Завещание предков - Валентинович Владислав - Страница 32

  Митяй ехал на своей лошади чуть впереди. Не знаю, что там наговорил ему Горин, но важность из него так и пёрла, как разварившаяся крупа из кастрюли.

  Выехали за крепостные ворота и прибавили ходу. По дороге обгоняя возки, с сеном, груженые чем-то и укрытые рогожей, людей, что шли на торг.

  Рынок, или торг оказался не таким уж большим, как я его предсталял. Но от него повеяло чем-то родным, так похожим на будущее. Сначала мы проехали мимо лотков с различными продуктами. Не остановились и у лавок продающих упряжь. Задержался я только у продавца оружия. Соскочив с коня, я шагнул внутрь лавки. Ножи, топоры, щиты, мечи, копейные наконечники, пучки стрел, кистени, рогатины. Прям оружейная палата. Как джин из лампы появился парень.

  - Что боярин изволит? Могу предложить отличный клинок.

  Как по волшебству у него в руках появилась сабля, в богато украшенных ножнах. Чуть сдвинув ножны, он повернул к свету и показал на лезвие.

  - Посмотри, боярин, какой узор на клинке. А ножны с эфесом? Эта сабля князей достойна. Персидская работа.

  Сабля меня не интересовала. Красивое и богатое не всегда толковое и качественное.

  Мельком глянув на клинок, переключился на стену с ножами и показал на некоторые из них.

  - Вот эти возьму. Покажи-ка.

  Продавец с готовностью подскочил.

  - Отличный выбор, боярин. А к ним я могу предложить отличный пояс.

  Ну конечно, все как всегда. Но пояс хорош. Я кивнул продавцу.

  - Я его беру, и эти ножи. Но это всё.

  По продавцу было видно, что он с удовольствием продаст мне хоть всю лавку.

  - Сколько с меня?

  - Четь куны, боярин.

  Я пожал плечами. Не запомнил я такие подробности денежной системы, когда копался в нете. Просто достал одну гривну и подал продавцу. Тот принял её и, достав большой кошель, выложил на прилавок несколько монет. Потом из маленького добавил ещё три.

  - Вот разность, боярин.

  Вот и славно. Мои гривны прошли проверку. Я забрал сдачу. В моей руке оказалось три массивных монеты, это, похоже, куны. А мелочь - это остаток куны, пятнадцать ногат, если не ошибаюсь.

  Снаружи, с лошадьми, меня терпеливо дожидался Митяй, щелкая дынные семечки. Я сунул покупки в сумы и поехал дальше, высматривая лавки с одеждой. Высмотрел в одной лавке шкуры. Вот это мне надо. Быстро сторговавшись, купил себе большое одеяло из овчины и несколько воловьих шкур. Из них потом палатку сооружу. Наконец я высмотрел лавку с одеждой. В ней на выбор висели и рубахи, и штаны, куртки, налатники с мехом на выбор. В общем, в этом тряпичном отделе можно было приодеться с ног до головы. Вот и славно.

  Я стал разглядывать рубахи украшенные орнаментом по краям рукавов и оторочки ворота. Узор переплетаясь напоминал свастику и я вспомнил его название: "Коловрат".

  М-да. Глядя на вышивку, которая включала в себя коловратный узор, в который замысловато вплетались птицы, похожие чем-то на орлов, я подумал: "Гитлер был страшный плагиатор. Вот орлы, кого-то дразня, выпускают свои языки. Вот коловрат, похожий на свастику. Это мы, русские, были наследниками ариев, а не они. Испоганили символ, твари. Вот и получили по полной от настоящего великого народа".

  Наверно, тут все продавцы знакомы с магией, так как этот парень появился из ниоткуда, словно джин. Тут же выдав извечную фразу:

  - Что боярин желает?

  - Приодеться желаю. Рубах две-три, штанов пару, куртку и налатник.

  - Э... куртку? Могу предложить охобень.

  И как по волшебству у него в руках появилось нечто, похожее на пальто. Ну, куда мне такое?

  - А что-то другое есть?

  Опять не заметил, как парень что-то сделал руками и показал мне как бы плащ.

  - Вот, есть мятл.

  Блин, что всё такое длинное? Мне куртка нужна.

  - Есть чего покороче, вот по сюда. Чтоб тёплая была.

  Я стал объяснять, что мне надо. Парень покачал головой.

  - Такого нет, но можно пошить. Тимофей!

  Из глубины лавки появился мужичок. Мне пришлось повторить всё, объясняя. Вроде понял. Снял мерки верёвкой с узлами и накарябал что-то на куске бересты.

  - Когда готово будет?

  - Дня два и справим.

  -А быстрей?

  Мужичок почесал затылок.

  - Ну, если поторопиться, то назавтра к утру справлю твой заказ.

  - Вот и ладушки. В детинец доставишь. Боярину Горину передашь, я его предупрежу.

  Продавец кивнул. Остальное, что предлагал мне продавец, подошло. Я купил налатник, отороченный мехом, три рубахи с разным узором, две пары штанов, шапку с мехом по кругу и ермолку. Спросил, где можно купить сапоги, меня тут же проводили в лавку напротив. Там я купил себе мягкие сапоги и легкие туфли, типа мокасин, кожаные и на коротком меху.

  Ну что ж. Одёжу я купил, теперь кузнеца надо найти. Появилась задумка - усилить кольчугу пластинами на грудь и живот. Выйдя от сапожного мастера, я оглянулся. Где Митяй? Лошади стояли у коновязи, а этого пострела нигде не было. Пока я упаковывал в сумы покупки, появился Митяй и сразу оправдался.

  - Кубков заказал, боярин. Куда сейчас едем?

  - К кузнецу.

  Митяй деловито кивнул.

  - Тогда к Тюте поедем, он всегда срочные заказы принимает. И делает справно.

  Вот пострел. Про срочность сразу сообразил.

  - А почему кузнеца зовут Тютя?

  - Вообще его зовут Ефрем Рябов, а Тютя, потому что маленький.

  Ах да, Тютелька, как я не сообразил?

  - Ну, поехали к Тюте.

  Кузнечный квартал был как бы в стороне. И верно, ведь звону от них много. Митяй проехал вглубь кузнечных дворов и заехал в распахнутые ворота двора.

  Среди звона со всех сторон выделился один, с гулким эхом. Под большим навесом работал кузнец. Действительно Тютя. Маленького роста, но с широкими плечами и мощной мускулатурой. В одних штанах, он в одной руке зажимал клещами какую-то деталь и работал молоточком, чуть постукивая в место, куда подмастерье обрушивал тяжелый молот.

  Бух!

  И деталь зашипела в масле. Сразу стало тише. Кузнец положил инструмент и утер обильный пот. Обернулся. Я слез с коня и подошел поближе.

  - Ты Ефрем Рябов?

  Тот кивнул и, взяв кувшин с водой, стоявший на чурбаке, стал жадно пить. Потом опять утерся и спросил.

  - Что боярин хотел бы заказать?

  - Железные пластины на грудь.

  Кузнец поднял брови. Пришлось объяснять, показывая на себе, и чертить на утоптанной земле. Наконец поняв, что надо сделать, кузнец спросил о сроке.

  - Завтра к обеду, не позже.

  Он кивнул.

  - Лады. Стоить это будет полгривны кун.

  Митяй сделал большие глаза, и я понял, что это дорого, но согласился. Тютя поморщился, видимо, хотел цену больше заломить. Ну, я его за язык не тянул.

  Вообще, цены тут чудные. На гривну можно купить дом в три этажа. Полностью его заставить мебелью. Ещё и на продукты останется. Я потратил на всё, вместе с барахлом, четверть гривны. Не торгуясь. Поэтому, наверно, меня из лавок провожали как почетного гостя. Были бы дисконтные карты, был бы платиновым клиентом.

  Я кивнул Тюте.

  - Добро, только в детинец снеси, боярину Горину передай.

  Расплатившись с кузнецом, мы отъехали.

10.

   О матерь-отчизна, какими тропами

   Бездольному сыну укажешь пойти:

   Разбойную ль удаль померить с врагами,

   Иль робкой былинкой кивать при пути?

   Былинка поблекнет, и удаль обманет,

   Умчится, как буря, надежды губя,

   Пусть ветром нагорным душа моя станет

   Пророческой сказкой баюкать тебя.

   Баюкать безмолвье и бури лелеять,

   В степи непогожей шуметь ковылем,

   На спящие села прохладою веять,

   И в окна стучаться дозорным крылом.

   (Николай Клюев)

  Китеж! Наконец-то.

  Я шел, любуясь красивыми дворцами, украшенными затейливой резьбой. Они уходили ввысь на несколько этажей и пронзали небо высокими острыми крышами, на которых, как живые, трепетали на ветру флюгера в виде петухов. Дворцы, первые этажи которых были каменными, чередовались с деревянными часовнями, церквями, построенными из камня. Много-много церквей с шатрами, на вершине которых сияли золотые кресты. Главная улица была заполнена весело гудящим народом, идущим по своим делам. Они улыбались друг другу, и от этих улыбок, казалось, повсюду веселей играли солнечные зайчики. Дети, весело галдя, носились по улице. Вдоль дороги, отражаясь от стен, разлился благовест. Люди стали оборачиваться и креститься, глядя вдаль улицы, где стоял великолепный и красивый храм с множеством золотых куполов.