Черт-те что и сбоку бантик - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 9

Кузьмин опустился на подставленный ему стул. На экране Наташа и вправду маялась. Писатель Мелехов был непробиваем. Отвечал на вопросы вяло, односложно и, пожалуй, даже слегка презрительно. Бедная девочка… Ну, если у нее ничего не выйдет, мы просто не дадим это в эфир. И вдруг…

– Скажите, Генрих Вячеславович, а вы хороший человек? – вдруг разозлилась Наташа.

Писатель, не ожидавший такого вопроса, вдруг словно проснулся.

– А почему вы об этом спрашиваете? Вы что-то прочли обо мне в Интернете? Мало ли какие гадости там о людях пишут! Или вы знакомы с моей бывшей?

– Да что вы, я ничего такого не имела в виду! Я просто спросила. А вы не ответили и почему-то забеспокоились…

– Да! Я хороший человек! Чтобы обо мне ни говорили. Я всегда соблюдаю основной закон…

– Конституцию? – неподражаемо подняла бровь Наташа.

– Нет, для меня основной закон это десять библейских заповедей!

– И вы их никогда не нарушаете?

– Представьте себе!

– Все-все?

– Да!

– О, это поистине достойно восхищения! Но тут есть некие противоречия. Вот, например, не сотвори себе кумира, а в вашем интервью журналу «Огонек» вы признаетесь, что ваш кумир это Достоевский… – с лукавой улыбкой заметила Наташа.

– Это совершенно иное дело!

– Но все-таки кумир?

– Я не принимаю этого упрека!

– Хорошо! А как быть с заповедью «Не прелюбодействуй»?

– Вы обвиняете меня в прелюбодеянии? – взвился писатель.

– Боже сохрани! Но вы сами говорили моему коллеге на канале НТВ, что вы… Цитирую: «Я могу сказать о себе, что я бабник, ну просто не в силах устоять перед красивой бабенкой. И вообще, друзья называют меня «альфа-самцом». Или вы альфа-самец-теоретик?

– Что вы себе позволяете, девушка?

– Ничего. Просто констатирую очередное противоречие. Вот уже две заповеди вы точно нарушаете, а там еще и третья сама собой напрашивается…

– Это какая же?

– «Не возжелай жены ближнего своего». А, Генрих Вячеславович?

Слава богу, у писателя хватило ума расхохотаться. Он лукаво погрозил Наташе пальчиком.

– Да, не зря мне говорили, что с вами надо держать ухо востро!

Дальше беседа потекла уже нормально.

– Ах, какая девка! – хлопнул в ладоши режиссер. – Вырулила! Но при этом всем показала, какой дурак этот Мелехов. Да, Глеб Витальевич, это поистине бесценный кадр.

– Скоро на нас такой наезд в сети будет, – вздохнула редактор Алла Георгиевна.

– Ничего, зато рейтинги подскочат до небес! Наверняка Мелехов завтра будет в сети жаловаться на наш канал, на Наташу, а нам только того и нужно! – смеялся Кузьмин. – Скажите, Володя, я вот что подумал, а может, нам снимать все-таки по три программы в день, но два дня в неделю?

– Хозяин – барин! Но вообще-то Наташка в конце четвертой программы уже неживая. Мы-то отработали смену и домой, а она… Хотя, судя по сегодняшней съемке, еще о-го-го!

– Ладно, подумаем.

Съемка закончилась. Из студии вышел Мелехов. И сразу испарился, даже не сняв грим. Вскоре вышел оператор, а потом появилась Наташа. Она была страшно возбуждена.

– Вова, скажи, получилось хоть что-то?

– Ну, ты, мать, дала! Я сперва думал в брак все пойдет, а ты так его раскрутила!

И тут Наташа увидела Кузьмина.

– Глеб Витальевич? Какими судьбами?

– Да вот был тут, зашел посмотреть… Лихо вы его! Как вам в голову пришло спросить, хороший ли он человек?

– Не знаю. Просто я уже начинала его ненавидеть… – засмеялась она.

– Молодчина! Просто восторг!

– Ну, первую часть, наверное, надо будет слегка сократить, а то зрители со скуки помрут.

– Чепуха! Дадим рекламную нарезку из самых острых моментов, сама что ли не знаешь, – заметил Володя.

– Ох, я так устала, что уже плохо соображаю. Простите, Глеб Витальевич, мне надо поскорее снять грим, к концу съемок он на меня давит…

– Да-да, конечно. Надеюсь, вы завтра будете на нашем мероприятии?

– Это обязательно?

– Да, Наташа, уж не взыщите, но…

– Хорошо, я буду. К которому часу?

– Ну, вам можно приехать к часу. А мне с самого утра, – вздохнул он. – Основная масса народу уже там. Я пришлю за вами машину к двенадцати.

– Да я могла бы и сама.

– Нет-нет, машина будет.

– Спасибо.

– Наташа, я хотел еще… А впрочем, поговорим на природе, вы слишком устали.

– Да, спасибо.

– Спокойно ночи, Наташа.

– А тебе обязательно мчаться на эту тусовку? – с недовольным видом спросил Артур.

– Увы! Думаешь, мне хочется?

– Откуда я знаю?

– Ты прекрасно знаешь, что я в принципе не люблю тусовок.

– Ну, мало ли что было раньше, до эпохи телевидения.

В голосе мужа Наташе послышалось явное недовольство. Но она так устала, что предпочла не обращать на это внимания. Поворчит, перестанет.

Когда объявили так называемый кофе-брейк, Кузьмин спустился в холл и спросил у девушки-администратора:

– Простите, а госпожа Завьялова приехала?

– Еще нет.

Он посмотрел на часы. Десять минут второго. Пора бы ей уже быть. Но в конце концов мало ли что могло ее задержать… Пробки бывают и по субботам, особенно на выезде из города, весна все-таки. Народ рвется на свои фазенды.

И тут он увидел ее. Она была в светлых брюках и коротенькой пестрой жакетке. Кузьмин почувствовал, что душа уходит в пятки. Или это называется «сердце оборвалось»? Он испугался, откровенно испугался силы своего чувства.

– Глеб Витальевич! – улыбнулась она. – По вашему приказанию прибыла.

– Я рад… Вы чудесно выглядите! Успели заметить, какой тут дивный воздух?

– Честно говоря, нет, не успела. Шофер подвез к самому входу.

– А кофе хотите? У нас как раз кофе-брейк…

– Хочу! Спасибо!

– Тогда момент!

Он что-то сказал девушке-администратору, взял Наташину дорожную сумку.

– Идемте!

Наташа последовала за ним. Он привел ее на небольшой уютный балкончик, где стояли всего два столика.

– Садитесь, Наташа, кофе сейчас принесут, а пока дышите полной грудью.

– А тут и в самом деле хорошо дышится. Спасибо.

– Наташа, я давно ждал случая высказать вам… Вы здорово работаете! Вчера я наблюдал непосредственно… Это было виртуозно. Но, как я и предполагал, Мелехов уже выложил в Интернет довольно злобную заметку…

– Да черт с ним, – поморщилась Наташа.

– Безусловно! – рассмеялся он. – Нам это только на пользу. И еще… На вас удивительно интересно смотреть во время беседы, вы так живо на все реагируете… И я слышал массу восторженных отзывов.

– Глеб Витальевич, вы меня захвалите.

– Наташа, я хочу предупредить…

– О чем?

– К вам скоро начнут подъезжать с других каналов, переманивать, перекупать…

– Глеб Витальевич!

– Пока таких заходов не было?

– Нет.

– Будут. Но я прошу вас об одном. Ставьте меня в известность о том, что именно вам предлагают.

– Глеб Витальевич, это как-то само собой разумеется. И потом, у меня контракт, но дело даже не в этом, я вообще не люблю метаться в поисках лучшей доли… Я просто очень верный человек по натуре, – чуть смущенно улыбнулась она. – Если мне хорошо, а мне сейчас на канале хорошо, зачем я буду…

– Наташа, вы… вы какой-то бронтозавр, что ли… Во всяком случае в нашей среде.

– Комплимент сомнительный, надо заметить, – рассмеялась Наташа.

А у него от этого смеха все внутри перевернулось.

Появился молоденький официант, принес кофе, корзинку с пирожными и вазу с фруктами.

– Наташа, рекомендую, пирожные тут отличные.

Сейчас она скажет, что в рот не берет пирожных… Но она с любопытством разглядывала их, потом положила себе на тарелку эклер и корзиночку.

– Обожаю сладкое! – чуть смущенно проговорила она.

И он сразу вспомнил, как в питерском кафе она с наслаждением уплетала торт, перед тем как он подошел к ней.

– Правда, вкусно! И кофе отличный! Глеб Витальевич, а здесь есть бильярд?