Чужое тело - Орлов Антон - Страница 29

Слева – полукруглая площадка. Несколько посетителей созерцали скульптуру из цветного пластолита. Похожий на пациента психушки тощий тип в одной руке держал кисть, длинную, как для малярных работ, но с заостренным концом, а в другой почему-то скрипку. Надпись на постаменте гласила:

Поль и Стив молча прошли мимо этого шедевра воспитующего искусства. Только потом Пол хихикнул.

– Эй, на нас смотрят, – одернул его Стив. – Лучше придай лицу глубокомысленное выражение. И, кстати, когда мы куда-то вламываемся, совсем не обязательно кричать: «Незийская полиция!»

– Я растерялся, – виновато сознался Поль.

Это было вчера ночью, когда им понадобились данные о внешнеторговых связях Манокара. Глобальной сети здесь нет, все, что можно, засекречено, и за данными пришлось лезть в статистическое управление. Наткнуться там на припозднившегося чиновника Стив и Поль не рассчитывали.

– Ты растерялся, а человек из-за тебя обделался.

– Может, он как раз перед этим собирался в туалет? Просто совпало.

– Ага, совпало… Их тут постоянно запугивают внешним миром, враждебным и страшным. Если некто в маске врывается к тебе в кабинет с воплем «Незийская полиция!» – это значит, вторжение из космоса уже произошло. Незийская полиция на Манокаре, спасайся, кто может.

На следующей площадке – статуя женщины, похожей на богиню плодородия какого-нибудь примитивного племени, широкобедрой, с гипертрофированной грудью и младенцем на руках, в окружении еще нескольких детей. Складчатая драпировка целомудренно прикрывала монументальные формы. На белом пластолитовом лице застыло выражение покорности и величия. Надпись поучала:

– Манокарская эротика, – фыркнул Поль.

Они все еще выжидали. Стиву удалось выйти из гиперпространства и совершить посадку, не потревожив сторожевые спутники; сейчас на орбите плавали его зонды, неуловимые для манокарской военной автоматики, – они засекали каждый приближающийся корабль и посылали сигнал, однако тот корабль, на борту которого находилась Тина, до сих пор не прибыл.

Очередная скульптура изображала компьютер. К нему подкрадывалась личность в интероператорском шлеме, с пакостной физиономией и хищно растопыренными пальцами.

Группка притихших детей испуганно глядела на эту бяку, в то время как учитель что-то объяснял им.

Пока Стив старался собрать побольше информации о президенте Ришсеме – судя по всему, тот был главным инициатором похищения Тины. Непонятная фигура. Вначале начал проводить политику, направленную на постепенную либерализацию манокарского режима, отказался от тотального изоляционизма, пригласил бизнесменов с Ниара. Потом вдруг превратился в ярого реакционера, разорвал едва налаженные контакты, затеял кампанию против Тины… Почему? Экономика Манокара находилась в плачевном состоянии, и та линия, которой Ришсем придерживался вначале, была единственно разумной. Что заставило его изменить политику? И кто его убил? Похоже, что манокарские власти до сих пор убийц не нашли и ни черта не смогли выяснить, хотя официальная версия народу была предъявлена: происки врагов из внешнего мира, как же иначе?

Стив и Поль составили список лиц, которые входили в ближайшее окружение Ришсема и могли что-то знать о его делах. Попали в этот список и четыре скорбящих вдовы президента. У старшей из них, кроткой и плодородной госпожи Дорины, Стив и Поль уже побывали. Она приняла их за дьяволов, а потом, когда Стив вылечил ее от затяжной мигрени, – за божьих посланцев. Пожилая женщина, погруженная в мутные воды горя, когда-то в прошлом наученная гладко говорить и произносящая фразы, как автомат: – похоже, она не очень-то вникала в их смысл, – она показалась Полю почти неживой. Эта самая «вата», которая на Манокаре была повсюду, окутывала ее толстым-претолстым слоем без единого просвета. Поль предложил тогда подойти с другого конца и поговорить с Люаной, самой молодой из президентских вдов.

На новом постаменте – некто с растерянной и неприятной физиономией стоит около двух больших чемоданов. Вначале Поль решил, что эта скульптура бичует воровство, но оказалось, нет.

– Послушай, здесь ведь одни люди! – осенило вдруг Поля. – Не то что негуманоидов, даже гинтийцев или шиайтиан не видно.

– Ты только сейчас заметил?

– Ну, я с самого начала чувствовал, что чего-то не хватает…

– На Манокаре живут одни люди, поскольку все остальные расы заражены скверной – так они считают. Смотри!

Поль уже увидел: женщина в черном траурном пальто и богато украшенной кружевами черной накидке с вуалью (манокарки не выходят из дома без вуалей) в сопровождении двух служанок шла по боковой аллее со стороны ворот. Немногочисленные посетительницы низко кланялись скорбящей вдове. Дети, столпившиеся вокруг злодея-хакера, замерли навытяжку и, повинуясь командам учителей, начали нестройным хором барабанить стишок: речь шла о сыновней благодарности «той, которая вскормила и воспитала». Мужчины пятого-шестого уровней тоже кланялись, хотя и не так низко, как женщины. И даже те, кто принадлежал к четвертому или третьему уровню, сдержанно склоняли головы, ведь на кроткой и плодородной госпоже Люане лежал отблеск величия покойного президента Ришсема. Выразить почтение этому отблеску – святое дело.

Люана прошла мимо Поля и Стива, наступив узким лакированным ботинком в лужицу на бетонной дорожке. Они последовали за ней, сохраняя дистанцию. После скоропостижной кончины супруга Люана вернулась жить к родителям, в их доме всегда было многолюдно: проникнуть туда для допроса, не переполошив домочадцев и прислугу, даже надеяться нечего. Вдову надо перехватить где-нибудь на стороне, во время прогулки.

Широкая гранитная лестница вела на верхнюю террасу. Там находились памятники государственным мужам, а также музей Славной Истории Манокара, музей Прегрешений и Наказаний, музей Традиций Манокара. Люана постояла перед новым бронзовым памятником, увековечившим президента Ришсема, потом направилась к музею Традиций.

Трехэтажное туманно-серое здание было одной природы с заполнившим весь мир промозглым дождиком. Оно понемногу растворялось в пасмурной перспективе – в отличие от мокрых желтых деревьев с неуместными для дерева шишками, на сто процентов реальных. С возвышенности открывался вид на панораму Аркатама – столицы Манокара. Тусклый, сверх меры упорядоченный город, выплывший из чьих-то скучных снов. Как и здание музея, размытый осенней хмарью Аркатам имел неважное качество, только деревья здесь и были настоящими.

Госпожу Люану они нашли в маленьком зале на третьем этаже. Одну – служанок она оставила в вестибюле. Зал был посвящен традициям манокарских текстильных предприятий. Люана, с откинутой вуалью, разглядывала трехмерные снимки, на которых улыбающиеся люди в униформе держали куски разноцветной ткани и, судя по всему, разыгрывали некое представление.

Четвертая вдова президента Ришсема была не старше Поля. Круглое бледное личико с блестящими коричневыми губами и нарисованными в знак траура коричневыми морщинками – на лбу, возле внешних уголков глаз, от крыльев носа к углам губ. В глазах тоска. Поль уже знал, что вдова на Манокаре – существо без будущего. Она не может снова выйти замуж, она должна жить тихо и незаметно. Работа? Женщины здесь не работают. Разве что пойти в служанки (но это участь тех, кто принадлежит к низшим уровням) либо учительницей или воспитательницей в школу для девочек. Претенденток на школьные вакансии – море: единственный шанс хоть чем-то заняться.