Прыжок в высоту + Джулькино детство - Львовский Михаил Григорьевич - Страница 11

— Раз, два, три, четыре… — командовал дядя Костя.

По гулкому спортивному залу бежали двое: толстая девочка — «тучница» и Леша.

Очевидно, он все-таки решил прыгнуть выше головы, но тренироваться ему пока что приходилось в группе ОФП.

Толстая девочка, как и предсказывал когда-то учитель физкультуры, бежала гораздо легче, чем прежде. Видно, и вес она сбросила, но до щепки ей было еще далеко.

Лешины силы истощались. Он начал сдавать.

— Дядя Костя, скоро секция начнется? Мы уже все готовы.

С этими словами в зал вошла Женя и безразличным взглядом посмотрела на бегущих. Она была в спортивном костюме и по временам делала разминочные движения.

— Сейчас, сейчас, — ответил учитель и скомандовал — Жучкова, перешла на шаг.

А потом напряженным голосом, словно пытаясь своим мышечным усилием подтолкнуть Жильцова, закричал:

— Давай, Леша, давай! Еще немного! Хотя бы три круга! Три, Леша!

Меньше всего Леше хотелось, чтобы Женя видела его в группе отстающих. У него даже мелькнула мысль прекратить бег.

А дядя Костя продолжал:

— Запомни: наибольшую пользу получишь, когда, почувствовав утомление, заставишь себя пробежать еще немного.

И Леша поднажал, всем своим видом показывая, что ему все равно, кто на него смотрит. Да, он в группе ОФП, но ему безразлично, как к этому отнесутся некоторые.

Между тем Женя, долго рассматривавшая носок своей тапочки, скользнула рассеянным взглядом по Леше и вышла из зала каким-то замысловатым, пружинящим шагом.

Поздним вечером Лешин папа, дремавший в кресле, проснулся и увидел светлую полоску под дверью в комнату сына.

Из кухни вошла Лешина мама, и теперь они оба уставились на светлую полоску.

— Леша, не надо крайностей, — постучала в стену Лешина мама. — То тебя за уроки не засадишь, а то…

— За одну ночь умнее не станешь, — добавил отец.

— Но я еще не чувствую утомления, папа, — донеслось из-за двери.

И вот наконец настал очень важный в Лешиной жизни день…

Один за другим великолепно тренированные мальчики-гимнасты, соблюдая традицию, подтягиваются на скобе над дверью и входят в физкультурный зал. Постепенно мальчики сменяют друг друга на скобе все быстрее, и вот уже только руки в стремительном темпе меняются на металлической перекладине, и напряженные мальчишеские лица одно за другим возникают на мгновение.

А когда над перекладиной вознеслось лицо Леши, оно задержалось там подольше, чтобы оркестр, который до сих пор играл нечто вроде галопа, мог широкой и ликующей мелодией отметить законное появление Леши уже не в ОФП, а в секции, среди «орлов» дяди Кости.

Может быть, вечером именно этого дождливого осеннего дня Леша и Волик в болоньевых куртках на «молниях» приближались к Жениному дому.

— Другой вариант. Ты позвонил, но дверь открыла не Женя, а ее отец, — инструктировал друга Леша.

— «Простите, вы Женин папа?» — ответил Волик.

— Так…

— «У меня к ней поручение от Алексея Жильцова».

— «Женя, к тебе пришли», — наскоро сыграл Леша Жениного отца. — А вы уже в креслах. Вкатилась она…

— …И смотрит на меня как будто с другой планеты, — вставил Волик.

— Ладно. Что ты отцу говоришь?

— «Простите, но это конфиденциально», — ответил Волик.

— Отец выкатывается, и только тогда ты можешь сказать…

— Знаю, — перебил Волик. — «Леша стал совсем другим человеком. Ты Лешу не узнаешь». Про соревнования спрашивать?

— Если только сама заговорит… И еще скажи ей… — собравшись с духом, начал Леша так многозначительно, что Волик поспешно перебил его:

— Знаю, знаю, — сказал он, — скажу что надо.

Рука Волика нажимает кнопку звонка.

Он уже приготовился пропеть голосом пай-мальчика: «Вы Женин папа?», — но открылась дверь, и Волик увидел старшего пионервожатого Сашу.

Волик растерялся, а потом сказал:

— Здорово.

Саша отдал пионерский салют и пригласил Волика войти.

— Ну, выкладывай, — сказал Саша, когда они уже сидели в креслах. Он, видно, чувствовал себя здесь своим человеком.

— Женя, к тебе пришли! — неожиданно для себя крикнул Волик.

Вошла Женя. Увидев Волика, Женя удивилась и очень обрадова'лась. Она сразу же позвала отца:

— Папа, иди сюда, это Волик, я тебе о нем рассказывала. — И потом уже поздоровалась с гостем. — Здравствуй, Волик.

Появился военный инженер.

— Очень рад. А я думал… он чуть постарше.

Волик вжался в кресло, но промолчал.

— Может быть, мы вам мешаем? — забеспокоился Саша.

— Я привык, — ответил Женин папа, — куда с дочкой ни приедем, у нас всегда в доме штаб-квартира. У него тоже общественные дела? — спросил он, кивнув на Волика.

— У меня поручение от Алексея Жильцова, — отчеканил Волик.

— Значит, личные… — сообразил военный инженер. — А где Леша сейчас? — Женин папа с тревогой посмотрел на непроницаемое из-за дождя окно: видно, он был понимающим человеком.

— Стоит под дождем и мокнет, — доверчиво сообщил Волик, — но это конфиденциально, — прибавил он.

— Так позови его, — сказал Женин папа.

Волик бросился к двери.

— Не надо, — остановила его Женя.

— Почему? — удивился Саша.

— Не надо, — повторила Женя твердо.

Насвистывая «Степь да степь кругом», Леша замерзал в арке какого-то дома, но лицо его все же выражало надежду. И вдруг он увидел, что в Женин подъезд входит Турманидзе. В полном недоумении Леша стал наблюдать за подъездом, к которому уже подошли старшеклассники из его школы, среди них была и девочка-«тучница». У самой двери они столкнулись с Лешиными одноклассниками, в том числе и с Зиночкой

Крючковой, поздоровались и вместе вошли в подъезд.

В комнате, где мы оставили Волика, было тепло и уютно. Сюда набилось довольно много народа. В креслах сидели по двое, ручки кресел тоже были заняты. У многих в руках еще оставались недопитые стаканы чая. Волик чувствовал себя как дома. Сидел, развалившись в кресле, и дожевывал торт.

— Ну, что я вам скажу, — произнес Женин папа. — Соревнования, которые вы затеваете, требуют серьезной подготовки. Думаю, что раньше зимних каникул вам не успеть. Кроме того, тогда можно включить лыжи.

— А может быть, лучше на весенних каникулах? — спросила толстая десятиклассница-«тучница».

Все зашумели.

— Весной, к сожалению, не смогу вам быть полезным, — сказал военный инженер.

Волик перестал есть торт.

— Теперь наметим состав команды, — предложил Саша, и все опять зашумели.

Под проливным дождем Леша стоял, глядя на Женино окно. Потом, подняв воротник болоньевой куртки, медленно пошел по улице и затерялся в толпе…

— Можно предложение? — неожиданно сказал Волик, стараясь перекричать ребят, горячо споривших в Жениной комнате.

Все удивленно замолчали.

— Ну? — спросила Женя.

— Я предлагаю Алексея Жильцова.

По комнате пронесся легкий ропот, и все уставились на Женю, словно только она одна имела право решать этот вопрос.

— Нет, Волик, — сказала Женя, — Жильцов не кандидатура. Ведь у нас не тренировочные игры, а соревнования, и наша цель — победить!

— Но Леша стал совсем другим человеком, вы его не узнаете! — выкрикнул Волик, понимая, что больше ему надеяться не на что.

— В резерв, — сказала Женя, — в лучшем случае Жильцову место в резерве.

Не слишком стройные звуки вырываются из обледеневших труб духового оркестра, играющего какой-то «дежурный» марш на старте военизированного многоборья. Перекрыто одно из подмосковных шоссе. На небольшой трибуне, возле которой стараются замерзшие музыканты, Женин папа.

— Капитанам команд доложить о готовности, — сказал он в мегафон, — и развести участников по этапам.