Некроманты, алхимики и все остальные (Сборник) - Алексеева Яна - Страница 96

А от центральной казармы к Нирине, спрыгнувшей вниз и поглаживающей шею своего верного тяжеловоза, спешил комендант.

Белые одежды вились на ветру, длинные свободные шаровары и кафтан скрадывали движения, и казалось, высокий тонкий силуэт летит по серому песку мимо ряда коновязи.

— Сай шаери Вирин! Вы сегодня рано!

Караванщица склонилась в поклоне:

— Шаер нир Адлери. Со всем моим почтением, — и махнула рукой мастеру Слова и мальчишке, настороженно замершим у фургона, — Рилисэ Хедани, Рилисэ Жильвэ.

Оба продемонстрировали, что не совсем отбросили в прошлое придворные манеры.

— Мои люди, — пояснила женщина в ответ на вопросительный взгляд.

— Мое почтение, — склонил голову комендант. — Надеюсь, все бумаги в порядке.

— Разумеется, — протягивая кипу свитков, аккуратно уложенную в открытую шкатулку, степенно ответствовала Нирина. — Когда бывало иначе?

Она приняла предложенную руку и через двор прошла в затененную пристройку, увитую светлой зеленью молодого винограда. Жестом велела следовать за собой пассажирам. Чуть передернув сведенными от напряжения плечами, Хедани, твердо печатая шаги, двинулся за нею. Мальчишка нервно вздрагивал, вцепившись в рукав.

— Осторожно, порвешь! — тихо прошептал бывший учитель, расцепляя тонкие пальцы. — Все в порядке. Садись.

Его самого пугали эти люди. Стража на стенах, караулы у дверей, неспешно седлающий мохноногого коня воин в длинном сизом кафтане, подпоясанном железным наборным поясом, трое дознатчиков, нырнувшие за полог фургона.

А глава торгового дома Вирин вела неспешный разговор с нир Адлери. Погода, виды на урожай, совсем не оптимистичные после пожара, причины оного. Цены и товары, люди и встречи…

Тревога подспудно овладевала бывшим учителем, хотелось поскорее убраться отсюда, переступить черту, исчезнуть. Он покосился на мальчишку. Тот сидел, напряженно выпрямив спину, но в темных блестящих глазах его горел неподдельный интерес. Поглаживая столешницу, он нервно дергал босой ногой и вертел головой так, что темные волосы реяли вокруг него нимбом. Крепость, выбеленная солнцем, тянущаяся по степи и пескам, походила силуэтом на остов какого-то древнего чудовища, побежденного временем, но все еще внушающего суеверный страх и уважение. Ребра и позвонки, погруженные в песок, заставляли вспомнить прошлое величие, когда не один легион встречал оружием и магией накатывающиеся из пустыни дикие орды. Камни и блоки дышали древностью и дремлющей силой.

Комендант, отложив пергамента, неожиданно спросил:

— Впервые на нашей границе?

Мальчишка вскинулся, резко обернувшись, и едва не свалился со скамьи. Нирина придержала его, схватив за узкий ворот белой рубахи.

— Д-да!

— И как вам впечатления, молодой человек? — тонко улыбнувшись, спросил мужчина.

— Еще… не знаю, — посмурнел бывший принц.

— Ну не расстраивайтесь. У вас вся жизнь впереди, освоитесь.

Фраза эта предназначалась обоим подопечным Нирины. Мастер Слова кивнул:

— Благодарю, теперь она у нас есть… жизнь то есть. — Его стиснутые пальцы медленно расслабились, короткий решительный кивок будто подвел черту под тем этапом существования, в котором жизни не было.

А комендант захлопнул резную шкатулку, куда были уложены внимательно просмотренные документы. Поймал взгляд старшего дознатчика. Тот кивнул, спрыгивая на землю.

— Добро пожаловать в Индолу Лучезарную, господа.

Нирина улыбнулась и принялась прощаться. Церемонные поклоны сменялись высокопарными словами, за которыми скрывалось искреннее расположение. Конечно же, они были знакомы с комендантом почти семь лет, и хорошо настолько, что пару раз караванщица даже специально задерживалась на пару дней, дабы поучаствовать в празднествах по случаю дня рождения детей и супруги. Но и она, и комендант очень четко отделяли личное от работы. Долг перед государством требовалось исполнять, а кто такая глава торгового дома перед лицом Светлейшего короля?

А потому все документы вполне соответствовали содержимому подполья. Да и люди тоже. Зачем подводить человека, относящегося по-дружески, готового в любое время, даже неурочное, ради вас отложить личные дела. Досмотр обычно производится после полудня, а уж сам шаер нир Адлери мало кому уделяет свое время. Для того есть заместители.

Так что слова благопожеланий и прощания были произнесены искренне. И красивое расшитое покрывало, подарок старшей дочери на совершеннолетие, было принято благосклонно и безо всякой задней мысли.

— Подарок, просто подарок.

Выезжая с подворья через противоположные ворота, они разминулись с отрядом, возвращавшимся с ночного патрулирования. Дюжина всадников в рыже-желтых одеяниях возникла будто из ниоткуда. Они цепью просочились мимо, кутаясь в свободные плащи. Мальчишка с восторгом уставился на пограничников, но едва фургон выехал из-под защиты стены, поспешил закутаться в палетту.

Ветер набросился на них с новой силой, подгоняя, толкая, заставляя подстегивать лошадей, тоже желающих поскорее очутиться в надежном укрытии.

Нирина накинула капюшон, а Рилисэ, неожиданно привстав, обернулся. Ветер швырнул ему в лицо горсть песка, но он все равно, прищурив и без того узкие глаза, упрямо смотрел назад.

— Я был неправ, — сказал он, глядя на поднимающуюся над горизонтом пыль. — Этот ветер — к удаче. Проводы, и благословение, и пожелание идти вперед быстрее, не задерживаясь, не возвращаясь и не сожалея.

Он развернулся и сел, обнимая за худые плечи названного сына. Покосившись на караванщицу, добавил:

— Вперед так вперед.

— В новую жизнь, — прошептал бывший принц, и с детского лица ушло напряжение.

Женщина поторопила лошадей, заставляя их свернуть на новую дорогу. Кажется, по такой она еще не путешествовала.

ЛИС И МАСТЕРИЦА

— Лирина Арнела Карэла ап Дарин, что ты собираешься делать теперь? — перекрывая рев водопада, проорал остроухий, цепляясь пальцами за выступающую скалу.

— Льялис, Ранирашери! — так же громко рявкнула женщина в лицо загорелому синеглазому эльфу. — Какое твое дело?

— А такое, что это я болтаюсь над пропастью!

— Я, между прочим, тоже!

— Ага, только если ты помрешь тут, для тебя все и кончится, а с меня потом шкуру спустят! В любом состоянии!

— Так не ори, а лезь наверх!

Подтянувшись, эльф нащупал ногой трещину, потом еще одну, зацепился за чахлый куст — и буквально забросил себя на широкий ровный уступ, тянущийся по скале над бурной рекой. Снял с пояса веревку и торопливо спустил вниз. Та пару раз дернулась, натянулась. И спустя некоторое время туда же вползла женщина. Выпрямилась, отдуваясь, и глянула вниз, в сокрытое серым клубящимся туманом ущелье.

— Бр-р!

Эльф тем временем рассматривал болтающиеся у обрыва ошметки веревочного моста, с которого они двое так удачно спланировали на этот очень-очень крутой склон. Потом печально вздохнул, прикрывая глаза.

— Ну, по крайней мере, этим демоновым авари-не придется идти в обход,[17] — пробормотал он. — Так что ты будешь делать?

Женщина, снимающая с себя мокрую, слипшуюся палетту, хмыкнула. Взъерошила и без того спутанные темные волосы. Глянула по сторонам:

— Ну… заберемся на плато и пойдем к плотине. И взорвем ее.

Эльф дернул себя за ухо, ошеломленно приоткрыв рот:

— Хороший план… только стоит ли приводить его в исполнение?

— А что? Я ее построила — я ее и уничтожу!

Льялис осмотрел свою спутницу очень внимательно. Она ли это? Хм… Смуглая до черноты, высокая, худощавая, сероглазая. Вроде она.

— С ума сошла? Ты же на эту плотину пять лет угрохала.

— Интересная работа, не спорю. Но жизнь дороже. К тому же мне не нравится новый аланийский король. Пойдем? — И она изобразила рукой приглашающий жест, указывая на изрытую ходами темную скалу.

Глянув в ясные, не замутненные отчаянием или огорчением глаза женщины, эльф в очередной раз вздохнул. Пробормотал, что Лирине и предыдущая династия не нравилась, но взрывать террасы она не стала… И полез наверх. И кто его подписал на эту работу?