Близнецы страсти - Белозерская Алена - Страница 14

Мысли о Веронике, принадлежавшей другому мужчине, не давали Владу покоя, все внутри у него горело, когда она была с ним рядом, и разрывалось от боли, едва лишь она возвращалась к мужу. Влад понимал, что он не сможет жить дальше, так отчаянно мучая себя. Он уже начал ненавидеть Анну за ее вечное спокойствие и за то, что они с ребенком намертво к нему привязаны. Но было поздно что-либо менять, так как блестящая дипломатическая карьера, к которой его готовили с детства, отнюдь не предполагала скандалов в личной жизни. Здесь все должно было быть предельно четким и ясным, без порочащих репутацию темных пятен, вызванных громкими разводами. Влад видел, что Вероника страдает не меньше его самого. Похоже, они оба заигрались в любовь, поняли, что продолжать отношения они не могут, но и жить друг без друга – тоже не в состоянии.

Переходя через улицу, Влад едва не попал под колеса автомобиля, резко затормозившего перед его носом. Вежливо наклонив голову, он извинился перед водителем за свою невнимательность и двинулся вперед. Странно, но Влад даже не заметил, как он добрался до дома. Пожалуй, сегодня он впервые спокойно вспомнил о том, что произошло год тому назад, до их переезда в Вену. Так мало времени прошло, но ему показалось, что между этим утром и тем – полностью изменившим его жизнь, – пролетела целая вечность. Время чертовски коварно, так как, с одной стороны, оно заставляет о многом забыть, но с другой – вынуждает человека всю его оставшуюся жизнь мучиться от осознания совершенных им ошибок.

У подъезда он остановился и посмотрел на часы. У него был час на то, чтобы принять душ, сменить костюм и, освежившись, предстать перед господином послом. В двенадцать часов ожидался деловой визит главы диппредставительства Испании. Влад был уверен, что все пройдет гладко, так как чрезвычайный являлся опытным дипломатом: он лучше, чем кто-либо другой, умел вести беседу в таком ключе, чтобы выгоду получили обе стороны. Поэтому Влад не переживал о том, каким окажется уже начавшийся день. Единственное, о чем он думал в эту минуту, – это о прохладном душе и завтраке. К счастью, дома в этот момент никого не было: сын с няней уже уехали на прогулку, а жена уделяла время самой себе. Значит, его ждут пустая квартира и тишина.

В подъезд семиэтажного дома, стоявшего напротив того, где обитала семья Романовых, вошла невысокая женщина в старой серой куртке и в потертых джинсах. На плече у нее висела холщовая сумка, и женщина легонько придерживала ее локтем. Она выглядела совершенно неприметной, без косметики на лице, а какого цвета ее волосы, никто не мог бы сказать, потому что женщина спрятала их под вязаную шапочку, натянутую по самые брови. Ее появления в подъезде никто не заметил, так как большинство жильцов давно разъехались по своим рабочим местам, а оставшиеся дома не имели привычки и намерения подглядывать в дверные глазки.

Женщина поднялась на последний этаж, затем по узкой лестнице пробралась на чердак. Оттуда она вышла на крышу, остановилась перед слуховым окном и открыла его. Пригнувшись, она сняла с плеча сумку, вытащила из нее плотную подстилку и расстелила ее на холодной крыше. Затем она легла на спину и достала из сумки части винтовки, завернутые в ткань. Неспешно соединила их, прикрутила глушитель, установила оптику и перевернулась на живот. Пятнадцать минут у нее ушло на то, чтобы отрегулировать все комплектующие «под себя» и осмотреться. Окна квартиры Романовых, находившейся на седьмом этаже, идеально просматривались, но самым главным было то, что ее сестра с мужем жили на последнем этаже. Это означало, что лишних свидетелей, проживающих этажами выше, которые могли бы случайно увидеть человека с винтовкой в слуховом окне, здесь не имеется.

Сквозь прицел женщина наблюдала за тем, как госпожа Романова кормит сына. Потом пришла нянька. Через некоторое время нянька с мальчиком вышли из подъезда и направились к ближайшему парку. Романова пробыла в квартире еще двадцать минут, быстро накрасилась и удалилась. Домой она должна была вернуться не раньше чем в двенадцать часов. Вскоре домой пришел Влад. Женщина наблюдала за тем, как он вошел в спальню, сбросил пиджак и направился в ванную комнату. Окна спальни и гостиной выходили как раз на ту сторону, где стоял соседний дом. Квартира просматривалась как на ладони, что позволяло снайперу полностью контролировать все происходившее в ней.

Влад вышел из ванной комнаты обнаженным. Он держал в руках полотенце, быстро вытер им мокрые грудь и бедра, потом энергичными движениями встряхнул волосы. Женщина наблюдала за ним, вспоминая каждую линию его тела, до которого она много раз дотрагивалась. Она навела прицел на его лицо и на миг задержала взгляд. Свежий после душа, с еще влажными волосами, Влад был хорош собой. Она внимательно вгляделась в его глаза, заметила новые морщинки в уголках век, усталые складки возле губ и опавшие щеки. Да, пожалуй, она погорячилась с оценкой его внешности. Влад заметно постарел. Хотя – поймала она себя на мысли – ей просто хочется думать, что он сильно изменился за последний год. Так легче воспринимать происходящее. Может, в его душе появилось какое-то сожаление, а, возможно, он давно обо всем забыл и просто радуется жизни.

Поняв, что она напрасно тратит время, поддаваясь эмоциям, женщина быстро перевела прицел на его обнаженную грудь, как раз в область сердца, и нажала на курок. Потом быстро выстрелила еще раз – в голову. Промежуток между первым и вторым выстрелом был настолько минимальным, что Влад даже не успел покачнуться. Стекло в окне не разбилось, в нем лишь появились две маленькие дырочки, глушитель тоже поглотил звуки выстрелов.

Женщина осмотрелась по сторонам, быстро разобрала винтовку и затолкала ее части в сумку, сверху положила покрывало, на котором она лежала. Три минуты ей понадобилось, чтобы спуститься вниз, и еще две, чтобы удалиться на безопасное расстояние от дома. Дальше начиналась оживленная пешеходная улица, и она мгновенно затерялась в толпе.

Глава 7

– Как?! – кричал Валерий Алексеевич. – Объясни мне, Женя, как можно быть такой безответственной?!

Он со злостью схватил с соседней кровати подушку и бросил ею в дочь.

– Папа! – Женя быстро подскочила и скривилась от боли, пронзившей ее перевязанное колено. – Прекрати! Не знаю, как это получилось.

– Нельзя играть с горами! Они не прощают шуток и терпеть не могут тех, кто не считается с их мощью. Для чего ты полезла на эту трассу? Показать свой крутой нрав Лукову?!

– Да! – Женя решила продемонстрировать отцу свою честность, но это прозвучало как вызов.

– Идиотка! – Субботин увидел в глазах дочери слезы и сразу же успокоился. – Прости за это слово, но оно очень точно тебя характеризует. Не понимаю, дорогая! Ты – сильная, смелая, самодостаточная женщина. Неужели непонятно, что таким, как ты, вовсе не нужно доказывать свое превосходство над другими? Ты – лучшая! Зачем кого-то убеждать в этом?

– Я не такая, – Женя вытерла мокрые щеки.

– Да, – согласился Валерий Алексеевич, – сегодня ты такой не была. Ты была дурочкой, которая из кожи вон лезла, чтобы привлечь внимание человека, не замечающего никого, кроме собственной персоны. И у тебя это получилось! Ты во всей красе показала ему свою глупость и навязчивость.

Женя опустила голову, чтобы не видеть разочарования в глазах отца. Впервые в жизни ей стало стыдно за свое поведение. Слова отца причиняли ей нестерпимую боль, в сравнении с которой травма колена, полученная после неудачного спуска, казалась Жене несущественной. Она осторожно пошевелила ногой и прикусила губу, сдерживая стон.

– Больно? Наука тебе на будущее: ни один человек в этом мире не стоит твоего здоровья и тем более жизни. Боже, страшно вспомнить, как ты летела вниз! Я думал, что ты себе шею свернешь!

Возможно, со стороны падение и выглядело ужасным, но сама Женя ничего не поняла в ту минуту. Это была всего лишь игра, в которой она переоценила свои возможности. Гонка на ровной местности слишком отличается от горнолыжного спорта. Здесь действуют другие законы, и Женя, к сожалению, их не учла. Желая продемонстрировать свои умения в скоростном спуске, она вылетела с трассы, которую плохо знала, и почти десять метров летела вниз, кувыркаясь в воздухе, как неопытный спортсмен по фристайлу. Хорошо, что крепления на лыжах щелкнули и отпустили ботинки, иначе последствия были бы намного серьезнее, чем растяжение крестовидной связки. Повезло ей также и в том, что их разрыва врачи не диагностировали, значит, имелась возможность быстро восстановиться.