Ковчег (СИ) - "Корсар_2" - Страница 24

А я остался один в пустом коридоре — дурак дураком с напряженным членом. Постоял, непроизвольно вытер саднящие губы и все-таки направился дальше, во флат Невена, тихо надеясь только на то, что если там и был Лейн, то уже ушел. Новых эмоциональных потрясений я больше просто не вынесу…

Мне повезло — Невен спал. Опять заняв почти всю кровать, но это ерунда. На кресле, аккуратно сложенный, лежал новый комбинезон. Уже притащил — надо же. Жаль, конечно, что я выкинул тот, старый — видно, он ему был дорог, раз дылда расстроился...

Я разделся и аккуратно прилег на краешке койки. Думать сил не осталось, разбирать произошедшее по косточкам — тоже. Да чего там, даже приключение с Радой подняло мой тонус ненадолго — сначала-то я совсем было взбодрился, но пока добрел до флата, опять начал клевать носом. Так что заснул быстро и без проблем.

Снилось что-то невнятное, но эротическое. А разбудили меня склянки — третьи послеполуденные. Странно все-таки — иногда их и не замечаешь даже, а иногда проснешься от звона — и все, уже никак не уснуть...

Я полежал тихонько, надеясь все-таки заманить сон обратно, а потом до меня дошло, что лежу я как-то... необычно. Я осторожно открыл глаза и обомлел. Черт меня совсем возьми, если я не спал на плече у Невена и при этом не обнимал его поперек груди! У меня даже дыхание с перепугу сбилось. Нет, с тем, что дылда привык все и всех под себя подгребать, я уже как-то смирился, но чтобы я сам?!

Да еще и сексуальный сон давал себя знать — если бы Невен сейчас проснулся, вышло бы очень неудобно, поскольку ногу я умудрился закинуть ему на бедро, и скрыть от него физиологические подробности мне бы вряд ли удалось.

Никогда, никогда меня не тянуло ни с кем обниматься! И начинать это делать в постели с парнем я вовсе не собирался!

Поэтому, обмирая в тихой панике, что Невен вот-вот откроет глаза, я стал отползать к краю койки. К сожалению, край оказался ближе, чем я рассчитывал. Но ногу с дылды снять удалось, голову и руку тоже. Правда, лежать так было категорически неудобно.

К тому же тут меня наконец-то настиг тот эмоциональный поток, который весь день ко мне подбирался, и меня затопило кучей совершенно сумбурных ощущений. Переждать — а потом начать их отсортировывать, твердо постановил я. Хотя непристойные картинки очень мешали...

— Слушай, прекрати ты так фонить, — хрипло и прямо в ухо сказал мне Невен.

Я дернулся с перепугу, невольно ударил его головой под подбородок и сел.

16

Я так хотел спать после бессонной ночи, что даже в столовую не пошел, решив поесть ближе к вечеру, перед рейдом. Блич вручил мне пузырек с мазью для мелкого, велел обрабатывать потертости утром и на ночь, и я свалил, оставив его с Нором. Сами до Гренделя доберутся, без меня.

По пути в каюту завернул на склад — взять комбинезоны для себя и для мелкого. Фи поинтересовалась размером, я прикинул рост и вес Лейна и уверенно попросил форму на размер больше. Лямки подогнать легко, а то, что мелкий на несколько дюймов выше моего любовника, я уже заметил. Взял для него еще мягкую рубаху под комбинезон и нижнее белье. С ботинками только вышла неувязка — я понятия не имел, какой размер у Нора. Но ботинки могли и подождать день-два. Ему в атриумы ведь не прыгать, по шахтам не лазать, а по коридорам и в своих армейских походит.

Притащил я все это в каюту, нашел в шкафу свободную полку, сгрузил туда. А комбинезон на стул положил, чтобы сразу видно было. То, что Нор не любит ходить полуодетым, я тоже уже заметил.

До койки я добрался в каком-то уже совсем полуобморочном состоянии. На меня редко так накатывает, что я безумно хочу спать, но если уж случается — туши свет. Стоя могу уснуть. Грендель говорит, это побочный эффект эмпатии: чужие эмоции иногда оказываются слишком мощными, мозг не справляется и включает самозащиту.

Нор излучал такой сумбур, что у меня рядом с ним все время голова шла кругом. Он думал обо всем сразу и переживал все сразу, и от подобной сумятицы не помогал даже ментальный щит — его пробивало за секунды. Так что я был очень рад, что ближайшие несколько часов проведу в одиночестве и как следует высплюсь.

Не знаю, сколько я проспал. Точно знаю, что ничего не снилось, потому что я как в яму провалился, едва коснувшись головой подушки. Пришел в себя от того, что мне словно колотушкой по лбу ударили.

Мелкий снимал с меня руки-ноги, отползая к краю койки, а в его мозгах опять царил полный хаос. И я не выдержал.

— Слушай, прекрати ты так фонить!

Нор дернулся, стукнулся об меня макушкой и вскочил. Я тоже сел в кровати, прислонился спиной к стенке и потер глаза.

— Что ты все время психуешь? Утром, днем, вечером… У меня голова от твоих эмоций болит. Я в рейдах так не устаю, хотя там мне приходится всю защиту снимать.

— Какую защиту?

Все-таки интересно, как его глаза меняли цвет — от всех оттенков синего и до черного.

— Обычную защиту, — пробурчал я и полез с кровати, чувствуя себя безумно голодным. — Ментальную. Эмпат я, Аденор Раду. Понимаешь? Эм-пат. Или, если по-простому, чувственный телепат, нюхач. Потому и в разведку хожу, и с рейдерами. Ты с виду такой спокойный, а внутри у тебя какой-то неисправный реактор. Ты же излучаешь на всех волнах — и хоть бы для разнообразия что-нибудь позитивное. Я уж и так стараюсь от твоих эмоций отключиться, и эдак — ничего не помогает.

— Ты телепат? — у него был обманчиво спокойный голос, но меня сложно обмануть внешним спокойствием. — Ты — телепат, а я об этом не знаю? И все, что я думаю, ты… ты…

Он захлебнулся гневом, а я вдруг подумал, что вот сейчас он меня придушит. Только дать ему подзатыльник будет некому.

Нет, я не боялся, просто неуютно стало. Словно у меня в каюте лежит настроенный на взрыв плазмопатрон. А я понятия не имею, когда там сработает механизм.

— Я не знаю, что ты думаешь, — сказал я. — Даже Грендель не знает. Он может только заставить тебя сказать ему правду или сделать то, что ему нужно. Может прочитать эмоции и ощущения. Но ему сто лет, он очень старый и опытный, ему всего этого хватит, чтобы сделать нужные выводы. Я тоже могу чувствовать чужие эмоции. Но ни узнать твои мысли, ни заставить тебя что-то сделать — не могу. Если ты перестанешь так сильно реагировать на все подряд, то у меня не будет каждую минуту падать ментальная защита от твоих…

Я не знал, как определить то, что происходит у него в голове, приличным словом, поэтому просто пощелкал пальцами.

Нор задышал носом — медленно, пытаясь успокоиться. Конечно, их там, наверху, учат, как брать под контроль эмоции — волна агрессии пошла на спад. Все-таки он умел справляться со своими проблемами, жаль только, не очень-то старался это делать. Или решил, что тут, у нас, стараться необязательно.

Я взял со стула комбинезон, протянул его Нору.

— Вот, это тебе. Думаю, как раз будет, а лямки подгоним, чтобы не сваливались. В пакете еще рубашка, ну и там… белье, в общем. Не ходить же тебе постоянно в чужом. Вернусь из рейда — сходим на склад, подберем обувь по ноге. Давай я тебе спину намажу, поужинаем, и мне надо будет уже собираться.

— Нам надо будет собираться, — уточнил Нор и взял из моих рук одежду. — Я тоже иду в рейд.

— Что?

Я так удивился, что выронил пакет с его бельем. Нор смотрел на меня совершенно невозмутимо, хотя я чувствовал, что на самом деле он тщательно гасит в себе эмоции. Это ощущалось по тому, как постепенно развеивались его мысленные запахи, уже ставшие для меня привычными. Похоже, наверху он и правда держал себя в железных тисках, чтобы не выдать случайно кому-то свои способности.

Только мне сейчас было не до его талантов. Я представил себе, как мы тащим наверх неопытного мальчишку, не имеющего понятия о том, что такое рейд, и буквально взвыл от злости.

— Это кто так решил? Ты? Никуда не пойдешь, будешь сидеть здесь и ждать, когда я вернусь!