За кулисами второго фронта - Орлов Александр - Страница 57

В те же дни наступление на Аахен с востока начали части 1-й армии, которые 13 октября ворвались в этот город, а через 8 дней, 21 октября, гарнизон города капитулировал, несмотря на сопротивление немцев, засевших в подвалах развалин и уцелевших зданиях. Союзники потом очистили от них город, превращенный в руины в результате воздушных налетов и артобстрелов.

После взятия Аахена масштаб операций американских 1-й и 9-й армий резко снизился.

На южном крыле 12-й группы армий, несмотря на усилия 3-й армии Паттона, 15 сентября Мец, сильно защищенный внешним поясом фортов, остался в руках противника. К югу от Меца 3-я армия начала медленное продвижение вдоль реки Мозель на север.

Далее к югу 6-я группа армий силами американской 7-й и французской 1-й армий медленно продвигалась на север вдоль Верхних Вогезов, а на юг — через реку Мозель.

Проведенные в октябре — ноябре операции не привели к решительному успеху, носили в целом малоэффективный характер. Тем не менее они позволили союзникам подготовиться к наступлению, которое готовилось ими на ноябрь.

Этому способствовало то обстоятельство, что с захватом Антверпена снабжение союзников значительно облегчилось. Однако немецкое командование, воспользовавшись затяжными боями и трудностями союзников в усилении и снабжении войск, укрепили свою оборону на «линии Зигфрида» спешно сформированными — по существу, ополченческими — дивизиями. Поначалу эти дивизии обладали весьма низкой боеспособностью. Однако Эйзенхауэр понимал, что если союзники не прорвут как можно быстрее «Западный вал», то соотношение сил будет постепенно меняться в пользу противника.

В план Эйзенхауэра по ведению кампании в этот период входило продвижение на фронте 21-й и 12-й групп армий к Рейну. Союзникам необходимо было выйти к нему и закрепиться на участке, по меньшей мере, до Дюссельдорфа, если не до Бонна и даже Кобленца, прежде чем предпринять попытку форсировать реку крупными силами и начать наступление в глубину Германии. Наличие прочного оборонительного рубежа на Рейне облегчило бы союзникам задачу сосредоточения ударной группировки войск для прорыва обороны немцев в выбранном районе, а на всем остальном фронте можно было бы вести боевые действия сравнительно небольшими силами.

Наступление 21-й группы на восток началось 15 ноября, но оно развивалось медленно из-за понесенных потерь и сложностей комплектования, связанных с дополнительными призывами резервистов, Монтгомери был не в состоянии только своими силами и удерживать всю линию фронта, и вести наступление. Возникала необходимость передать часть полосы его наступления 12-й группе армий, которая, однако, могла это сделать, только ослабив натиск на противника в районе Аахена. Такое решение Эйзенхауэр считал неприемлемым. Он приказал отложить крупные операции 21-й группы армий до тех пор, пока наступление в направлении Аахен, Кельн не даст положительных результатов.

Из района Аахена наступление начали 1-я и 9-я армии 12-й группы войск 16 ноября после интенсивной бомбардировки с воздуха и артиллерийского обстрела. Свыше 1200 американских тяжелых бомбардировщиков бомбили укрепленные позиции противника. Обе армии вели тяжелые бои. Затем, медленно продвигаясь вперед, 9-я армия вышла 3 декабря к реке Рур.

Наступавшая южнее 1 —я армия не имела особых успехов. 1-я и 9-я армии использовали в районе Аахена сначала 14, а позднее — 17 дивизий. В разгар наступления в первом эшелоне на участке протяженностью в 38 км действовало не меньше 10 дивизий. Это было максимальное сосредоточение сил. Несмотря на такую концентрацию войск и массированное применение стратегической и тактической авиации, наступление союзных воск развивалось крайне медленно. Задержку в этом важном районе союзники объясняли наличием у противника усовершенствованных оборонительных сооружений. Но главная причина была не в этом. Союзное командование имело полную возможность, используя скованность главных сил вермахта на Восточном фронте, где шло широкое наступление Красной Армии, начать и свое крупное стратегическое наступление. По свидетельству немцев, превосходство союзных сил над ними в этот период составляло по артиллерии 25:1, по танкам 20:1, а в воздухе полностью господствовала союзная авиация. Но Эйзенхауэр не хотел идти на риск согласно принятому у американцев правилу: «Ни шагу вперед без гарантии успеха». 9-я армия, например, достигла 3 декабря реки Рур, но генерал Брэдли счел неразумным переправляться через нее, пока плотины, которые оставались в руках противника, позволяли затопить долину реки. Он опасался попасть под удар германской 6-й танковой армии, которая сосредоточилась западнее Рейна. Поэтому он отдал приказ разрушить плотины с воздуха. Но это не удалось. В результате генералу Брэдли все-таки пришлось начать операции по захвату плотин.

Тем временем к югу от Арденн начатое 3-й армией 8 ноября наступление в направлении реки Саар развивалось более успешно. Севернее Меца несколько разрозненных плацдармов, захваченных на правом берегу Мозеля, к 14 ноября были объединены в один общий плацдарм, а через 4 дня войска, действовавшие с этого плацдарма, перешли германскую границу в нескольких местах.

В самом начале декабря союзные войска вышли к основным оборонительным сооружениям «линии Зигфрида».

Монтгомери расценивал низкие темпы наступления англо-американских войск как «стратегическую неудачу». Он видел причину этого в том, что не получил одобрения высшего военного руководства союзников его план, в котором главную роль играла бы его 21-я группа армий. Но высшие военачальники не разделяли его взгляда. По политическим соображениям затягивание военных действий было на руку американцам. «Чем дольше продолжалась война, тем прочнее американцы закреплялись в Европе», — писал биограф Монтгомери Н. Гамильтон.

Пользуясь затишьем на фронте, многие командиры предоставляли своим подчиненным отпуска. Большие группы офицеров уезжали в Париж, Брюссель, даже в Англию. Примерно 12% офицеров и солдат находились в эти месяцы в отпуске, а еще 25% — на пути в места отпуска и обратно. Вся эта идиллия оборвалась в середине декабря 1944 г. Из тумана, ночной мглы и снегов неожиданно появились танковые колонны немцев. Таранный удар рассек фронт союзников, создал угрозу катастрофы для всего Западного фронта.

ГЛАВА V

ЧЕРЕЗ РЕЙН К ЭЛЬБЕ

16 декабря 1944 г. в штаб-квартире Верховного Главнокомандующего объединенными экспедиционными силами союзников в Западной Европе Дуайта Эйзенхауэра торжественно отмечали важное событие. Сенат США присвоил Айку звание генерала армии. Это поднимало его до уровня высших американских военачальников: генералов армии Дж. Маршалла, начальника штаба сухопутных войск, и Д. Макартура, главнокомандующего союзными вооруженными силами в юго-западной части Тихого океана. А главное — уравнивало Эйзенхауэра с Монтгомери, который получил в Великобритании звание фельдмаршала 1 сентября 1944 г.

После торжеств, ближе к вечеру, к Эйзенхауэру приехал генерал О. Брэдли, командующий 12-й группой армий. Он жаловался на то, что потери в войсках превышают прибывающие пополнения. В разгар их беседы в кабинет быстро вошел К. Стронг, один из генералов штаба Эйзенхауэра, и сообщил, что утром немцы начали наступление в Арденнах. Брэдли предположил, что это всего лишь демонстрационная, отвлекающая операция, с целью ослабить наступление американской 3-й армии в Сааре. Но Эйзенхауэр встретил сообщение с большой тревогой. «В самих Арденнах нет сколько-нибудь важных объектов, — сказал он, — видимо, немцы преследуют какую-то стратегическую цель».

Генералы склонились над картой: там, в Арденнах, вел бой только 8-й корпус генерала Мидлтона — всего 3 дивизии. Эйзенхауэр рекомендовал Брэдли усилить 8-й корпус 2 танковыми дивизиями из второго эшелона 3-й армии.

Стали ждать известий. Они вскоре хлынули потоком: одно тревожней другого. Опасения Эйзенхауэра подтвердились: немцы начали стратегическую наступательную операцию силами 2 танковых армий. Против 3 дивизий Мидлтона наступали более 20 дивизий противника. Все это очень напоминало прорыв немецких танков через Арденны в 1940 г.