Страна Изумрудного солнца - Орлов Антон - Страница 48

– Врукопашную. Как дерутся бойцовые неги. Кажется, у тебя нет особых предубеждений против такого способа выяснять отношения?

А ведь это шанс подбить ему глаз! Тлемлелх обрадовался, но потом вспомнил об угрозе:

– Тина переломает нам руки, если мы друг друга убьем.

– Так мы же не будем драться до смерти, – улыбнулся Лиргисо. – Все останутся живы, никакого пошлого трагизма… Сними плащ и пояс, иначе будет неудобно.

Плащ Тлемлелх сбросил, а насчет пояса засомневался:

– Где гарантия, что ты не схватишь оружие и не парализуешь нас?

– Не бойся. Тебя парализовывать неинтересно, а Тину – невозможно.

– Откуда ты знаешь? Мне она такого не говорила.

– Догадался.

– Но ты же целился в нее в машине?

– Увы, кобура у тебя непрозрачная, и я рассчитывал извлечь оттуда что-нибудь посерьезней. Так мы деремся, неподражаемо смелый Тлемлелх?

– Деремся, блистательный Лиргисо. Только пояс с оружием останется при мне.

– Как хочешь, мне твои парализаторы не нужны.

Они отошли от рюкзаков, встали друг напротив друга, и только тут Тлемлелха накрыла тень беспокойства. Улыбка Лиргисо! Насмешливая, с оттенком затаенного торжества. Обычно Лиргисо так улыбался, когда затевал какую-нибудь каверзу, до поры до времени непонятную для окружающих.

Светлые, с золотистым отливом глаза Лиргисо выжидательно прищурились. Подумав о фингале, который станет достойным украшением для этого пижона, Тлемлелх наотмашь ударил по лицу, словно бил бестолкового полузверя-прислужника. Рука наткнулась на выставленное предплечье Лиргисо. Это было больно, Тлемлелх отшатнулся, и тут Лиргисо ударил его под грудную клетку, где сходятся ребра, – новая боль, невыносимая, пронизывающая, вдобавок тошнота и дыхание перехватило… Мелькнула мысль, что Лиргисо его все-таки убивает и надо позвать Тину, но только он приготовился закричать, как тот ткнул его пальцем в ямку между ключицами. Мучительно муторное ощущение, он пошатнулся, хватая ртом воздух.

– У нас дуэль, ты забыл? Дерись молча, несравненный Тлемлелх! – Насмешливый голос Лиргисо долетел до него сквозь вращающиеся клочья ватной тьмы.

Еще удар. Еще. Не то чтобы они сыпались непрерывно, но каждый был нестерпимо болезненным, словно Лиргисо невесть каким образом выбирал именно те места, где тело в наименьшей степени способно выносить боль. Тлемлелх тоже пытался его стукнуть, однако Лиргисо или уворачивался, или ловко подставлял усыпанные сапфирами предплечья, да при этом еще и смеялся. Совсем обезумев, Тлемлелх потянулся к кобуре на поясе. Лиргисо перехватил его руку и надавил на ямку локтевого сгиба. Рука бессильно повисла, в ней пульсировала боль, и Тлемлелх едва смог пошевелить пальцами – сломана?.. Подсечка опрокинула его на землю. Склонившись над ним, Лиргисо надавил возле скулы, под пучком судорожно свернувшихся слуховых отростков. Тлемлелх дернулся и застонал.

– Не надо… Перестань, прошу тебя…

– Наконец-то догадался попросить. – Лиргисо присел рядом, повернул к себе его лицо, держа за подбородок, и заглянул в глаза. – Запомни этот урок, дорогой Тлемлелх, и никогда больше не пытайся меня бить, если я связан! А вдруг мне представится случай отыграться? Обстоятельства текучи, как вода, и нет ничего постоянного под Изумрудным солнцем. Когда тебе снова захочется воспользоваться моим незавидным положением, вспомни, что я сделал с тобой сегодня, и заставь свою несравненную, но безмозглую голову подумать: а что, если я опять найду возможность расквитаться за оскорбление?

В брюшном кармане у Тлемлелха лежал миниатюрный позолоченный кинжал в перламутровых ножнах, но его сейчас не достать… так же, как и парализатор из кобуры. Все его мышцы разорваны, все его кости переломаны, а нервы извиваются от боли, словно полураздавленные черви. Когда Тина вернется и увидит, что с ним стало, Лиргисо за все заплатит. Лишь бы она поскорей вернулась.

– И ведь я тебя даже не изуродовал, – усмехнулся Лиргисо. – Ты по-прежнему привлекателен…

Он нежно провел ладонью по груди Тлемлелха, потом прикоснулся к бедру. Тлемлелх не смел произнести ни слова: такой чудовищной смеси боли, беспомощного страха и унижения он никогда еще не испытывал.

Работа отняла больше времени, чем Тина предполагала. Наконец она отогнула стальные зажимы – даже ей, киборгу, пришлось для этого напрячь все силы, – вскрыла контейнер и извлекла небольшую плоскую коробочку: черный ящик с убийственным для Лиргисо компроматом.

Сунув его в карман, Тина сложила инструменты в чемоданчик с мерцающей лазерной эмблемой авиастроительной компании, спрыгнула на землю, подобрала кусок парашютной ткани и зашагала к скалам. Ощущение взгляда на затылке – так бывает, когда кто-то провожает тебя и не хочет прощаться. Она оглянулась, но за спиной не было ничего, кроме Фласса и разбитой машины.

– Спасибо, «Торнадо», ты меня очень выручил, – прошептала Тина.

Пока она работала, небо еще больше позеленело, а солнце переместилось и повисло над черным студнем, оживляя медлительные стекловидные волны россыпью слепящих пятен. Позже надо будет прийти сюда и посмотреть, как выглядит закат над Флассом.

За скалами Тина застала вполне идиллическую картинку: Лиргисо сидел, а Тлемлелх лежал, и его голова покоилась у Лиргисо на коленях.

– Это тебе вместо плаща, – Тина бросила ткань на траву.

– Почтительнейше благодарю вас, изумительная кхей-саро. Достали черный ящик?

– Вот он, – Тина показала коробочку и снова спрятала в карман. – Так что теперь ты работаешь на меня, а не на Сефаргла.

Лиргисо страдальчески поморщился:

– Умоляю вас, кхей-саро, не надо таких уничижительных выражений! На кого-то работают неги и чливьясы, а также люди, которых использует патрон. Эти люди совсем не похожи на вас, и я не имел в виду ничего для вас оскорбительного… А мы с вами, не опускаясь до столь презренных взаимоотношений, любезно обмениваемся услугами: я помогаю вам вернуться на Валгру, вы уничтожаете компромат.

– Не даю хода компромату, – поправила Тина. – Лиргисо, любезно обмениваться услугами мы будем на моих условиях.

– Да разве я с вами спорю, изумительная кхей-саро? Все будет так, как пожелаете вы!

– Хорошо, тогда сейчас мы возьмем вещи и отойдем за те скалы, чтобы не ночевать так близко от Фласса. Тлемлелх, вставай.

– Тина, я не могу встать, – убитым голосом возразил Тлемлелх. – У меня кости сломаны.

– Какие кости? – Она растерялась.

– Наверное, все…

– Что это значит? – прищурившись, Тина посмотрела на Лиргисо.

– Да ничего особенного, кхей-саро. – На его треугольном лице появилась подкупающая невинная улыбка. – Просто несравненный Тлемлелх обожает преувеличивать. Пока вас не было, мы устроили маленькую дуэль, и я показал Тлемлелху, что с развязанными руками я дерусь лучше. А он сейчас будет изображать, будто я его зверски избил, – у него такой характер, вы же его знаете… Все было очень деликатно. Когда он меня ударил, вот здесь синяк остался, – Лиргисо дотронулся до своей лодыжки. – А на Тлемлелхе нет ни одного синяка, видите?

– Как это нет?.. – слабо запротестовал Тлемлелх.

Тина посмотрела: действительно, ни синяков, ни припухлостей.

– Я ничего не вижу.

– У меня кости переломаны и внутренности смяты! – простонал Тлемлелх, глядя на нее с тоской.

– Кхей-саро, возьмите медавтомат и проверьте, – посоветовал Лиргисо. – Если я ему что-нибудь повредил, можете мне все слуховые отростки поотрывать.

– Так и сделаю.

Она достала из рюкзака медавтомат, включила, развернула манипулятор диагноста.

– Где болит?

– Везде. Вот здесь сильнее, – Тлемлелх показал на солнечное сплетение.

Лиргисо выглядел довольным, словно все это его очень забавляло.

Никаких повреждений в тканях тела, за исключением нескольких ссадин на предплечьях, диагност не нашел, о чем в конце концов и сообщил. Потом на экранчике медавтомата появилось заключение на двух языках, общегалактическом и лярнийском: пациент здоров, но его нервная система находится в перевозбужденном состоянии, рекомендуется сделать инъекцию успокаивающего. После инъекции Тлемлелх почувствовал себя лучше и сказал, что боль понемногу затихает. Лиргисо помог ему встать. Запихивая медавтомат обратно в рюкзак, Тина мрачно подумала, что с этой парочкой ее ждет более чем веселая жизнь.