Наемник. Трилогия (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 223

  Причина, почему я в последнее время не так часто пользуюсь Симбиотом, была проста. Во-первых, он, как оказалось, из-за плохой нейросети, взаимодействует с ней всего на тридцать процентов. Соответственно я могу использовать ресурсы импланта только на эти жалкие проценты. Во-вторых, Симбиот использует мои жизненные ресурсы для работы. Образно говоря, я быстро старею, если постоянно его использую. А терять двадцать пять-тридцать лет свой жизни не хотелось. Я конечно теперь долгожитель, но терять годы из-за частого использования импланта категорически не хотел. Симбиот - это конечно хорошо, но всё-таки стоит поберечься. Мне только недавно стала доступна эта информация, изучив её я понял что чтобы всего этого не было, мне требовалась нейросеть Древних. С ней и имплантом я наоборот могу увеличить срок свой жизни, если конечно не случится какой-нибудь форс-мажорной ситуации. Так что на ближайшее будущее моя главная задача найти законсервированную нейросеть Древних. Почему законсервированную? Потому что только в этом режиме она могла пережить все эти годы.

  Всё-таки лишних сто лет жизни с использованием нейросети Древних, это лишние сто лет жизни. Правда мне не все подойдут, там важен порог интеллекта, и личные параметры. Некоторая информация по этим имплантам у меня есть, поэтому я надеюсь найти нейросеть врача. Вот она идеально мне подойдёт. С ней я смогу контролировать свое тело, замедляя режим старения на все пятьдесят процентов... Правда для этого необходимы нужные базы знаний, но вот это как раз не проблема.

  Кстати, если кто думает, что я буду искать эту нейросеть на планете, то он ошибается. Проще у коллекционеров поискать, там куда больше шансов найти.

  Солнце уже почти скрылась, поэтому, не дожидаясь полного погружения всей округи во тьму, сделал первый шаг в озеро, уйдя в воду до колена, второй, шаг - до шеи, третий, и потеряв опору, я стал медленно погружаться, терпеливо дожидаясь, когда коснусь дна. Рун, конечно, говорил что озеро глубокое, но погружаясь рядом с отвесной стеной всё глубже и глубже, я понял, что оно действительно очень глубокое. Сто метров уже, а все идёт погружение. Меня это изрядно заинтересовало. Включив прожектор на шлеме и два фонаря на плечах, я стал осматриваться.

  По идее я должен был пройти по дну до островка и заняться ботом, но погрузившись уже на двести метров, я остановился, закрепившись на стене. Почистив её от налипшей тины, что наросла за это время, я снял с пояса сканер и провел анализ. Сомнений не было, озеро является частью одной из баз Древних. Как я это узнал? Да все просто, сканер показывал полметра водостойкого пенобетона, его ещё называют вечным, и всё, дальше он не видел. Это означало, что под бетоном была защита от сканирования. Так что вывод был очевиден.

  Это меня, конечно же, всё изрядно заинтересовало, однако у меня были обязательства перед соотечественниками, поэтому я решил не сообщать своим спутникам о своей находке и заняться ею лично... После того как отправлю остальной взвод к майору Дайну. Придумаю что-нибудь, чтобы тут задержаться. Если что у меня есть средство доставки, тот же флаер.

  Теперь требовалось что-то придумать, как через эту водную пропасть прибраться на островок с ботом. Скаф имел нулевую плавучесть, но вот баул с инструментами тянул вниз. Пользоваться теми плотиками из кустарника, что я видел на берегу, было стрёмно. Нужно что-то придумать. Наверное, всё-таки придётся использовать идею Киро, высадка с флаера.

  Как бы то ни было, используя стену, я стал пониматься как скалолаз обратно на поверхность. Этот путь на остров для меня перекрыт. Не на дно же спускаться, оно тут и до километра может быть.

  При подъеме выяснилось, что вернулся флаер. Пропавшие десантники были найдены. Они всего двадцать километров не дошли до нашего лагеря. Более того, они видели, как летал наш флаер, но укрывались от него, посчитав, что это антарцы. Правда, когда он потом пролетел с ботом, пытались привлечь внимание, но не преуспели. Скорость была большой. А когда в сумерках снова увидели флаер, уже смогли сообщить о себе очередью с трассирующими пулями, мимо естественно. Так что буквально через пять минут после моего погружения все четверо благополучно оказались в лагере, и сейчас находились в столовой ужиная тем, что осталось. Оказалось повара, предполагая, что пропащих могут найти оставили четыре порции.

  - Не получилось? - спросил лейтенант, когда доложился о возвращении флаера.

  - Озеро слишком глубокое, - ответил я, проверяя, как баул выдержал погружение. Как оказалось вполне терпимо, вода не попала. - Сейчас попробуем другим способом. Давай гони капрала обратно во флаер, пусть на бот сбросит.

  - Хорошо.

  Через пять минут флаер завис над ботом, буквально в двух метрах. Сесть на спину аппарата не поучалось, мешали ракетные пусковые, вот и пришлось прыгать на свободное место. Между ними, фактически над кабиной. Помахав капралу, велев ему по рации возвращаться в лагерь, я спустился к корме и спрыгнул на каменистую поверхность островка, ранее заросшую кустарником, который был достаточно прорежен десантниками.

  У меня были сомнения на его счет, но я пока держал их при себе. Больше всего этот островок напоминал крышку шахты, и контуры имел округлые. Правда, предназначение мне его пока ещё не известно. Это вполне возможно была и ракетная пусковая, или укрытие для антенн и радаров, а может быть и вход в базу. Всякое может быть. Кто знает, что там у меня под ногами? Сканер снова показал, что у островка имеется защита от сканирования, подтверждая моё предположение, что это крышка шахты.

  Оставив пока всё это неизученным, хотя зуд исследователя так и пёр из меня, я приступил к ремонту бота. Через час, это примерно в одиннадцать ночи по времени долготы, я проверил проведённый ремонт. Ручное управление действовало, после чего я помучившись, решил вместо полноценного сна заняться исследованием островка. Тем более для десантников я сейчас отдыхаю.

  Выйдя из бота наружу, я спустился на тот берег островка, что был невиден со стороны лагеря и, вздохнув, сделал первый шаг в воду.

  Три часа исследования и спускания на глубину шестисот метров показали, что скаф дальнейшее погружение может и не выдержать, всё-таки у него несколько другие функции, и то, что моя догадка оказалась верна. Это действительно была шахта, что поднималась со дна озера. Правда попасть внутрь я не смог, хоть и нашел заблокированную техническую дверцу на десятиметровой глубине. Скорее всего её использовали техники для ремонты шахты.

  Анализ дал понять, что островок всё-таки вход, именно вход для атмосферной техники. Скорее всего, крышка отходила, аппарат садился на лифтовую площадку, и та начинала спускаться вниз, крышка закрывалась. Для антенн и ракетной пусковой всё это слишком сложно. А вот для аварийного входа-выхода самое оно.

  Вернувшись на бот, я разоблачился и лег отдыхать. В трюме кроме сваленного в несколько куч армейского снаряжения, включая скафы, было несколько лежанок. Десантники три дня тут провели, пока не смогли обеспечить нормальную переправу. Так что создание лежанок было не удивительно. Вот и сейчас развалившись на натянутом брезенте, используемом как гамак, спокойно уснул. Надеюсь, мне хватит пяти часов, до назначенной побудки.

  Проснулся я от звонка будильника. Морщась, я принял сидячее положение и, выключив будильник, протерев ладонями заспанное лицо. Визжащий сигнал будильника резко ударил по нервам, но тут я сам перестарался, думал, не проснусь утром и не услышу нормальный звонок. Спрыгнув на пол, я прошёл мимо 'Призрака', который находился в активированном состоянии охраны моей личности, и через открытую дверь, выйдя наружу, спустился к воде. Тут всего метров пять от ближайшей опоры.

  Вчера, прежде чем лечь спасть я связался с дежурным по лагерю и предупредил, до какого часу буду спать. То есть до девяти утра. Я взял себе лишний час, чтобы хоть немного выспаться, и не обеспокоить соотечественников.