Средневековая история. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 3

Лично у Али было два варианта.

Первый — простой. Она оправилась после аварии, успела выйти замуж, залететь — и даже родить. Но в результате стресса (родильной горячки, клинической смерти, пролетевшего метеорита, упавшего яблока — вариантов прорва) забыла все, что было после аварии. И теперь ей все придется начинать сначала.

Второй вариант…

Он тоже был. И не радовал.

Соседка по комнате в общаге была заядлой толкниенисткой. Она ходила на ролевки, свято верила в параллельные миры, заваливала все углы фантастикой и замусорила весь комп всякой пакостью от фентези. Аля не спорила с ней и не ругалась, прок был и от нее. Особенно когда в комнату случайно забрели двое пьяных в умат кавказцев — и мигом протрезвели, натолкнувшись на Элдариэль (в миру — Элла) в кольчуге и с мечом. Которым она и гнала парней по коридору до выхода. Девушка как раз собиралась на ролевку — и оделась соответственно. Эффект был потрясающим. Тем более, что все делалось с приближением к реальности — и меч весил килограмма три — точно. А то и пять. Аля не взвешивала. А железякой в умелой руке, да по хребтине…

Но — хватит об Элке.

Второй вариант был — параллельным миром. Так-то.

И радоваться тут было нечему.

Аля периодически брала у подруги что-нибудь почитать — если расшатанная нервная система отказывалась погружать девушку в глубокий сон, очень хорошо помогали разные фант-книги. Сколько она помнила — выглядело это так.

Героиня (молодая, прекрасная и вся из себя ведьма) попадает в параллельный мир (где только ее и ждали). И начинает вести себя там настолько по-идиотски, что в родном мире ее бы приняли в психушку без блата и очереди. Просто на основании ее поступков.

Она лезет, куда не надо.

Хамит кому ни попадя.

Влюбляется в антисоциальные элементы с дурными наклонностями. В крайнем случае, все окрестные принцы и короли — были ее. Если уж автор решал соригинальничать — героиня огребала себе на голову — и на всю оставшуюся (разумеется, лет так в 1000–5000) жизнь эльфа или дракона. Который вот сидел на своей кочке тоже лет так с тысячу и только ее и ждал.

Бывает.

В дополнение к уже сказанному, героиня постоянно рвется спасать мир, который прекрасно стоял миллион лет до нее и прекрасно простоял бы еще лет этак с миллиард — без нее.

И что тут от умного человека?

Кроме того, героине неоправданно везло всегда и во всем. Грубо говоря, если она падала с небоскреба — тут же находился либо ловящий ее герой, либо стог сена, либо свежеоткрытые магические способности или ангельские крылья.

В крайнем случае — ускоренная регенерация.

И Аля сильно подозревала, что если это другой мир — ей такая халява не светит. Зато светит загнуться без антибиотиков. Тем более, что по ее ощущениям даже кружку не мыли недели две. А саму сиделку — с рождения.

И девушка приняла простое решение.

Молчать.

Молчать и еще раз молчать!

Среди говорящих попугаев дольше живут те, которые меньше говорят. К людям это еще более применимо.

А жить — хочется. И не в местном дурдоме. Если тут вообще такие есть.

Хорошо еще — если дурдом. А если…

Святая инквизиция, например, пришельцев из другого мира первым делом бы протестировала на связь с дьяволом. То есть — притопила с камушком на шее. Выплывет — виновна. Дьявол ей помог. Не выплывет?

Братья. Она была невиновна. Помолимся же за ее грешную душу. Ибо все, что Бог не делает — все к лучшему.

Очень приятные ощущения.

Даже если все это бред — Аня подозревала, что и в бреду ей утопиться не захочется. Или торжественно сжечься. Кажется, это называлось аутодафе?

Поэтому — плевать, какой это мир, какой век (судя по обстановке — не больше пятнадцатого, даже зеркал нету!), какая планета…

Плевать на все, кроме своего здоровья.

Спать, набираться сил — и выздоравливать.

Спать.

Аля вздохнула поглубже — и принялась считать овец.

Уснула она на 16-й скотинке.

* * *

Второй культурный шок Алю ждал при следующем пробуждении. Вот так сидел в кустах — и ждал.

А что делать? Девушка проснулась, попила воды — и захотела на горшок. Верная сиделка, воняющая еще сильнее (ладно, был бы человек хороший, а ароматизировать любого можно) откинула одеяло и принялась подсовывать под Алино тело что-то вроде средневекового судна.

Действовала она так неловко и неумело, что пролежни были бы обеспечены. Или — уже. Но Але было не до пролежней. Дико расширенными глазами она смотрела на свое (какое, к чертям свинячьим, свое!?) тело. И понимала, что это — НЕ ОНА!!!

Аля от рождения была черноволосой, чуть смуглой, с серыми глазами. Всегда — не больше 46-го размера. То есть — вполне стандартная девушка при росте 170 см.

А тут!?

На простыне, которую тоже надо было бы уже месяц как постирать, расположилась полуобнаженная (розовая ночнушка задралась чуть ли не до пупа) рыхлая тушка размера этак 56-го. Или вообще шестидесятого. Весьма рыхлая и белокожая. И что самое ужасное — блондинка!!! Судя по растрепанным волосам, из длиннющей косы, которая тоже обнаружилась под одеялом.

Натуральная.

Аля ушла в глубокий обморок. Правда, описаться она смогла и в обмороке.

* * *

Третий раз девушка открыла глаза днем.

Ощущения опять были богомерзкими. Опять сухость во рту. Опять голова болела. Опять мутило. Про промежность лучше и не говорить. Если она и рожала, то по ощущениям — ребенок родился бешеным дикобразом. Но надо было хоть что-то сделать.

И кто-то держал ее за руку. И говорил.

— … а у висы Хадсон овца родила двухголового ягненка. Докторус, ну которого к тебе приглашали, поехал его посмотреть и сказал, что обязательно чучелко набьет и отправит в королевский музей диковинок. Он еще обещался сегодня заехать. Поглядеть на тебя. Ой, девочка моя, не умирай! Только не уходи! я ж тебя вскормила, на руках своих вынянчила, выносила, родненькую, и батюшку твоего тоже вынянчила! Ты ж у него одна, кровинушка! И у меня ты тоже одна! Как матушка твоя в землицу ушла, так и ты уйти хочешь. А он без тебя заболеет да зачахнет! А муженек твой — хоть и граф, да сволочь! Жена тут помирает, ребеночка ему родить пытаясь, а он со шлюхами в столице развлекаться изволит! А я уж тебе и водичку чудодейственную на золоте настояла, чтобы ты после родов еще краше стала. Ты только поправляйся, родненькая моя! Как же я без тебя тут останууууууся… На кого ж ты меня покидаешь-то…

Речь перешла в какое-то несвязное бормотание.

Аля почувствовала себя, как компьютер с полетевшей материнской платой.

А потом привычно заработали мозги, обрабатывая полученную информацию.

Что такое « виса Хадсон» — она не знала. Но надо полагать — человек. Если у нее (него?) есть овца. Вроде бы только люди разводят овец? Докторус(коллега? А почему докторус, а не доктор или док?) собирается его заспиртовать и отправить в королевский(какие, блинский фиг, короли в России!? У нас по жизни цари были!) музей диковинок. Я тебя вынянчила(нянюшка? кормилица?) и батюшку твоего тоже вынянчила(но Алиного-то отца точно никто не нянчил! Он вообще детдомовский!). Как матушка в землю ушла(Алина мама явно была жива и здорова, так что отец не тосковал).

Точняк — чужое тело, другая жизнь.

А муженек… ой, ёоооо! Вот графа и сволочи нам по жизни точно не хватало. Значитца, сделал жене ребенка — и в столицу, баб там, того и этого? А ты тут рожай, как тебе больше нравится? Выживешь — хорошо, нового сделаем! Помрешь — тоже хорошо. Новую найдем. Графья — они завсегда спросом пользовались!

Больше ценной информации выделить не получилось. И Аля решилась. Можно бы и еще поваляться, но судя по тихому плачу рядом, есть хотя бы один человек, который ее любит. И не стоит так огорчать несчастную.

Тем более — из нее можно отлично качать информацию об окружающем мире.