Призрачная реальность [= Протекторат] - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 66

После импровизированной экскурсии по городу мы отправились вниз по течению Оттавы к Гудзонову морю, чтобы с высоты птичьего полёта посмотреть на начинавшийся шторм. Тори получила от этого массу удовольствия – а я наслаждался её детским восторгом, той милой непосредственностью, с которой она отдавалась новым впечатлениям.

Позже мы вернулись в Нью-Монреаль и пообедали в одном тихом и уютном семейном ресторане. Затем снова гуляли по городу, но уже пешком. К вечеру погода ещё ухудшилась, начал даже моросить мелкий дождик, зато на душе у меня было ясно и безоблачно. Тори, словно добрая фея, подарила мне весну в этот ненастный осенний день, и рядом с ней мои проблемы казались такими далёкими, нереальными, не заслуживающими того, чтобы из-за них убиваться...

Когда я, рассказывая про свою дочь, упомянул о её увлечении театром и, в частности, творчеством Шекспира, Тори с воодушевлением заявила, что тоже обожает старый добрый театр, где актёры играют перед зрителями «в живую», а не делают десятки дублей на один эпизод, как в кино, и не прячутся за смоделированными компьютером образами, как в виртуальной реальности. Жаль только, посетовала она, что ей не часто приходится видеть действительно хорошие постановки – на большинстве планет классические театры не в моде.

Поскольку у нас на Дамогране театральное искусство всегда было в почёте, я решил сводить Тори в «Скрижали» на оригинальную постановку «Вишнёвого сада», которую недавно расхваливала мне дочка. С билетами, конечно же, вышла заминка, но я вовремя вспомнил, что один мой старый клиент имеет широкие связи в театральных кругах (его связями часто пользовалась Юля, чтобы попасть на премьеры), поэтому в конечном итоге всё уладилось, и я смог порадовать Тори отличным спектаклем. Она была в полном восторге и заверяла меня, что ещё никогда не видела такой замечательной игры актёров в сочетании с безупречной режиссурой.

Когда мы покинули театр, уже наступила ночь. По моему приказу автопилот поднял флайер над тучами, и в чистом, глубоком небе засияли густой россыпью бриллиантов крупные, яркие звёзды. Я немедленно снял с прозрачных стенок кабины затемнение и погасил свет. Тори прислонилась к моему плечу, запрокинула голову и устремила взгляд вверх.

– Как здорово! – с восхищением произнесла она. – У вас изумительное звёздное небо. По сравнению с ним, небеса моей родной планеты – настоящая пустыня.

– Раньше ты никогда не была в нашей области Галактики? – спросил я.

– Нет, никогда. Я впервые так близко к Ядру. Правда, однажды я была в районе шарового скопления М22. Там тоже много звёзд – но не так много, как здесь, и они не такие яркие.

Ещё несколько минут мы молча сидели в полутёмной кабине, освещённой лишь огоньками на приборной панели да призрачным светом звёзд. Тори любовалась дамогранским небом, а я – её вдохновенным лицом. Наш флайер продолжал парить над облаками, дожидаясь, когда я задам автопилоту маршрут.

– Куда тебя отвезти? – наконец спросил я.

Она посмотрела на меня с лукавой улыбкой:

– Спешишь от меня избавиться?

Я энергично покачал головой:

– Совсем наоборот. Я не хочу с тобой расставаться. Мне уже давно не было так хорошо, как сейчас.

Тори придвинулась ко мне вплотную. Я почувствовал на своём лице её тёплое дыхание.

– Мне тоже хорошо, Игорь. Очень хорошо. Но может стать ещё лучше.

– Как?

В её глазах заплясали огоньки:

– А ты догадайся!

Конечно же, я догадался. И без раздумий поцеловал её.

*

Утро следующего дня было совершенно не похоже на предыдущее. После всего, что случилось накануне вечером и в первую половину ночи, я проснулся в отличном расположении духа. Правда, в первый момент меня немного встревожило, что я в постели один, но сильно расстроиться я не успел, так как сразу обнаружил на соседней подушке короткую записку. Она гласила:

«Ты так сладко спал, что я не решилась будить тебя. Ухожу по делам, вернусь после обеда. Целую, Тори».

Часы показывали без четверти десять. Сегодня была суббота, выходной, так что я позволил себе ещё немного поваляться в постели, с удовольствием вспоминая вчерашнее и думая о том, как всё-таки странно устроен человек. Целых пятнадцать лет, со времени смерти жены, мне никак не удавалось полюбить другую женщину. Это, впрочем, не значило, что все эти годы я жил бобылём и не пытался найти для своей дочери мать – искать-то я искал, да только без особого энтузиазма, скорее ради проформы, заранее убеждённый в том, что мне не найти такую, которая могла бы сравниться с Ольгой. У меня было несколько романов, но протекали они весьма вяло, без сильных чувств как с той, так и с другой стороны. И вдруг меня словно прорвало: сначала я, как сдурел, влюбился в свою шестнадцатилетнюю клиентку, а потом повстречал Тори – и сразу понял, что все пятнадцать лет ждал именно её. Одну её – и никого другого. А моё увлечение Алёной служило только одной цели: чтобы я, в расстроенных чувствах, оказался в нужное время в нужном месте и встретился там со своей судьбой. Всё это здорово отдавало фатализмом, но такой фатализм, оптимистический фатализм, был мне по душе...

Наконец я выбрался из постели, принял холодный душ, побрился, оделся и потопал на кухню. Как раз в тот момент, когда я туда вошёл, раздался мелодичный перезвон кухонного лифта, сигнализируя о том, что уже прибыл завтрак, который я заказал из спальни ещё перед душем. Я достал из кабинки лифта тарелки с омлетом и грибным салатом, налил в стакан томатного сока и приступил к еде.

Вскоре в кухню впорхнула Юля, одетая в лёгкий цветастый халатик. На лице её сияла улыбка.

– Приветик, па! Сегодня хорошее утро, правда?

– Здравствуй, зайка, – ответил я. – Утро замечательное. Ты уже завтракала?

– Ага. – Дочка присела по другую сторону стола. – Вместе с Тори. Она ушла час назад. Просила передать, что к вечеру обязательно вернётся.

Я непроизвольно улыбнулся.

– Надеюсь, она тебе понравилась?

– Очень! – с жаром ответила Юля. – Тори такая классная! Умная, красивая, интересная... – Она склонила голову набок и внимательно посмотрела мне в глаза. – Это моя будущая мама?