Тайная битва сверхдержав - Орлов Александр - Страница 4

Участие англичан и уверенность Буша в том, что создание атомной бомбы по плечу науке и промышленности США, находят понимание в администрации президента. В Вашингтоне и Лондоне учреждают специальные представительства обеих сторон в целях обмена научно-технической информацией, имеющей оборонное значение. А в июне 1941 года американцы получают копию секретного «Доклада подкомиссии Томсона об использовании урана для производства атомной бомбы». Знакомство с этим докладом сокращает американцам поисковую стадию работ по атомной бомбе, дав довольно четкое представление об общем их объеме, перспективе и о многих важных условиях научно-технического обеспечения. Буш и его единомышленники в НКНС получают еще один довод в пользу форсирования работ. Гитлеровская агрессия против СССР резко ускоряет их ход. Решено действовать, не упуская ни одного дня. Темп и ритм подготовительных мероприятий возрастают многократно.

В июне 1941 года было образовано Управление по руководству научно-исследовательской деятельностью с большими правами и полномочиями. Его возглавил В. Буш. НКНС входит во вновь сформированное управление. Было решено, что руководство работами по созданию атомного оружия возьмет на себя особо засекреченный отдел управления — Секция I. Никто не знал о ее существовании, за исключением вице-президента Г. Уоллеса, В. Буша, Д. Конанта, военного министра Г. Стимсона и начальника штаба армии генерала Д. Маршалла. Они составили так называемый Политический комитет, занятый вопросами общей стратегии правительства в сфере использования атомной энергии в военных целях. Генри Уоллес был его председателем номинально — генеральную линию его деятельности определяли президент Рузвельт и его специальный помощник Гарри Гопкинс. Все основные решения «атомного дела» были приняты на чрезвычайно важной встрече Рузвельта, Уоллеса и Буша 9 октября 1941 года.

Международные аспекты атомной проблемы с самого начала приковали к себе внимание Рузвельта. Об этом свидетельствует тот факт, что президент уже 11 октября 1941 года направляет Черчиллю письмо, в котором предлагает премьер-министру действовать на правах партнера в той сфере, которая входит в компетенцию подкомитета Томсона в Англии и управления Буша в США. Рузвельт пишет о важности координации работ или даже «совместного их производства». Ровно через месяц у президента появляется еще одна причина смотреть на проблему как на увеличение совместных с союзниками в войне с фашизмом усилий. 7 декабря 1941 года ударом японской авиации по военно-морской базе США в Перл-Харборе началась война на Тихом океане. Америка вступила во Вторую мировую войну. В тот же день в старой радиационной лаборатории Лоуренса в Беркли (Калифорния) был получен уран-235, необходимый для производства атомной бомбы.

Ранней весной 1942 года Сцилларда, Ферми, Вигнера и других ученых, обосновавшихся в Чикаго под крышей секретной лаборатории («Металлургическая лаборатория») не покидало ощущение, что правительство США недопустимо медлит и что в скором времени нацисты, опередив США, получат атомную бомбу. Многие думали, что война почти проиграна, разве что чудо не спасет союзников. Чтобы достичь этого «чуда», были сформированы группы из выдающихся ученых и талантливой молодежи, способные оперативно обосновать научную концепцию атомного оружия.

Конечно, необходимой солидной базой для продолжения работ стали результаты исследований в Англии и США, но их обобщение в законченной теоретической модели еще предстояло сделать. И вот на этой стадии руководителем становится Роберт Оппенгеймер, ученый и практик, коллега Лоуренса по Калифорнийскому университету. Чикаго и Беркли превращаются в опорные пункты научной мобилизации по атомной проблеме. Артур Комптон, лауреат Нобелевской премии, руководитель «Металлургической лаборатории» в Чикаго, и Роберт Оппенгеймер, профессор университета в Беркли, становятся генераторами и координаторами деятельности всех научных коллективов, которым предстояло «сотворить чудо».

В марте 1942 года В. Буш уже смог проинформировать президента о том, что все данные и эксперименты показали — бомбу они создадут в 1944 году, а ее мощь превзойдет все произведенные расчеты. Получив это известие, Рузвельт счел необходимым поторопить ученых. Выиграть время — в этом, писал он Бушу в специальном меморандуме, «суть вопроса».

Период раскачки закончился. Началась, по выражению Буша, «гонка в целях реализации». Руководствуясь исключительно интересами дела, он предложил возложить практическое завершение проекта на армию и военное министерство с их мощным корпусом инженерных войск. Осенью 1942 года такое решение было принято президентом.

Так родилась организация, неизвестная до той поры в истории США: и по размаху своей деятельности, и по финансовым возможностям, и по удельному весу в структуре военной экономики, по тому, как напрямую, жестко, при строжайшей секретности, она подчинялась только президенту. Конгресс даже не был поставлен в известность о ее существовании. В сентябре 1942 года обязанности непосредственного руководителя этой грандиозной программы, поглощавшей огромную часть национальных интеллектуальных, технических, финансовых и прочих ресурсов, были возложены на энергичного строителя Пентагона полковника инженерных войск Лесли Гровса. Было дано кодовое название новому гигантскому предприятию, разместившему свои предприятия и научные центры в 19 штатах и Канаде, — «Манхэттенский инженерный проект».

Лесли Гровс, получивший в связи с новым назначением звание бригадного генерала, вскоре был включен в Политический комитет, куда входили Буш, Конант, Уоллес, Стимсон и Маршалл. Весной 1943 года административная структура управления окончательно сложилась в том виде, в каком она и просуществовала до конца войны. В преддверии решения чисто военных проблем использования атомной бомбы Рузвельт назначает военного министра Стимсона главой этого политического штаба, делая его, по сути, ответственным за все, что относилось к всестороннему жизнеобеспечению проекта, за вычетом чисто научных вопросов. Стимсону помогают два его помощника, посвященные в тайное тайных «Манхэттенского проекта»: бостонский юрист Харви Банди и опытный администратор Джордж Гаррисон.

Молча признано и быстро растет влияние Роберта Оппенгеймера — и вот на него падает выбор при решении вопроса о научном руководителе проекта. Итак, Стимсон, Буш, Гровс и Оппенгеймер.

Угроза со стороны конкурента в развернувшейся гонке за обладание новым оружием, «способным выиграть войну»; требование президента в кратчайший срок наверстать упущенное; создание стройной организационной структуры проекта, обеспечивающей тесное взаимодействие науки и производства; щедрое финансирование и, наконец, выдвижение на первые роли талантливых, энергичных и честолюбивых руководителей — все это дало незамедлительный эффект. Стремительно развивается лабораторная база, растут заводы по обогащению урана-235 и для строительства промышленных реакторов в Ок-Ридже (штат Теннесси) и Ханфорде (штат Вашингтон). По настоянию Оппенгеймера в Лос-Аламосе (штат Нью-Мексико) создается секретный научный центр, где сосредоточивают выдающихся ученых и экспериментаторов разных специальностей — смелых и одаренных людей, способных принимать неординарные решения. К работе над проектом подключаются гигантские промышленные концерны, университетские центры и инженерно-технические службы армии, флота, авиации.

Сокрушительный разгром армии Паулюса под Сталинградом, поражение Роммеля у Эль-Аламейна, высадка американо-английских войск в Северной Африке — это привело к перелому в войне в пользу союзников. Особенно благоприятным для США и Англии стало то, что Красная Армия перешла в решительное наступление на огромном 6000-километровом фронте. Опасения союзников относительно «удержания России в войне» отпали, и стало возможным выделять больше средств на оборудование, наращивание промышленных мощностей, привлечение новых специалистов по атомным проблемам. Так, перемалывая вермахт и отвлекая все ресурсы Германии на советско-германском фронте, Красная Армия вносила свой вклад в «Манхэттенский проект».