От Москвы до Берлина - Алексеев Сергей Петрович - Страница 12

Шутили тогда моряки:

– Выбил Петров Клейста. Скончалась «бабушка в окошке».

«Кримгильда» и «Брунгильда»

Ефрейтора Ефима Папаева прозвали «Брунгильдой». Возмущался Папаев, протестовал.

Однако другие:

– Брунгильда! Брунгильда!

Смеются, хохочут. Хорошее настроение у солдат.

Брунгильда – это древнее немецкое женское имя.

И рядовой Овечкин протестовал. Прозвали его «Кримгильдой». Кримгильда – это тоже немецкое женское имя.

Почему же ефрейтор Папаев и рядовой Овечкин вдруг стали «Брунгильдой» и «Кримгильдой»? Вот откуда пошли имена.

Бои на Северном Кавказе приближались к концу. Оставался в руках у фашистов лишь один Таманский полуостров. Ясно фашистам: не удержаться им здесь на Тамани, пора уходить с Тамани. Составили фашистские штабы план отступления, назвали этот план «Кримгильда». Таманский полуостров с трёх сторон окружён водой. С севера – Азовское море, с юга – Чёрное, напротив Таманского полуострова – Керченский пролив. Через Керченский пролив и собирались фашисты уйти с Кавказа.

Назвали фашисты свой отход эвакуацией. Так и значилось в фашистских бумагах: медленная планомерная эвакуация. И рядом засекреченное её название – «Кримгильда».

Однако не долго действовал план «Кримгильда». Стали советские войска наносить один за другим сокрушительные удары по врагу. Поняли фашистские генералы: медленная эвакуация может закончиться полным разгромом фашистских войск. Заменили они срочно план «Кримгильда», то есть план медленной эвакуации на другой, на план ускоренной эвакуации. Назвали его «Брунгильда». Не спасла фашистов «Кримгильда». Не спасла и «Брунгильда». Нанесли советские армии и моряки Черноморского флота и Азовской военной флотилии сокрушительные удары по врагу. Побежали фашисты с Таманского полуострова.

После окончательного разгрома фашистских войск на Северном Кавказе, после полного освобождения Таманского полуострова, во многих наших частях были устроены праздники. Был он и в части, в которой служили ефрейтор Папаев и рядовой Овечкин.

В программу праздника входили и спортивные состязания. Был бег на сто, на двести и на тысячу метров. Стартовали солдаты на сто метров. Первым к финишу прибежал ефрейтор Папаев. Бежал он быстро-быстро, как говорят – только пятки сверкали.

Смотрят солдаты, как быстро бежит Папаев. Кто-то сказал:

– Брунгильда!

И на двести метров Папаев прибежал первым, и на тысячу. Смеются солдаты:

– Брунгильда! Брунгильда!

А солдат Овечкин оказался бегуном неважным. Во всех трёх забегах был на последнем месте.

Вот и прозвали его «Кримгильдой».

Появилась в части у них Кримгильда. Появилась в части у них Брунгильда. Хорошее настроение у солдат.

Посмеялись солдаты над своими товарищами. Оставили бегунов в покое. Снова стал ефрейтор Папаев – Папаевым, стал снова солдат Овечкин – Овечкиным.

Однако не забылась «Кримгильда», не забылась «Брунгильда». О том, как бежали фашисты с Кавказа, как добивали на Таманском полуострове наши войска фашистов, о «Кримгильде» и о «Брунгильде», ныне во многих научных трудах написано, ныне в военных академиях изучают.

Шагает, шагает время.

Завершилось сражение за Кавказ. Но продолжается бой с врагами. Разъехались к новым местам солдаты. Не закончен ратный солдатский труд. Новые битвы их ждут с фашистами.

Глава четвёртая

Курские соловьи

Вальс Добрянского

После поражения под Москвой, под Сталинградом и на Кавказе фашисты надеялись на удачу в новом сражении. Оно произошло в центре России. Летом 1943 года началась великая Курская битва.

Бой шёл в районе шоссе Белгород – Обоянь. Наступали фашисты. Впереди двигались «тигры».

Недалеко от наших окопов находился наблюдательный пункт. Два советских бойца, два солдата-разведчика, прижались к земле и следили за движением вражеских танков.

Один из «тигров» заметил советских воинов. Решили фашисты раздавить наших солдат. Направили танк на разведчиков. Ползёт, как утюг, махина. Всё ближе, всё ближе. Занял полполя, занял полнеба. Секунда, вторая. Рывок – и всё.

Не выдержал один из бойцов. Вскочил с земли, побежал по полю. Фашисты открыли пулемётный огонь. Рухнул солдат на землю.

Второй же боец – Анатолий Добрянский остался лежать на месте. Подошёл к нему вражеский танк, только подмять собрался, как вдруг вскочил Добрянский. Метнулся к танку. Прижался к «тигру», к борту, к его броне.

Смотрят из окопов бойцы на Добрянского:

– Хитрец!

– Мудрец!

Неуязвимый для «тигра», для его пулемётов оказался теперь Добрянский. Тогда фашистский танк начал кружить по полю. Пытается он раздавить смельчака. Но и вправду смышлёный солдат Добрянский. Кружит он вместе с танком, не отрывается от брони.

И снова доносится из окопов:

– Герой!

– Молодец!

Кружил Добрянский вместе с танком, кружил, вдруг видит рядом окоп. Прыгнул в окоп Добрянский, укрылся от страшной смерти.

Смотрят фашисты. Где же боец? Провалился под землю? Бронёй придавлен? Увидели окоп. Вот где солдат укрылся. Примяли, притоптали танком окоп фашисты. Дальше пошли по полю.

Решили фашисты – погиб солдат. А Добрянский цел, невредим. Поднялся, швырнул бутылку с горючей жидкостью. Точно бросал боец. Попал в уходящий фашистский танк. Прямо туда, где с горючим баки.

Вспыхнул фашистский танк, как факел.

Смеялись потом бойцы, вспоминая, как Добрянский с танком кружил по полю.

– Здорово ты вальсировал!

– Кавалер из тебя заправский!

Подвиг рядового Добрянского для многих бойцов послужил наукой. Даже специально в частях изучали, как лучше, если возникнет во время боя надобность, вплотную прижаться к танку.

Идут у бойцов занятия.

– Что изучаете?

– Науку военную.

– Как называется?

– Вальс Добрянского.

Курские соловьи

Побывайте под Курском в мае. Заливаются, щёлкают курские соловьи.

В Курской битве вместе с другими войсками сражались и подразделения гвардейских миномётов. Гвардейские миномёты – это знаменитые «катюши».

В первые дни войны у нас было всего лишь несколько «катюш». В Курской битве принимали участие уже целые части и соединения.

Любили солдаты огонь «катюш». Уважали лихих миномётчиков. Летели снаряды «катюш» с характерным и звонким свистом. Всего милее солдатскому сердцу был этот свист. Вот и прозвали бойцы солдат-миномётчиков курскими соловьями.

Началась Курская битва. Засвистали, защёлкали курские соловьи. Били фашистов в дни наступления. Били и после, когда наши, сдержав фашистов, сами пошли вперёд.

Особенно досталось фашистам от наших «катюш» в боях южнее города Обояни. Здесь, рядом с шоссе, идущим на Обоянь из Белгорода, расположился гвардейский миномётный полк полковника Бондаренко.

Стояли «катюши» в засаде. Ждали команды к бою. Вдоль шоссе на Обоянь наступали фашистские танки. Словно железная стена надвигалась. Нет, казалось, врагу преграды.

Тут и грянул раскат «катюш». Обстрелялись «катюши», откланялись. В грудах металла поле.

Приехал к месту боя командующий.

– Молодцы. Хороша работа. Кто пропел тут фашистам песню?

Отвечают ему:

– Курские соловьи.

В новом месте пытались фашисты затем прорваться. Шла пехота и снова танки. Но и здесь «катюши» в засадах были. Отстрелялись «катюши», откланялись. Не прошли здесь фашисты. Бежит пехота. В степи догорают танки.

В третьем, в четвёртом – во многих местах под Курском сражались тогда «катюши». В числе первых пошли они и в контрнаступление. Едут по полю гвардейские миномёты. Меняют полки позиции. Снова грохочут залпы. Слышат солдаты залпы – в улыбках душа и лица: