Завещание предков - Валентинович Владислав - Страница 43

  Кубин помотал головой.

  - Там нет троп, чтобы такое войско могло незаметно уйти и следов не оставить.

  Мы остановились на берегу. Я смотрел на темную воду. Блин, куда могло подеваться столько войска.

  - А кто темник, узнали?

  - Нет. Пленных не брали.

  - Зря. - Я в досаде сплюнул.

  Млять! Нас обвели вокруг пальца. Темник выставил против нас две тысячи, а сам увёл остальных. Куда? Как? Какая у них цель? Уж точно не прогулка. Хорошей добычи по деревням не собрать, мало их тут. Городов крупных тоже. Из всех только Верши да Китеж. Ну, Китеж им ещё поискать. А вот Верши...

  Я смотрел на реку. Крупный жук упал в воду и зажужжал, пытаясь взлететь. Раздался мощный всплеск рыбы, через мгновение вода успокоилась, и уже ничего не напоминало, что здесь барахталось насекомое.

  - Власыч, а в Керженец ведь полно ручьев впадает. Может, они по нему ушли. А вода следы скрыла. Погоди, не перебивай. К примеру, все идущие впереди сворачивают, убирая возможные следы, а те две тысячи, идущие последними, прямо. Они определённо знали, что впереди и сзади. Поэтому ушли, оставив две тысячи.

  Тут мне смешно стало.

  - А знаешь, я думаю, нас действительно провели. Не такой уж темник дурак. Он, скорей всего, послал разведку, которую мы прохлопали, и сделал ход конём. Мы думали, что это мы время тянем, а на самом деле монголы время тянули, давая уйти основному отряду. И ещё, я считаю, что их больше, чем тьма.

  - Это ещё почему?

  - Не знаю, чую.

  Кубин пнул ногой ветку и проследил её взглядом.

  - Чтобы вот так уверенно уводить крупный отряд, надо тропы знать. А знают их местные.

  - Или бояре.

  Кубин посмотрел на меня:

  - Думаешь, Кутерьма?

  Я показал на круги, расходящиеся в стороны:

  - Водяной его знает. Если верить легенде. Возможно, он, или ещё кто. Кстати, при войске он был?

  - Не видел, а спросить не догадался. Не до того было.

  Я повернулся и направился к дому.

  - Пойдем, Власыч. Про Кутерьму узнаем, да новости, какие есть.

  Кубин остановил меня рукой.

  - Ничего мы не узнаем. Полк сегодня утром ушел к Большим Ключам. Тут только отроки остались да те ратники, что в сече выжили.

  - Не понял. Велесов что, с ума сошел? А остальные монголы? Их искать не надо?

  Я пошел к дому, Кубин шел за мной.

  - Зря ты так. Дозоры-то он разослал. Просто оттуда проще, если что, выдвинуться.

  М-да, действительно зря.

  - Ладно, погорячился я. Меня ушедшие неизвестно куда монголы беспокоят. И цель у них минимум Верши.

  Кубин тревожно посмотрел на меня.

  - Или Китеж.

  - Да. Если нашелся проводник, что показал тропу отсюда, то он же покажет дорогу к Китежу. Поехали.

  Мы быстрым шагом пошли к дому. Навстречу нам вышли старушка Мяга и Лада.

  - Мы...

  Мяга подняла руку и, заставив замолчать, сказала:

  - Знаю, куда собрались. Послушайте меня, вои.

  Вдруг глаза у Мяги наполнились слезами.

  - Простите старую. Не услышала я. Беда страшная случилась. А я не услышала.

  Мы бросились к ней, крича наперебой:

  - Что? Что произошло? Какая беда? Когда? Говори.

  Но Мяга вдруг опустилась на колени и обмякла, рыдая. Лада присела и, обняв старушку, посмотрела на нас.

  - Простите нас, нерождённые. Я не слушала лес, на бабушку надеясь. Старая она.

  Я заорал на них:

  - Да что случилось-то?

  Глаза Лады наполнились слезами, и она, утёршись рукавом, всхлипывая, сказала:

  - Пожар великий случился. Хороший город весь сгорел.

  - Какой город? Верши? Китеж?

  Лада выдохнула:

  - Китеж. Лес шумел сильно, но я разобрала только сейчас. И ещё, все люди спаслись.

  Мы с Гориным стали быстро собираться. Все мои вещи были в сумах. И я, подхватив их, выбежал из дома.

  - Лада. Я вашего коня возьму.

  Она кивнула и, подняв Мягу, подвела её к лавке. Усадила и подошла ко мне.

  - Я хочу сказать тебе спасибо.

  Я повернулся удивлённо.

  - За что? Это мне надо спасибо говорить. Мне, а не тебе.

  Она помотала головой и, смахнув слёзы, прошептала:

  - Нет. Тебе. Ты сильный. Сила жизни в тебе большая. Предки тебе помогают, и боги благоволят. Лешие помогают. Я у тебя её немного себе взяла. А от смерти ты сам себя спас. Я только руку протянула. И ещё... - Она посмотрела мне в глаза. - Ты должен вернуться.

  Я улыбнулся.

  - Я вернусь, Лада.

  - Нет, не сюда. - Она замотала головой. - В свой дом. Там, далеко. Где ты родился. Тебя ждут.

  - Что ты, Ладушка. Никто там меня не ждёт.

  Лада упрямо тряхнула головой.

  - Ждут, поверь мне.

  - Кхм...

  Кубин давно был готов и уже сидел на коне. Я кивнул и закинул сумы на коня. Повернулся к девушке.

  - До свидания, Ладушка. До свидания, бабушка Мяга. Простите меня, и спасибо вам.

  Кубин тоже попрощался, и мы поскакали по лесной тропе. А вслед нам летело:

  - Прощайте, нерождённые.

  Галоп переходил в рысь. Из рыси в галоп. Потом лес стиснул тропу своими стволами, и она запетляла, огибая густой подлесок. Пришлось сбавить темп. Теперь кони шли шагом. Пересекли небольшой ручей. После него тропа стала шире, но запетляла ещё сильней. Кубин, чуть повернувшись, сказал:

  - Не верится, что Китеж сгорел. Как думаешь - просто пожар или всё-таки монголы?

  - Наверняка монголы. Только...

  Я пожал плечами:

  - Только одно непонятно. Слышал, что Лада сказала? Люди от пожара спаслись. Это как?

  Кубин вздохнул.

  - Может, всё-таки простой пожар.

  - Надеюсь.

  Какое-то время ехали молча. Опять пересекли маленький ручей. После него пришлось спешиться и вести коней в поводу. Толстые ветки деревьев не давали ехать верхом.

  - Власыч. А сколько раз тебя Мяга лечила?

  - Три. В первый раз после битвы с булгарами, двадцать лет назад. Потом через год, после мелкой стычки с отрядом мордовского князька. Последний раз в день, когда Новый Город заложили. То-есть Нижний Новгород. Завистник в спину нож воткнул. Я ведь у князя Юрия Всеволодовича в ближниках ходил. Каждый раз как труп к Мяге везли. Она меня на ноги ставила. Только не так быстро, как тебя. - Кубин усмехнулся. - Я помню, Мяга была очень красивая.

  Тропа перестала петлять, и мы пустили коней рысью. Выехали небольшую берёзовую рощу. Раздался резкий птичий крик, и из-за стволов выступили отроки с натянутыми луками. Мы остановились.

  - Здравы будьте, бояре.

  Кубин кивнул и улыбнулся.

  - Молодцы.

  Тронувшись дальше, он повернулся и сказал:

  - Наконец научились дозор как надо нести.

  Выехали на поле, на котором курились дымами множество костров.

  - Я думаю, не надо про Китеж пока говорить.

  Дед Матвей согласно кивнул.

  - Добро.

  Мы подъехали к костру, у которого сидели ратники. Я узнал братьев Варнавиных, Михаила и Николая. Тимофея Садова, старшего полусотни китежского ополчения, который со старицы в тыл монгольскому дозору бил. Ещё двое, имён которых я не помнил. Они поднялись и изумлённо уставились на меня. Общее изумление выразил Садов:

  - Чудны дела твои, Господи! Ты ли это, Володимир Иванович? Живой и здоровый?

  Я сел к костру.

  - Живой, живой. Садитесь, бояре. А что вы с войском не ушли?

  Садов кивнул на собирающихся вокруг отроков:

  - Мы решили, что не след оставлять отроков одних. Они нам зело в сече помогли. Почитай половину поганых стрелами перебили.

  Все согласно закивали. Парни, стоявшие рядом, смутились, остальные таращились на меня. Я покосился на них.

  - Верно. Только я думаю, они сейчас во мне дырку глазами прожгут. Пялятся, как на чудо.

  Садов хмыкнул:

  - Не мудрено. Несколько ден назад ты почти мертвый был. Сейчас, как и не язвлён совсем. А ещё они сказывали, что ты, боярин, страшен в бою был. Аки пардус с горящими глазами с двумя саблями поганых, как траву, косил.