Обсидиан (СИ) - "Ginger_Elle" - Страница 23

Инген подал знак рукой: дальнейшее его не интересовало, он уже отметил все изменения на амулетах, а на телах любовников не осталось ни одной руны. Всё было понятно. Стражники подбежали к Номану и, взяв за плечи, начали оттаскивать от принца. Но Номан, ещё не получивший своего, вцепился в мальчика мёртвой хваткой и продолжал вколачиваться в него, рыча и насилуя тоненькое хрупкое тело. Сури пытался отползти назад, перепуганный, плохо соображающий от неожиданной боли и только что схлынувшего оргазма.

Инген уже сам поднялся с кресла, когда Номана всё-таки удалось оторвать от принца. Он всё-таки кончил, выплеснувшись на покрывало между ног Сури.

Кричащего и отбивающегося Номана потащили прочь из комнаты, а король бросился к дрожащему Сури, который отскочил к противоположному краю кровати и сидел там, сжавшись в комочек.

— Прости меня, прости, — прошептал он, прижимая мальчика к себе. — Тебе больно?

Инген сам был поражён разыгравшейся перед ним безобразной сценой. Он ошибся в выборе партнёра: казавшийся вполне подходящим Номан оказался на деле неуправляемым животным с садистскими наклонностями. Это стало понятно уже где-то на середине, но останавливаться чародей не решился: тогда бы пришлось проходить весь путь заново с самого начала.

Сури кивнул головой в ответ:

— Вот здесь.

Он показал на розовые ссадины, оставленные на бёдрах пальцами Номана. Инген погладил маленького эльфа по волосам:

— Не должно было получиться вот так… Прости, Сури. Я…

Мальчик резко вскинул голову и взглянул на короля своими бездонными чёрными глазами. Он никогда не называл его так раньше… Откуда он вообще мог знать про это имя? Сури смущённо отстранился от Ингена. Ему было стыдно касаться его сейчас — после всего, что он только что делал у него на глазах…

Король отошёл к своему столу и взял два верхних листа пергамента.

— Я скоро вернусь. О тебе позаботятся, — голос его опять звучал, как обычно: холодно и повелительно.

В соседней комнате короля уже дожидались эльфы, которые до того увели Номана.

— Нам избавиться от ублюдка? — спросил один из них. — Магии в нём нет.

— Я решу, какой будет его смерть. Не такой быстрой, — ответил Инген сквозь сжатые зубы. — Ему тоже надо было быть полюбезнее…

К Сури вскоре пришли двое молчаливых слуг: один начал обтирать его тело приятно пахнувшей и освежающей жидкостью, второй менял покрывало и приводил в порядок измятую постель. Потом оба исчезли, сказав, что король приказал дожидаться здесь. Младший принц снова надел на себя рубашку и сел на один из стоявших в комнате стульев. Испуг прошёл, и его место заняли растерянность и опустошение. От снадобья, данного Ингеном, голова до сих пор была тяжёлой и мутной, а по телу иногда проходила горячая дрожь, словно слабое эхо пережитого.

Течение времени для него остановилось. Он сидел точно в забытье, пока в комнату не вошёл король. Но Сури и на него не обратил особого внимания. Тот остановился возле принца, приподнял его опущенное вниз лицо, и лба мальчика коснулась тонкая кисточка.

Пустой взгляд Сури стал испуганным и просящим.

— Нет, не надо больше… — прошептал он пересохшими губами, отшатываясь от Ингена, отчего кисть оставила над бровью длинный золотистый росчерк.

Тёмный эльф стёр кривую линию большим пальцем.

— Всё закончится очень быстро. — Он исправил неудавшийся знак и нанёс новый. — Давай покончим с этим за один день.

— Пожалуйста… ваше величество…

Сури соскользнул со стула и упал на колени перед супругом, робко коснувшись пальцами и лбом тёмно-синего, почти чёрного шёлка длинного одеяния короля. Он уже не смел умолять.

— Поднимись, принц, ты сотрёшь руны, — приказал Инген. — Ты обещал мне.

Сури прождал пару десятков секунд, ожидая, что король скажет что-то ещё, но тот молчал. Он ждал. Ждал повиновения.

Мальчик тяжело вздохнул и медленно поднялся на ноги. Инген стал дорисовывать руны на лбу и висках. Потом он перешёл к ладоням.

— Повернись спиной, — сказал он, и начал вычерчивать чёрный паучий знак на шее принца. Он чувствовал, как мелко дрожит мальчик, как тяжело вздымается его грудь от каждого вздоха — и ему было жаль его. По-настоящему жаль… Жалость и любовь — два чувства, которых не должны испытывать короли, если хотят долго царствовать. Это всё, о чём сейчас следует думать.

Дело нужно было довести до конца. Инген уже меньше верил в это, но, возможно, лишь маленький шаг отделял его от престола светлого королевства, и минута слабости сейчас могла стоить ему трона в будущем.

— Всё, — произнёс Инген. — Раздевайся и ложись на кровать.

Сури открыл рот, чтобы что-то сказать, но король не дал ему:

— Хочешь, чтобы тебя связали или держали?

Мальчик сделал всё так, как велел Инген, разве что не лёг, а сел на постель. В глазах у него застыли отчаяние и боль. Он больше не жаловался и не просил: он подчинялся воле своего супруга. Инген понимал, что Сури стыдно и страшно. А ещё он знал, что мальчику, чтобы вот так, не шевелясь, отрешённо, без единого всхлипа, без единой слезинки, сидеть и ждать следующего мужчину, требовалось больше смелости и силы воли, чем ему самому, чтобы выехать на решающую битву с врагом. У короля были огромные колдовские силы, за его спиной стояла целая армия эльфов, и он готовился совершить славный поступок; и если ему было суждено погибнуть на поле брани, о нём будут сложены песни и легенды. Сури был совершенно один, беззащитный, юный, отданный собственным мужем преступникам, извлечённым из тюремных застенков; и свидетелем его позора должен был стать тот единственный, кто должен был бы любить его и оберегать… И его жертву никто не воспоёт в песнях; над ним лишь посмеются, если узнают.

Инген встал с кресла и подошёл к Сури — это произошло будто помимо его воли — и прикоснулся к его холодной белой руке.

— Я благодарен тебе, принц, — тихо сказал он.

— А если вы найдёте способ, ваше величество? — спросил Сури, глядя пустыми глазами прямо перед собой. — Если вы осуществите брак, то что будет со мной потом?

— Я позволю тебе удалиться в любой замок тёмного или светлого королевства по твоему выбору до достижения столетия.

— А потом?

— Не знаю. Восемьдесят лет — долгий срок.

— А если бы я захотел остаться возле вас?

Король не успел ничего ответить — одна из дверей открылась, и в комнату ввели высокого темноволосого эльфа, примерно, того же типа внешности, что и Грейне. Сури закрыл глаза: он не желал видеть его. Инген хотел отойти, но тонкие пальцы мальчика ухватились за его руку и крепко сжали. Король не посмел её вырвать: в пальцах Сури было столько силы, не физической, разумеется, а внутренней — гипнотической, непреодолимой, отчаянной и умоляющей остаться.

Сури, не отпуская руки Ингена, лёг на живот так, чтобы не видеть вошедшего эльфа, поперёк кровати. Его ладонь была ледяной и чуть дрожала. Чародей бросил взгляд на свои листы и песочные часы… Он не обманывал Сури: всё должно было закончится очень быстро, он и без записей сможет всё запомнить. Его, в общем-то, интересовал один-единственный момент: предыдущие два раза получалось так, что мальчик изливался первым, он хотел узнать, что произойдёт в обратном случае. Амулеты были видны и отсюда, а руны на телах… Что ж, они были видны даже лучше. Инген переместился вокруг кровати так, чтобы было удобнее держать руку Сури. Тот так и не открывал зажмуренных глаз.

Младший принц вздрогнул, когда большие руки грубовато, по-хозяйски, легли на его бёдра, приподняли их вверх и развели в сторону. Мужчина лишь один раз быстро коснулся его отверстия, словно проверяя, смазан ли он, готов ли, и одним быстрым уверенным движением ввёл в него свой член. Сури изогнулся в ответ, пропуская любовника в себя: в этот раз всё было просто. Несмотря на внутренне сопротивление и стыд, тело было мягким и податливым.

Инген хотел отойти, но пальцы мальчика вцепились в него ещё крепче, а губы прошептали еле слышно:

— Останьтесь…