Пожиратель Душ - Орлов Антон - Страница 63

– Одной тварью меньше… – взглянув на разрубленное тело, задумчиво изрек Дэлги. – А не разевал бы рот на чужое, остался бы жив.

– Я слышал, победить оборотня мало кому удается.

– Так не зря же я почти год маялся в учениках у охотника! Старик Гаверчи меня многому научил – и тварей бить, и пить, не закусывая. С перевязкой поможешь? То, что этот урод меня достал – наплевать. Жалко, что куртку испортил, где я посреди болота новую возьму? Придется заплаты ставить.

– Вы ранены?

– Порезы, ерунда. На мне заживает быстро… как на истинном оборотне. Да еще мивчалга ускорит процесс.

– Я и куртку вашу могу починить, – из лучших побуждений предложил Ник.

– Гм… А ты когда-нибудь держал в руках иголку с ниткой?

– В школе на уроке труда.

– Тогда преогромное спасибо, но свою куртку я лучше сам приведу в порядок. На себе экспериментируй.

Пока они возились с перевязкой, да потом еще Дэлги смазывал мивчалгой рану на шее у Спиридона, слетелись неопрятно-серые птицы, не крупнее курицы, но с мощными загнутыми клювами. Из травяных зарослей опасливо вылезли существа, похожие на обломанные сухие ветки, вроде обитающих в городах пылевых плавунов. Вся эта заинтересованная живность потихоньку подбиралась к трупу, но побаивалась людей.

Когда Дэлги с Ником забрались на лугурда и поехали дальше, началось пиршество.

Деформированное влажным маревом солнце походило на растекшийся яичный желток, который вот-вот утечет за горизонт. Закат розовел над болотом во все небо. Словно и не было никакой стычки.

А в другой раз они увидели на опушке низкорослого лесочка четырех обнаженных девушек – те кружились, держась за руки, их длинные волосы стлались по воздуху, развевались, хотя погода стояла безветренная. У одной волосы черные, у другой зеленые, у третьей желтые, у четвертой сиреневые.

– Подъедем поближе? – с надеждой спросил Ник.

– Жить надоело? Это приманка. Иллюзия, созданная голодной тварью. Ты их даже и потрогать-то не сможешь.

– Я понимаю, что иллюзия, я же только посмотреть… – пробормотал он смущенно.

– На что оно и рассчитывает. Ты подойдешь, чтобы рассмотреть их получше, а оно протянет хватательную конечность и тебя сцапает. Или, возможно, там силки. Твари, которые поумнее, тоже умеют мастерить ловушки. Выползти из своих владений они не могут – представь себе несокрушимую стеклянную стенку, для стороннего наблюдателя ее нет, а для твари она есть. Но щупальце или лапу сквозь это невещественное стекло просунуть можно. Тварь при этом чувствует боль – словно ты сунул руку в кипяток или в ледяную воду, примерно то же самое. Когда конечность втянута обратно, неприятные ощущения быстро проходят, а если еще и какого-нибудь ротозея схватить удалось – вообще праздник! Ну а бросить наружу петлю – тем более не проблема. Так что не обессудь, не поедем мы к этим девушкам. Хотя картинка ничего себе, наверняка там есть, на что поглядеть.

– Может чуть-чуть поближе проедем? Так, чтобы петлю до нас не добросили…

– Еще чего, – Дэлги заставил лугурда повернуть в сторону, увеличивая дистанцию. – Чем ближе мы окажемся, тем сильнее тебя к ним потянет. Здешний житель наверняка использует суггестию, то-то у тебя слезы в голосе.

Нику и правда хотелось заплакать. Если он сейчас проедет мимо, он никогда больше этих танцующих девушек не увидит! Он совершает страшную, непоправимую ошибку, отказывается от чудесной возможности, какая выпадает раз в двадцать лет, и то не каждому…

Он еле удержался, чтобы не ударить равнодушного к его мучениям Дэлги кулаком по спине. Пейзаж с танцующими девушками уплывал назад; Спиридон бежал, распугивая птиц, через россыпь пойманных в травяные сети озер. Ник чуть не вывихнул шею, оглядываясь на зачарованный лесочек.

Невидимая хватка, сдавившая ему сердце, разжалась. Наконец-то… Хорошо, что он здесь не один, и ему не дали совершить глупость.

– Я уже в порядке, – сообщил он виновато.

– Думаешь, мне не хотелось на них поглядеть? – засмеялся Дэлги. – Девочки были просто прелесть, особенно черненькая и сиреневая. Сколько мы уже по этому болоту без женщин мотаемся? Самоудовлетворяться я как-то не привык, не то удовольствие. Тебя снимать нельзя – ты сразу в панику. Встречных тут негусто, и ладно бы попалась болотная сирена вроде Люссойг, а то какой-то хмырь без зубов – повезло, называется! Так что меня тоже проняло, но я вовремя вспомнил, как мы с учителем моим, стариком Гаверчи, на охоте пили сиггу, почти не закусывая, – и сразу стало не до девиц этих ненастоящих. Другое дело, если бы мне бутылку издали показали… Вот тут бы я побежал, как Спиридон за куском сахара! Знаешь, что такое сигга? Спирт с водой – половина на половину, и настояна эта убойная штука на всяких жгучих специях, куда там вашей водке!

– Вы же решили бросить пить и вернуться в гвардию, – напомнил слегка испугавшийся Ник.

Вдруг какая-нибудь притаившаяся тварь подслушает слова Дэлги и создаст наваждение, перед которым тот не сможет устоять?

– Да сколько раз уже бросал… Впрочем, если ты сдержишь свое обещание, я свое тоже сдержу. Когда снова надену форму гвардейца, такую крутую попойку на радостях закачу! Можешь считать, ты приглашен. А теперь посмотри направо – это руины города шан-баягов.

Справа – большой холм, и на нем, словно зеленый гребень на спине задремавшего динозавра, щетинится еще один лесок. Выглядит он причудливо: меж деревьев виднеется что-то угловатое, густо опутанное лианами, а вон там торчат над кронами как будто двускатные крыши, сплошь заросшие травой и облепленные птичьими гнездами.

– Вот почему здешняя тварь демонстрирует эротические картинки, – объяснил Дэлги. – Люди здесь бывают. Шан-баяги хоронили своих покойников с большим пафосом и с кучей сокровищ, а сорвиголов всегда хватало.

Ник рассматривал развалины с любопытством, но спрятанные клады его интересовали: толку от них, как от прошлогоднего снега.

– Мы туда не пойдем, ладно? Мы же в Слакшат едем.

– Конечно, не пойдем, зачем оно нам? – согласился Дэлги. – Там полно ядовитых гадов и тварей, а ценности давным-давно растащили. Я тебе не голодранец, чтоб из-за пары золотых монет в ловушку соваться! У меня, между прочим, есть земельный участок и счет в банке. Просто чудо, что я и то, и другое до сих пор не пропил… Мы с тобой люди благоразумные и приличные, так что поехали мимо.

Ближе к вечеру сделали привал. Дэлги, как обычно, долго и придирчиво выбирал место для стоянки, а после началась очередная тренировка, и он, тоже как обычно, был недоволен успехами Ника, хотя тот старался.

Потом, когда сидели у костра и пили травяной чай, в который Дэлги бросил разрезанный на дольки твердый кисло-сладкий плод, похожий на желтое яблоко, зашла речь о девушках и об оборотнях.

– …Строго говоря, у оборотней нет пола, – рассказывал Дэлги. – Одно и то же существо может обернуться как мужчиной, так и женщиной – такова их природа. Многие вообще не способны принимать человеческий облик и превращаются в животных, за исключением кошек и трапанов. А те, кто оборачивается людьми, – так сказать, «сливки», и пол у них зависит от личных предпочтений. Например, Король Сорегдийских гор предпочитает мужскую роль – просто потому, что ему это больше нравится, а Хозяйка пустыни Кам – женскую, опять же потому, что у нее такие наклонности. Как я слышал, нрав у нее тяжелый, законченная стерва. В истинном облике она похожа на черную гигантскую сороконожку покрупнее нашего Спиридона, с прекрасным человеческим лицом и гривой иссиня-черных волос. Носится по своей пустыне, иногда с головой зарывается в песок и подстерегает путешественников, которых угораздило заплутать в ее владениях. Пустыня Кам граничит с другой пустыней, Солиянго, и караваны иногда сбиваются с пути – естественно, только их и видели. А когда Хозяйка превращается в женщину, ее можно встретить в меньяхских кафе и театрах. У нее целая армия телохранителей-людей, поэтому охотникам к ней не подобраться. Говорят, она редко выбирается за пределы Меньяхского княжества.