Призрачная реальность [= Протекторат] - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 22

Как я уже говорил, моя квартира занимала весь пентхаус целиком, и если пассажир лифта нажимал кнопку с номером «44», то во избежание ошибки следовало предупреждение, что на данном этаже проживаем только мы с Юлей. Когда же посетитель повторным нажатием подтверждал своё желание навестить нас, в квартире срабатывал предупреждающий звонок, а на экране монитора появлялась соответствующая картинка. Так что у нас с дочкой всегда было время решить, принимать гостя или притвориться, что никого нет дома.

Избегать встречи с Ричардом я не собирался, поэтому встал с кресла и отправился его встречать. По пути я зашёл на кухню, чтобы включить кофеварку, и оказался возле входной двери в тот самый момент, когда Ричард выходил из лифта.

– Привет, – сказал я. – Кофе уже греется.

Размашистым шагом Ричард пересёк небольшой вестибюль и сжал мою руку в своей большой волосатой пятерне. По своим габаритам он ничем не уступал Конноли, разве что у него было больше жира и меньше мышц.

– Итак, где он?

– Кто? – невинно спросил я.

Ричард поморщился:

– Не придуривайся, Игорь! Я знаю, что ты не послушался моего совета и ввязался в дела Конноли. Около часа назад мне звонила Юлька и жаловалась, что ты заперся с ним в кабинете и отключил интерком.

– Теперь понятно, – сказал я закрывая дверь. – Стало быть, ты поспешил вытягивать меня из неприятностей. Только зря. Мы с Конноли действительно минут сорок поболтали, но ни за какое новое дело я не взялся. Он получил у меня одну консультацию и откланялся.

– Не врёшь?

– Честное слово! Я очень тактично дал ему понять, что в клиентах не нуждаюсь, а к политике испытываю стойкое отвращение.

Похоже, Ричард поверил мне. Одобрительно хмыкнув, он снял шляпу и влажный плащ и отправил их в сушилку.

– У вас дождь? – спросил я.

– Да так, моросит немного.

Ричард жил за городом, потому что не терпел городской суеты в свободное от роботы время. У него был большой дом и просторная усадьба, по которой целыми днями носилась шумная стайка ребятишек разных возрастов. Ричард и его жена очень любили детей, они уже произвели на свет двух дочек и пятерых сыновей, но останавливаться на достигнутом не собирались.

– Вообще-то, я пришёл к тебе на хоккей, – произнёс Ричард, направляясь в гостиную. – Хочу посмотреть его в нормальной обстановке. А мои сорванцы, можно не сомневаться, устроят по этому случаю форменный дурдом. Кстати, где Юлька?

– У подруги на дне рождения.

– Гм-м. Танцев у них не будет, это факт. Кавалеры весь вечер не смогут оторваться от телевизора.

Я согласно кивнул и отправился на кухню, где уже свистела кофеварка. Когда я вернулся с двумя чашками дымящего кофе (с молоком для меня, и чёрным для Ричарда), он сидел перед огромным, на полстены, телевизором и раскуривал сигарету. Я с удовлетворением отметил, что он, кажется, окончательно перешёл на менее вонючий сорт. Только не подумайте, что Ричард наконец сжалился над окружающей средой. Просто раньше он курил привозные «Senor Cavallero» с соседней планеты Альбасете, но несколько месяцев назад правительство Дамограна в целях защиты отечественного производителя повысило таможенную пошлину на табачные изделия, и дешёвые импортные сигареты исчезли с нашего рынка – их стало невыгодно завозить.

Ричард взял у меня кофе, сделал пробный глоток и удовлетворённо кивнул:

– Отлично. Сахара как раз в меру.

Я поставил свою чашку на журнальный столик, чтобы кофе немного остыл, а сам сел в соседнее кресло и присоединился к Ричарду, который немного рассеянно следил за трансляцией баскетбольного матча по спортивному каналу. Докурив сигарету, он раздавил её в пепельнице и небрежно махнул рукой в сторону экрана:

– Я, конечно, не спорю, интересный вид спорта, но до хоккея ему далеко. Не та атмосфера, не тот накал страстей. Да и когда каждая атака как правило заканчивается забитым голом – то есть, я имел в виду, взятием кольца, – это не приносит никакого удовольствия.

– Полностью согласен с тобой, – кивнул я. – Тем не менее есть люди, которые балдеют от баскетбола и совершенно равнодушны к хоккею. У нас, правда, таких мало, но на других планетах они водятся в избытке.

– Вот чокнутые! – Ричард недоуменно пожал плечами, затем сунул руку в карман и достал оттуда пластиковую карточку. – Держи. Здесь все данные на кандидатуры присяжных, что я сумел раздобыть, не злоупотребляя служебным положением.

Я взял у него карточку, бегло осмотрел её с обеих сторон и положил на подлокотник кресла.

– Спасибо, Рич. Впрочем, тебе необязательно было приносить её. Мог бы просто прислать файлы по почте.

– Но если я и так к тебе собирался, то какая разница. Иногда приятно для разнообразия передать что-то из рук в руки. Если бы ты знал, как меня достало это интерактивное общение на работе! В других отделах идёт нормальная коллективная жизнь, а у нас... Ты только представь себе: мой коллега, который занимает соседний кабинет, вместо того чтобы зайти ко мне и поговорить лицом к лицу, связывается по видеофону. А начальник, чей кабинет этажом выше, терпеть не может совещаний «в живую», называя их «вавилонским столпотворением», и предстаёт перед нами во плоти лишь по большим праздникам.

Ричард был полицейским и работал в отделе информационной безопасности. Время от времени он добывал для меня кое-какие сведения по тем делам, которыми я занимался. Это не противоречило закону, поскольку на Дамогране адвокат имел право нанимать работника полиции для проведения частного расследования в его свободное от службы время. Во многом моя удачливость была следствием сотрудничества с Ричардом – он за версту чуял ценную информацию и не пропускал ни единого её байта. А осведомлённость – залог успеха.

– Вот что, Рич, – произнёс я. – Мне нужно, чтобы ты основательно поработал над делом Алёны Габровой.

– Ага, – он перевёл на меня взгляд. – Понял, что вляпался? Только не говори, что я не предупреждал. Ни черта ты для девчонки не сделаешь, это факт. Ей как пить дать прочистят мозги, и видит Бог – она того заслуживает. Добро бы она, прикончив доктора, в панике убежала. Но то, с каким хладнокровием и цинизмом она всё провернула, как невозмутимо вела себя до и после преступления, как расчётливо пыталась сымитировать самоубийство... Нет, Игорь, это безнадёжно. Присяжные будут суровыми и безжалостными, они не посмотрят ни на её юный возраст, ни на невинную внешность. Как раз наоборот – это сыграет против твоей подзащитной. Можно не сомневаться, обвинение приложит все силы, чтобы создать образ падшего ангела, чудовища тем более опасного, что его подлинная сущность скрывается под такой привлекательной оболочкой.