Антираспад - Орлов Антон - Страница 7

Тигонец оказался сильным противником. Вероятно, тоже прошел через один из древних Тренажеров. Солнце сдвинулось к горизонту, тени разноцветных барханов удлинились, а схватка до сих пор не закончилась. Айма знала, что тигонец вооружен, и была готова, если он попытается вытащить пистолет, сделать то же самое. Убивать голыми руками приятней – вот едва ли не единственный пункт, по которому мнения жителей Денора и Тигоны совпадали. Блокировав очередной удар, она сделала обманный финт, достала его прямым в корпус и вновь улыбнулась. Тигонец оскалил зубы – его бесила ее улыбка. Выдыхаться он начал первым, Айма все еще не чувствовала усталости. Один из денорских законов гласил: «Управлять должны сильнейшие» (последнее понятие включало в себя, помимо физической силы и выносливости, высокий уровень интеллектуальных способностей). Айма Хирт Тимано, пять лет назад доказавшая свое право быть олигархом, принадлежала к числу сильнейших.

Вдруг тигонец отскочил в сторону и извлек из-за пазухи сверкнувший на солнце нож. Поймав руку с ножом, Айма одновременно ударила пальцами в локтевой сгиб его левой руки – та бессильно повисла, из разорванной вены брызнула кровь. Противник подсек ее ногу, оба упали на песок. Лицо тигонца блестело от пота, черные глаза смотрели на денорского эмиссара с невыразимой ненавистью. Скрипнув зубами от напряжения, Айма вывернула его кисть, нож вонзился в сердце. Тело в последний раз дернулось и замерло. Готовая в любую секунду откатиться, распластаться, вскочить на ноги, денорка оглядела неподвижные барханы. Она не могла понять, следят за ней или нет, но на всякий случай достала пистолет и двинулась к Гипорталу непредсказуемыми зигзагами.

Арест ей не грозил: она убила тигонца в пустыне, а здешний персонал интересуется только тем, что происходит на территории Гипортала. Если пассажиры надумали устроить разборку за стеной, на ничейной земле – это их личное дело. Земляне постоянно подчеркивали, что они инженеры и техники гиперпространственной системы, а не полицейские, чтобы следить за порядком в окрестностях; не хочешь неприятностей – не покидай охраняемую территорию (в то же время выходить за пределы Гипортала никому не возбранялось). Айма подумала, что по возвращении стоит принять душ... или нет, лучше позже, ночью, чтобы за дверью не собралась очередь.

Мартин Паад опустил бинокль, дождался, когда женщина отойдет достаточно далеко, и тоже пошел к Гипорталу. Исход схватки удовлетворил его: эмиссар Тигоны ликвидирован, что и требовалось. Скорее всего женщина принадлежит к числу охотников за зондом, но из какого мира она прилетела, Мартин не знал. Не раглоссианка, это ясно. Можно найти ее в списке пассажиров, однако там наверняка стоит вымышленное имя и планета указана не та. Посланцев заинтересованных миров собралось на Янде не меньше дюжины, поди разберись, кто есть кто!

Нуль-Излучатель может оказаться очень полезной штукой, если возникнет необходимость дать отпор хорошо вооруженному агрессору. Поэтому Лидона должна его захватить... или в крайнем случае уничтожить, чтобы до него не добрался кто-нибудь вроде тигонцев, раглоссиан или слакиан. Мартину Пааду, эмиссару Лидоны, предстояло осуществить один из этих двух вариантов – по обстоятельствам.

Подготовка к прибытию «Тарана» шла полным ходом: Малую Императорскую Резиденцию очистили от снега, на въезде поставили два столба, между которыми будет натянута символическая шелковая ленточка. Оркестр Венедской Оперы провел репетицию на месте. Губернатор набросал тезисы приветственной речи, утвердил меню банкета и окончательную сумму выделенных на него из областного бюджета ассигнований (сумма показалась ему завышенной, и он, подписывая бумагу, покачал головой: воруют, мерзавцы, – ну, да что с ними сделаешь, зато на них можно рассчитывать). Распорядился изгнать с центральных улиц Венеды лоточников и нищих, а Мехтобия Гусла водворить в психушку (пусть он больной человек и живое свидетельство гуманности валенийской социальной системы – но если он зарубит кого-нибудь из инопланетян, пострадают и престиж губернатора, и едва зародившийся туристический бизнес). Заодно и пикетчики уймутся – вроде как их требование выполнено.

Все шло отменно, если не считать двух досадных мелочей. Во-первых, губернатора донимала Лионелла: мол, весна в разгаре, и скоро Харо, по своему обыкновению, начнет орать дурным голосом и носиться по городу в поисках плотских утех, как облезлый кот с помойки. Она говорила таинственным шепотом, чтобы Илси случайно не услыхала «взрослый разговор», и смотрела на брата с ехидным ожиданием, склонив голову набок. В такие минуты губернатору хотелось ее задушить. Во-вторых, его завалили посланиями насчет аварийного состояния Паркуанской дамбы. В том числе подсунули несколько фотоснимков: горстка домиков в окруженной горами долине – поселок Паркуан; рассеченная трещинами и обросшая сосульками корявая поверхность; устрашающее нагромождение талых сугробов... Губернатор бросил фотографии в нижний ящик стола. Дамба старая. Рано или поздно ее прорвет. Надо относиться к таким вещам философски. Для процветания Чантеомы сейчас главное – завлечь туристов, и ради этого он трудится не покладая рук. Он вправе рассчитывать на благодарность.

Зеруат лежал на койке в своей каюте, прикрыв глаза и расслабившись. Гиперлайнер приближался к Валене. Последний бросок. На Янде двое пассажиров бесследно исчезли – тигонец и слакианин. В отличие от них, Зеруат был осторожным человеком, он не то что территорию Гипортала не покидал – даже из отеля не выходил, пока не объявили посадку на корабль. Борьба за Нуль-Излучатель будет жестокой, но Раглосса должна победить. Тогда все агрессивные сообщества канут в небытие и Галактика станет воистину мирным и безмятежным местом.

Сухие губы Зеруата тронула скупая улыбка. Пусть его противники упорны и безжалостны – зато у него есть одно маленькое преимущество. Неприметная такая вещица, императорский брелок-индикатор, с помощью которого можно определить местонахождение зонда и пульта, если ты находишься не более чем в километре от нужного предмета. Зеруат, Ответственный по Безопасности Теневого Сената Раглоссы, собирался воспользоваться своим преимуществом – и выиграть ради счастливого для всей Галактики будущего.

В течение нескольких дней Аманда в офисе не появлялась. Только один раз позвонила и сказала, что «все идет чудесно», а также распорядилась, чтобы Норберт с Олегом съездили в магазин и забрали пятьдесят кило рыбьих хвостов – раз денег не выбить, пусть хозяин расплатится за оформление витрины хотя бы товаром. Сейчас замороженные хвосты лежали в большом холодильнике в коридоре, еле удалось их туда затолкать. Норберт и Олег ежедневно варили уху в микроволновой печи – голодная смерть сотрудникам «Антираспада» в ближайшее время не грозила.

– Нор, посмотри, – позвал Олег. – Как по-твоему, ей понравится?

Повернувшись к монитору, Норберт увидал на экране портрет Илси на фоне заполненного сияющими звездами голубого пространства. Ее треугольное лицо, темно-синие глаза и пушистые светлые волосы словно светились изнутри, а на заднем плане медленно скользили не то вихри, не то сотканные из тумана цветы.

– Класс, – одобрил Норберт.

– Твоя сестра – эстетически совершенное существо, – с восторгом глядя на свою работу, вздохнул Олег.

Норберт промолчал. Он давно уже заподозрил, что отношение Олега к Илси выходит за рамки эстетического, но демонстрировать свою проницательность из деликатности не хотел. Пожалуй, многие были бы шокированы: взрослый парень влюблен в четырнадцатилетнюю девочку (особенно если учесть, что влюбился Олег не вчера, а год назад). Норберт сочувствовал другу и жалел, что Илси для него недоступна. Кроме того, что Олег – первоклассный компьютерщик, он хороший и умный парень; быть может, он сумел бы вытащить ее из того малопонятного состояния, в котором она находится. Если не считать хронической слабости и подавленного настроения, Илси была здорова, однако Норберт видел, что с ней творится что-то неладное – словно сама жизнь вытекает из нее, капля за каплей. И его бесило то, что отец с теткой этого не замечают (или делают вид, что не замечают). Будь у него такая возможность, он забрал бы сестру к себе домой, да только никто не позволит ему это сделать.