Загадка Большой тропы - Сергеев Дмитрий - Страница 4

— Она пугливая, — предупредила Наташа и осторожно, плавным движением погладила напуганную лошадь, потом достала из кармана кусок сахару. Кобыла фыркала, косилась на руку — не решалась взять предлагаемое лакомство — и продолжала пятиться назад, туго натягивая повод.

— Она еще не пробовала сахару, — сказала Наташа. — Но я ее приучу. Сахар они любят. А еще лучше давать соль. Соль каждый конь ест. Я всегда так приручаю лошадей. Они меня потом узнают и сами подходят, не боятся.

Дед Кузьма разрешил ребятам прокатиться на конях к водопою. Можно было, правда, свести лошадей по крутой тропе к реке, но Наташа предложила проехать к озеру, там заодно можно и самим выкупаться. Себе Наташа выбрала гнедую кобылу.

— Ты бы, внучка, села лучше на Воронка: он посмирнее.

— Ничего, деда, и эта будет послушной. Как ее звать?

— Да как — Гнедуха.

Гриша для начала решил сесть на смиренного Воронка. Взобраться на коня ему помог дед. Лошади были без седел, только занузданы. Держаться на подвижной спине коня без седла оказалось не простым делом. Грише сразу же пришлось вцепиться руками в гриву. Старый Воронок легким шагом затрусил вслед за удалой Гнедухой. Наташа держалась легко, привычно и могла даже всем корпусом оборачиваться назад. Пока выезжали со двора, она сдерживала рысистую кобылицу, но сразу же за воротами отпустила повод и легонько поддала под бока каблуками. Лошадь резво пустилась в рысь. Наташа пригнулась к гриве и довольная, разгоряченная, сияя глазами, оглянулась на Гришу. Воронок по своей доброй воле тоже перешел на тихую тряскую рысь. Гришу бросало вверх-вниз; он едва держался, вцепившись обеими руками в жесткую гриву.

— Эй, парень! Падать будешь — имайся за землю! — со смехом прокричали вслед ему деревенские ребятишки.

Отчаянными усилиями Грише удалось удержаться на спине Воронка. Падение с лошади посреди улицы было бы настоящим позором. У околицы Наташа придержала свою Гнедуху и дождалась Гришу. Он подъехал красный от стыда и досады: Наташа, наверное, слышала, что кричали ему в деревне.

Озеро лежало в стороне от реки, километрах в двух, около подножья лесистого холма. Оно было невелико и питалось, по-видимому, родниковой водой. Доехали без приключений. Гриша-таки удержался на Воронке до конца. Прогулка не была ему в удовольствие: он с чувством облегчения спустился на землю. Наташа показала, как взнуздывать и разнуздывать коня.

Напоив лошадей, решили искупаться сами. Девочка первая вошла в воду и поплыла вдоль берега. Плыла она довольно неумело. Это приободрило Гришу. Здесь-то он себя покажет. Он сразу заплыл на середину. В озере только самый верхний слой был нагрет, а ниже под ним вода оказалась холодной как лед. Гриша старался плыть, не сильно работая ногами, чтобы не взбалтывать с глубины холодную воду.

— Ты хорошо плаваешь, — сказала Наташа, когда оба вышли на берег.

— А ты здорово верхом ездишь, — отдал должное Гриша.

Холодное купание и эта похвала утешили его.

— Ты тоже скоро научишься. Это не трудно, — заверила Наташа.

— А я тебя плавать научу. Хочешь? — великодушно предложил он.

— Конечно, только вот учиться некогда будет. Ты уедешь скоро, а меня здесь оставят с бабушкой. Смотри, кто-то сюда скачет, — указала она рукой в сторону деревни. — Вот здорово, во весь мах едут.

От деревни по каменистому полю приближались три всадника. Это оказались деревенские мальчишки. Видимо, у деда Кузьмы еще сыскались добровольные помощники. Раньше всех к озеру подскакал мальчик на сером коне. Паренек был примерно тех же лет, что и Гриша. Он легко соскочил с лошади и сверкнув на незнакомцев белками глаз на загорелом скуластом лице, привычно разнуздал коня и подвел к воде. Двое товарищей его проделали то же. Первый, напоив коня, привязал его к дереву, проворно сбросил с себя штаны, рубаху и, оставшись в трусах, с разбегу врезался в воду. Резкими умелыми взмахами рук заплыл на середину озера. Там он несколько раз нырнул, потом исчез надолго и показался снова; шумно отфыркиваясь, он поднял вверх руку с зажатым в кулаке камнем и прокричал:

— Смотри, Колька, дно достал!

— Вот это да! — восхищенно выдохнула Наташа.

Гриша не отозвался. По его мнению, это было просто ребячеством. Вскоре пловец вышел на берег, сильно расплескивая руками воду. По бронзовому от загара телу стекали струйки чистой воды. Он казался крепким и стройным. Грише вдруг пришла в голову невеселая мысль о том, что скоро предстоит расстаться с Наташей на все лето. А у нее, наверное, отыщутся новые друзья из местных девочек и ребят. Возможно, среди них будет и этот бронзовотелый паренек, который так хорошо умеет ездить верхом и плавать.

Обратный путь Грише достался тоже нелегко. Они ехали вдвоем с Наташей, ребята остались на озере.

Гриша был рад, когда поездка, наконец, закончилась благополучно. Видимо, ему еще не раз придется попадать в смешное положение, прежде чем он освоит искусство верховой езды.

На время Гриша позабыл утреннюю встречу с Речиновым, братьями Елизовыми и рассказ о необычайном доме. Но как только они возвратились на базу и передали лошадей в руки деда Кузьмы, мальчик сразу вспомнил, для чего он разыскивал Наташу. Хранить при себе такие сведения мучительно. Нужно обо всем рассказать ей немедленно и непременно наедине.

Они забрались в дальний затененный угол сеновала. Тысячи ярких пылинок суетились в воздухе, четкими неширокими полосами обозначая лучи солнца, проникающие в узкие щели тесовой крыши. Пахло залежалым прелым сеном.

Наташа слушала, затаив дыхание. В сумраке сеновала лицо ее казалось бледным, широко открытые глаза — полными внимания. Шутка ли, здесь, под боком, рядом с ними, настоящий дом с привидениями. Пожалуй, появись в селе живые марсиане, и те меньше бы поразили воображение ребят — ведь это было бы так просто: прилетели с Марса. Но откуда взяться привидениям?

— Наташа, давай сегодня ночью сходим, — предложил Гриша шепотом. При этом он зачем-то оглянулся назад и почувствовал, как по спине у него пробежали мурашки не то от страха, не то от нетерпения. — У меня есть карманный фонарик и охотничий нож.

— Хорошо бы у папки пистолет взять, — тоже шепотом проговорила Наташа. И, немного помедлив, сокрушенно добавила: — Только он его прячет от меня, даже в руки не дает. Да и нельзя мне: ночью из дому не выпустят.

Некоторое время ребята сидели молча.

— Вот когда папа с мамой уедут, останется одна бабушка, тогда другое дело — я ее и спрашивать не стану, — мечтательно произнесла Наташа.

— Одна пойдешь?

— Нет, Байкала возьму: с ним не страшно. И кого-нибудь из ребят сговорю.

Вот тебе и на. Это уж и вовсе не радовало Гришу.

«Меня-то тогда не будет здесь», — хотелось сказать ему, но он смолчал.

— Наташа, ты не знаешь, кто такой Рудаков? — спросил он.

— Рудаков?

— Ну да. Твой отец, когда ему сказали: «Золота у нас нет», — спросил: «А про Рудакова слышал?»

— Нет, не знаю.

Привидения покидают дом

Гриша решил, не откладывая, в эту же ночь пробраться к дому Елизовых. Может быть, ему удастся увидеть загадочные огни. Во всяком случае, он попытается заглянуть внутрь дома через щели ставен Наташе он ничего не сказал о своей затее. Июньские вечера длинные. Гриша едва дождался темноты. Взял с собой фонарик и нож, бесшумно вышел из сарая.

Притихла деревня, освещенная луной; возле заборов и домов лежат густые тени. Монотонно, заунывно поет река; вдалеке брешут собаки; с окраины чуть слышится тарахтение движка электростанции. Кое-где окна домов ярко светятся; над крыльцом сельсовета тускло горит небольшая лампочка, освещая несколько ступенек.

Гриша пробирался по пустынной улице. В двух шагах от него в непроницаемой тени под забором кто-то пошевелился — это корова, напуганная его приближением, сделала ленивую попытку встать на ноги, но снова улеглась и флегматично продолжала свою жвачку. Вскоре Гриша заметил, что в тени заборов и домов, а кое-где посреди улицы лежат коровы и козы (видимо не все хозяева загоняют скотину на ночь в стайку).