысь невозможного серо-голубого цвета такой величины, что голова чудовища немного не доставала до плеча совсем не низкого хозяина.

  - Утро доброе, уважаемые, - первым приветствовал гостей чужеземец. - Я слыхал, дело у вас ко мне есть.