Новогодний дуэт (СИ) - Шиманский Андрей - Страница 10

— Это его вызвали на работу! — проговорила злостно.

Она глянула на затылок брата, тот неподвижно продолжал смотреть. Она не видела его глаз, но и видеть ей их не хотелось.

— Егор! — дотронулась до плеча. — Пойдём отсюда.

— Нет, — отвечал тихо, — надо поставить этому точку.

В этот момент к молодой паре подбежали двое детей.

— Папа! — вскрикнул мальчуган, лет восьми и буквально запрыгнул на него.

Денис подхватил ребёнка и покружил на поднятых руках, затем девочку, которая была значительно младше мальчика.

— Ахтунг! — выдала Алина. — Это нонсенс.

Резко парень обернулся и уставился пустым взглядом сестре в куртку.

— Егорка, — испугалась девушка.

Он не поднимал глаз, дыхание было прерывистым, словно ему не хватало воздуха.

— Боже мой, — сестра стала паниковать, — пойдем отсюда.

Взяв его за руку, тот силой вырвал её.

— Ты же не хочешь его больше видеть в моей квартире?

— Нет! — решительно ответила.

— Тогда, — решительно он посмотрел ей в глаза, — нам ничего не остаётся, как сообщить об этом. Поможешь?

Девушка кивнула.

— Милый скоро салют? — поинтересовалась супруга. Денис держал дочку на руках.

— Да вроде должен начаться скоро.

— Кхм, кхм!

Оба обернулись на непонятный кашель.

Лицо Дениса моментом изменилось, когда увидел стоящую перед ними Алину. Быстро он пробежался глазами, выискивая среди остальных её брата.

— Здравствуйте! — обратилась к паре. — Я Алина.

Женщина с интересом смотрела на девушку, Дёня продолжал украдкой посматривать на людей, выискивая Егора.

— Чем можем помочь? — спросила женщина.

— Вы ничем! — улыбалась она. — О нет. Поймите правильно. Я курьер и меня прислали с фирмы к вашему мужу. У нас срочные договора и необходимо их подписать.

— Сегодня? — удивилась женщина.

— Нет, — продолжала Алина наигранно улыбаться. — Сейчас. Это очень срочно. Дело неотложное.

Денис спустил ребёнка на землю:

— Всё хорошо дорогая, — неуверенно говорил мужчина, — я знаю этого курьера.

— Так принесите сюда! — продолжала женщина. — Он подпишет здесь.

Алина посмотрела на парня и вновь улыбнулась:

— Мне сюда принести?

Парень смотрел на девушку и прекрасно понимал о чем, а вернее о ком она говорит, подразумевая «документ»:

— Нет. Это же важные документы.

— Это очень важный документ, — серьёзно проговорила. — Для меня так точно!

— Я сейчас, — поспешил мужчина, оставляя семью. — Захвачу разом лимонада.

Оба быстрым шагом покидали площадь.

— Как вы меня нашли?

— Закрой рот, — злостно проговорила. — Он воняет. У меня нет желания с тобой разговаривать.

Денис шел следом и молчал. Он никогда с ней особо не ладил, она ему не доверяла. Теперь её ярость была обоснованна. Оба молча, направлялись в парк. Пройдя его, они направились к городскому каналу.

— Ещё дальше не могли уйти? — Денис заметил, что людей почти не осталось.

Девушка остановилась.

— Тебе хочется светиться?

Тот молчал.

— Так и думала, — продолжила идти. — Уже пришли. Сворачивай направо.

Денис, остановившись, увидел Егора сидящего у канала к нему спиной. Алина не останавливаясь, продолжила идти.

Медленно он спустился и остановился в пару шагов.

— Присаживайся! — похлопал по скамье Егор, поняв, что тот стоит за спиной. — В ногах правды нет, как и во всей нашей истории.

Приблизившись, он сел рядом и так же принялся смотреть вдаль.

— Скажи мне, — голос Егора был умиротворенным, — в нашей истории была истина? Правда! Скорее, была ли в наших отношениях честность?

— Была и есть. Я люблю тебя! Это правда.

Егор посмотрел в его глаза, тот не отводил взгляда и не прятал глаза.

— Егор, — взял Денис его за руку, — я бисексуал, пойми меня. Есть только два человека в моей жизни это ты и она. Неужели за эти полтора года мне не удалось этого доказать.

— Знаешь! Мне хотелось тебя унизить, оскорбить, побить. Сделать больно. Заставить страдать и чтоб это никогда не кончалось. Но ты меня обезоружил.

Высвободил Егор свою руку:

— Я гей. Мне так же больно, когда изменяют, врут и уходят. Эти мнимые командировки не что иное, как желание быть с семьёй. Глупо это осуждать. Можно сказать мне, что на праздник вызвали куда-то, но нельзя это сказать семье.

— Егор!

— Дай мне сказать. Денис смотрел на парня, тот отвернувшись, принялся смотреть на гладь льда:

— То, что ты бисексуал не мне судить. Но, ты мне врал и не врал одновременно, каждый раз целуя, говорил, что я у тебя единственная любовь. В плане парней может я и единственный. В плане любимого — нет, есть ещё любовь, о которой мне не было известно и ей не известно обо мне. Получается, что только я и она тебе не врали. Ты единственный и любимый для нас.

— Такое чувство, что ты пытаешься оправдать меня.

— Наверное, я пытаюсь понять, что для тебя и меня важнее. У тебя семья. То чего нет у нас, и никогда не будет. Скоро закончатся командировки, и однажды уехав, наступит день, когда ты не вернёшься.

— Если бы я тебе сказал, признался в своей бисексуальности?

Егор на мгновение замолчал, затем столь же спокойно продолжил:

— Тогда мы бы тут не сидели. НАС — такого бы не было.

Денис тяжело вздохнул.

— Я понимаю. Ты любишь двоих и это для тебя нормально. Пойми и ты меня я люблю одного и, слыша слова «Я тебя люблю», хочу знать, что только мне ты это говоришь, только я один у тебя. Я хочу, чтоб ты говорил это одному человеку, который будет верить в это. — О чем ты?

Он глянул на Дениса:

— Ей ты будешь говорить, не мне, — с грустью говорил ему, — я не смогу на это нормально смотреть Дёня, не смогу. Каждый раз, ложась с тобой, я буду думать о ней и о том, что она сидит одна с детьми, а ты со мной, сказав ей, что в командировке. Я не хочу так жить.

— Но я люблю тебя, — в глазах Дениса читалась боль, он понимал, что Егор бросает его. — Люблю!

— Я тоже! Но я так не могу. Не о такой жизни я мечтаю.

Егор поднялся, в то время как Денис продолжал сидеть:

— У тебя дети. Их смех быстро залечат твои раны. Мне приятно знать, что я был у тебя любимым. Спасибо тебе за это.

Повернувшись, он стал подниматься, покидая его. Денис, опустив голову, смотрел вниз.

— Дёня!

Быстро он поднял голову в сторону Егора, который уже находился на асфальтированной дорожке покрытой снегом.

Он улыбнулся Денису:

— Знаешь, у тебя красивые дети. Пацанчик весь в тебя. Будь по отношению к ним честен, хотя бы к ним. Они тебя любят больше чем кто-либо, ты их герой.

Денис грустными глазами провожал его, пока тот совсем не скрылся из виду. Он ни разу не возразил ему, понимая, что детей и жену бросить не сможет.

Не спеша Егор шел по протоптанной дорожке. Вдали стояла Алина и дожидалась его.

— Ты как? — спросила, когда тот приблизился.

Он посмотрел глазами по сторонам, затем на сестру и нервно улыбнулся.

— Пойдём домой! — с болью в газах смотрела на него.

— Мы же на салют пришли, — пытался брат ей улыбаться. — Пойдём, зря шли, получается.

Глаза парня становились влажными, он отвёл взгляд от неё:

— Я видел, там ещё хот-доги продавали, когда мы с тобой в последний раз ели горячих собак.

Он засмеялся.

— Иди сюда! — приблизившись к брату, обняла его. — Всё будет хорошо.

Парень скрывал глаза за её спиной, нервный смех сменился болезненным плачем.

Алина нежно гладила его длинные волосы, слегка уткнувшись в них, чувствуя приятный запах шампуня. Оба стояли в парке, в то время как в небе над площадью стали разрываться салюты.

Виктор перевёл взгляд от катка, с множеством следов — результатом их совместного катания, на Егора.

Оба парня уже сидели на перекладине.

— Потом такая апатия ко всему появилась и к праздникам, — заканчивал делиться грустной историей из жизни Егор. — Наверное, поэтому я избегаю праздников.