Средневековая история. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 37

— Привет. Проходи. Выпьешь?

Джес Иртон дружелюбно смотрел на кузена.

— Плесни. Белое, красное?

— Красное.

— тогда немного. Ну что — послезавтра выезжаем?

— Не хочется?

— А тебе бы хотелось? Жениться?

— а я уже. Сам знаешь…

— Не прибрал еще Альдонай?

— Не знаю. От Этора письма нет. Ну да ладно, я дочку отправил туда, так что начальник охраны мне отпишется обязательно.

— Но пока еще письмо до Уэльстера дойдет…

— И пусть. Вот уж о ком я горевать не буду — так это о своей супруге. Ну да ты ее сам видел.

Рик кивнул. Видел. Один раз. На свадьбе.

И до сих пор готов был благословлять отца, что ему предоставили выбор. Поедет, посмотрит на Анну Уэльстерскую. Потом на Лидию Ивернейскую… и за выбор никто в обиде не будет.

— а как у тебя с той куколкой?

— Аделью?

— Вот как? Уже Адель?

— Рик ты не смейся — но она хорошая женщина. Ее ребенком выдали за старого козла, потом, когда он умер, она все равно горевала…

— и приехала в столицу развеяться?

— Заметь — у нее нет любовников, живет она очень скромно…

— Разве что принята при дворе… зацепила?

— Кажется, есть немного.

— А ты ее?

— Слишком уж она… благонравная. Добродетельная.

— Так это и лучше. Скромницы — они потом в постели — огонь. У вас еще до кровати не дошло?

— Даже не целовались…

— Хм-м… Джес, ты смотри — осторожнее. А то сделаешь ей ребенка при живой жене-то…

— Буду осторожнее. Знаешь, Адель мне действительно нравится… она добрая, умная, не то, что моя корова…

* * *

Порт Альтвер.

Упомянутая корова зло посмотрела на Лейфа.

— Растерялась. Тебе легко говорить. А мне надо позарез закупить на ярмарке скот, доставить его в поместье, найти здесь кузнеца — хорошего! Ювелира. Стеклодувов. Посмотреть ткани, кое-что продать, ты хоть знаешь, сколько всего надо сделать?! Растеряешься тут…

Вирманин не рассердился на тыканье и агрессивный ответ. Скорее понял. И заговорил уже не как слуга с госпожой, не как вирманин с графиней из Ативерны. Заговорил так, как говорил бы со своей, с вирманкой, которая первый раз осталась на хозяйстве и растерялась… Бывает…

— Планы хорошие. Кузнеца, ювелира и стеклодува найти можно. А сколько скота надо закупать?

— Сколько получится. Лейф, я в сельском хозяйстве не разбираюсь, — Лиля вздохнула. — А дети зимой с голоду перемрут…

Вот это вирманину было хорошо знакомо. И на Вирме случались такие годы… страшные годы, когда детей — новорожденных — просто убивали. Их же родители. Потому что прокормить не могли.

Да, в Ативерне так к крестьянам не относились. Обычно дворянам было плевать — сколько там и кого сдохнет. Но эта, похоже, не такая.

Да и…

Если они повязаны на несколько лет — нужды у них теперь общие. Надо помочь…

— Так. Понятно. Здесь — не место для этого разговора.

Лиля кивнула.

— Не место. Но…

— Сейчас этот хорек вернется — вы ему скажете, что подумаете и увидитесь с ним позднее. Если в этом будет необходимость. А потом будем решать, что от него потребовать в компенсацию. Вечером. Спокойно и без суеты.

Лиля кивнула.

— Согласна. Я действительно растерялась. Благодарю за совет.

И вздохнула с облегчением.

Неужели рядом появится хоть один нормальный мужик?

На которого можно не то, чтобы опереться, но хотя бы совет получить?

Не крестьянин, которые от нее постоянно подлости ждут. И косятся так, что аж спотыкаются. А капитан корабля, пират, человек с определенно более широким кругозором.

А главное — воин.

Военный.

Свой и почти родной уже поэтому.

Как мужчина Лейф ей триста лет не нужен, если честно — не до мужиков. И при одной мысли, что такую тушку можно кому-то показать — передергивает. И желания нет.

И болит до сих пор все внизу в некоторые моменты. Да и Лёша не забывается…

И девочка вчерашняя ей понравилась.

Может они общий язык и найдут? Почему нет?

Женщины могут стать подругами, если они не делят профессию и мужиков. А тут явно дележа не будет. Так что подумаем…

* * *

Анна, пританцовывая, шла по коридору.

Жизнь была если и не прекрасна, то уж точно приближалась к этой отметке.

Ей нашили прорву новых красивых платьев! Отец выдал ей шкатулку с украшениями, достойными королевы. У нее в жизни таких не было.

И Лонс исчез из ее жизни.

Так что Анна Уэльстерская — невинная девушка. И никак иначе.

Только вот…

Что такое девственность — Анна знала. И очень неплохо. А вот как ее подделать… но может быть принц не слишком в этом сведущ?

А пузырек с кровью всегда приобрести можно…

Шут Его Величества вырос, словно из-под земли.

— Пошли со мной. Поговорить надо.

Анна вздрогнула.

Этого человечка она боялась до икоты. До сведенных мышц. До истерики.

Еще бы…

Несколько его слов — и отец ее в монастырь загонит! В лучшем случае!

Анна не обольщалась. Она красива, умна, но незаменимых нету.

Сестры подрастают. В крайнем случае — договорятся об обручении. Пару лет подождут — и вперед. А для нее все будет кончено…

Навсегда…

Анна вспомнила худые бледные лица Невест Альдоная, их поджатые губы, скорбные глаза, бледно-зеленые балахоны… страшно… лучше уж головой в воду, чем туда.

Анна послушно следовала за шутом. До небольшой комнатки-алькова.

Мужчина кивнул ей на кровать.

— Садись и слушай.

Анна повиновалась. Прикажи он ей сейчас задрать юбки и отдаться на той же кровати — выполнила бы. Настолько шут пугал ее.

— Замужем ты не была. Все документы у меня. Уничтожать их пока не буду. Если хоть слово вякнешь, хоть шаг без моего разрешения сделаешь — отдам все твоему отцу. Что он сделает — догадываешься?

Анна кивнула. Горло перехватило, сил на слова просто не было.

Но шут слов и не ждал.

— Ты не девушка. И это надо исправлять. Ночью подождешь моего человека, он тебя проводит куда надо.

— К-куда…

— к одной полезной бабке. Она тебе поможет в этом деле. Рик Ативерский ничего заподозрить не должен, уяснила?

— Если он выберет меня…

— А если не выберет — зачем ты такая нужна?

Анна вздрогнула.

Фактически, ей прямым текстом сказали — или замуж за принца — или в монастырь. Так что она не только к бабке, она куда угодно бы пошла. Лишь бы все прошло гладко.

Девушке хотелось жить, любить, танцевать на балах, распоряжаться другими людьми, быть принцессой… за такое и мать родную продашь!

Анна бы точно продала.

— В-выберет.

— Вот и я так думаю. А теперь иди. И про наш разговор помни. Ночью жди.

Анна кивнула.

Вышла из алькова, постаравшись подальше обойти страшного человечка — и бросилась наутек. Только пятки засверкали.

* * *

Оставшись один, королевский шут, он же граф Альтрес Лорт, присел на кровать.

Покачал головой.

Ой, дура.

Трусливая, жадная, завистливая… вся в матушку. Уж как он тогда Гардвейга отговаривал — все впустую.

Но сиськи и мордочка хороши. Рик может и клюнуть.

А рассказать все Гардвейгу…

Да можно. Но… брата зря расстраивать пока не хотелось. Нет, в свое время он обо всем узнает. Когда не наломает дров в припадке ярости.

И узнает, и они вместе подумают, что лучше сделать…

Если бы речь шла о династическом союзе — да плевать бы на Анну. Или в монастырь ее, или еще куда, соврать, что подохла — и туда дорожка.

Еще вон, девчонки бегают. Соплюшки, конечно, в возраст войдут только через пару лет, но помолвки еще никто не отменял.

Беда в другом.

Эдоард Ативернский разрешил сыну жениться по любви. Ну, более-менее, но все-таки. Выбрать из двух принцесс подходящую. Эдоарду равно выгоден союз и с Ивернеей, и с Уэльстером. А вот Уэльстеру… мир им нужен позарез. Скрепленный брачным союзом.