Демоны вне расписания - Осипов Сергей - Страница 23

17

Дальше был нескончаемый заснеженный лабиринт, по которому Настя тащила старика к воротам. Она двигалась наугад, лишь бы переставлять ноги, лишь бы куда-то идти, лишь бы не останавливаться. Неизвестно, куда бы она так забрела, если бы не старик – время от времени он превращался из неподвижной и почти невесомой поклажи на плече Насти в неподъемный якорь, который тянул Настю к земле и заставлял ее разворачиваться в нужном направлении. То есть это потом выяснилось, что направление было нужным, а пока все это было похоже на блуждание меж трех одинаковых елей, похожих на глянцевые картинки из настенного календаря.

Настя уже давно не чувствовала ног, не чувствовала рук, а чувствовала лишь тяжесть тела заложника. Старик, видимо, тоже выдохся, потому что давно уже молчал и еле-еле шевелил ногами, а может быть, уже и не шевелил, а они просто волочились по снегу.

Потом ели вдруг расступились, словно отъехали в сторону навроде театральной декорации. Настя увидела ворота и как-то отстраненно подумала про себя – надо двигать туда. Не так уж и далеко осталось.

Охранник выскочил из-за елей почти бесшумно и бросился Насте наперерез, а та уже не в силах была изменить направление движения, она просто шла и шла себе и неминуемо вот-вот должна была столкнуться с набирающим скорость охранником, но два отрывистых хлопка изменили ситуацию – охранник по инерции пролетел еще несколько метров, а потом рухнул лицом в снег и замер. Настя продолжала идти.

Еще хлопок, и еще один преследователь схватился за горло и бессильно осел на снег, кропя его красным. Еще несколько хлопков – и за спиной у Насти оказался безлюдный зимний пейзаж. Если где-то здесь и были люди, то они предпочитали прятаться за деревьями. Если где-то здесь и были люди, то им не разрешили стрелять Насте в спину. В полной тишине Настя преодолела последние метры до ворот, и тут из темноты возник Покровский с короткоствольным автоматом.

– Молодчина, – сказал он. Настя посмотрела на него с усталой ненавистью. – Молодчина, – повторил Покровский. – Сейчас мы вас вытащим отсюда. Сейчас…

В этот момент старик, казалось, намертво примерзший к плечу Насти, встрепенулся, и тихий перезвон цепей пронесся по заснеженному саду, будя какие-то неуместные ассоциации с Новым годом. Покровский ничего не заметил, но старик увидел майора и потянулся к уху Насти.

– Скажи-ка, – прошептал он, – это что же, твои друзья?

Настя неуверенно дернула подбородком.

– Интересно… – Старик снова затих. Настя сделала еще шаг, потом еще. Покровский как-то не спешил ей помогать, он стоял и смотрел. Подонок…

За воротами зажглись автомобильные фары. На них, как на свет маяка, двигалась Настя, и в эти минуты она не помнила, с чего все это началось и почему она сейчас должна обязательно дотащить старика до машины. Действия ее стали автоматическими, но этот автомат был на грани катастрофы, ибо нагрузка на основные узлы превысила все допустимые нормы…

Так она прошла за ворота, мимо Покровского, который все всматривался в глубины сада и не опускал ствол автомата.

– Господи, – изумленно сказала Лиза, – ну и видок…

Настя не обратила внимания на эту реплику. Ей хотелось лишь сбросить тяжелеющую ношу с плеча, упасть самой и забыться. По-прежнему никто не спешил прийти ей на помощь, и Настя все шла и шла вперед, и чем ближе она подходила к машине, тем больше подгибались у нее ноги и тем невыносимее становилось это нескончаемое испытание.

– Давай быстрее! – это Покровский все-таки подошел к ней и, наверное, хотел помочь, но…

– Назад, придурок!!!

Это крикнула Лиза.

За какую-то секунду с полумертвым телом старика вдруг произошли разительные перемены, и Покровский побледнел. У него были на то причины.

Позже, когда Настя вспоминала этот эпизод и пыталась восстановить свои ощущения, то приходила к выводу, что больше всего это было похоже на змею, которая только что дремала, а потом вдруг пробудилась от спячки и стремительно бросила все свое тело на добычу. Старик даже оттолкнул Настю в сторону, и для нее этот толчок стал той последней соломинкой, которая ломает хребет верблюда. Настя упала и не почувствовала холода, не почувствовала боли… Она была рада тому, что наконец может прилечь и уснуть. Ее затуманивающееся сознание ловило странные картины и малопонятные звуки, которые вполне могли быть очередной галлюцинацией…

Но выглядело это примерно так.

– Назад, придурок!!! – крикнула Лиза, и Покровский поспешно отпрянул назад.

Отчаянный прыжок старика пришелся в пустоту, и энергия мгновенно покинула истощенное тело. Теперь это было похоже не на бросок кобры, а на заплутавшего зомби, бесцельно топчущегося на месте. Старика мотало из стороны в сторону, он искал прежнюю опору – плечо Насти, но не находил его.

– Давай!! – снова крикнула Лиза. Дверца машины открылась, и оттуда появился какой-то маленький толстый человечек. Испуганно таращась маленькими глазками, он по команде Лизы снова нырнул в машину и вытащил оттуда, держа под мышки, чье-то тело. Человечек пыхтел и ругался, но все же с помощью Лизы ему удалось привести это тело в вертикальное положение и прислонить его спиной к машине.

– Всё? – с надеждой спросил маленький толстый человечек. Лиза мотнула головой, что означало – убирайся.

– Всё? – спросил Покровский, которому приходилось держать в поле зрения и пошатывающегося старика, и сад за воротами.

– Всё, – сказала Лиза, отходя в сторону.

– И что все это значит? – Покровский нервно сжимал автомат, как будто от него сейчас был какой-то прок. – Что ты теперь…

– Заткнись. – Лиза исподлобья смотрела на старика, который замер в прежней позе, будто окаменев. – Заткнись, или я…

Покровский несколько раз выстрелил за ворота – ему почудилось движение в ближних кустах. Старик не пошевелился.

– Делай что-нибудь! – яростно выкрикнул Покровский. – Я не смогу удержать этих ребят, если они рванут всей толпой…

– Сможешь, – сказала Лиза. Она подошла к машине, приподняла чуть сползшее тело, а потом с размаху отвесила по бледным юношеским щекам несколько пощечин. – Ну! Ну, давай!

Она схватила парня за грудки и энергично встряхнула. Потом загребла с земли комок снега и растерла им лицо парню, царапая кожу до крови. Это сработало, веки медленно поднялись, и Лиза увидела те самые синие глаза, которые так ей понравились в темноволосом парне, когда она впервые увидела его возле клуба «Вулкан».

И в тот же миг старик вышел из своего оцепенения и повернулся к машине, словно локатор, наконец уловивший слабый сигнал. Он вздохнул, медленно выдохнул, и обалдевший Покровский увидел, как струйки теплого воздуха выходят у старика из пулевого отверстия в спине. Старик сделал шаг, потом второй… Было видно, что каждое движение дается ему очень тяжело; казалось, что на следующем шаге он просто рассыплется на куски, но он все шагал, и Покровский заметил, что шаги его становятся все быстрее и быстрее… Это было похоже на разбег, на страшный последний разбег умирающего тела, и Покровский не мог оторвать глаз от этого зрелища, а Лиза тяжело дышала, поеживаясь, будто мороз пробирал ее и через дубленку.

Темноволосый парень медленно приходил в себя, и так же медленно набирал ход полуголый старик с обрывками кандалов на руках и ногах. И когда студент, подобранный Лизой возле клуба «Вулкан», наконец смог сфокусировать взгляд перед собой, он увидел не что иное, как летящий прямо на него живой скелет в обрывках одежды.

Старик врезался в студента так, как будто хотел пробить его насквозь и выйти уже с другой стороны машины. Но ничего такого не произошло, одно тело Ударилось в другое, и секунду спустя старик медленно сполз на снег, уже не дыша и не шевелясь. Покровский осторожно подошел к нему и тронул шею – там не только не было пульса, все тело старика на ощупь было похоже на давно иссохшую мумию – твердую и безжизненную.

Темноволосый студент с голубыми глазами тоже упал в снег – боком, головой к заднему колесу машины. Покровский осторожно поднял студента и уложил его на заднее сиденье. На старика он больше не обращал внимания.