Право на ошибку (СИ) - "Marlu" - Страница 17

- Сумасшедший, - с трудом выдавил из себя он, - что творишь?

- Нормально все, - ответил я, с удивлением замечая, что от вошедшего полностью органа кроме дискомфорта не ощущаю больше ничего. Да, было немного больно вначале, но совсем не так, как описывал тот же Никки свой первый раз. То ли у Никиты слишком чувствительная пятая точка, то ли партнер для первого раза был выбран неправильно. Мне вот с этим крупно повезло. Ага, вылез внутренний голос, можно подумать, что кому-то еще ты бы позволил такие вольности.

- Готов? – шепот и прикушенная затем мочка уха вернули к действительности.

- Да-а, - срывающимся голосом едва слышно выговорил я.

- Тогда поехали, - чуть усмехнулся Женька и двинул бедрами, вызывая во мне волну непонятных ощущений.

Партнер оказался мастером! Нет, даже Мастером, вот так, с большой буквы. Врываясь в мой зад сильными толчками с одной стороны, дроча член с другой стороны, и все это не прерывая поцелуя, он смог довести меня до разрядки, кончив вслед за мной буквально через несколько секунд.

Со стоном скатившись с меня, устроившись рядом на боку, заглянул в глаза и спросил:

- Живой?

- Не знаю, - обессиленно ответил я абсолютную правду. Оценить свое состояние было невозможно: усталость, истома и вроде бы небольшое жжение в пострадавшей части тела.

- Значит, все нормально, - хмыкнул Женька, стягивая покрывало со спинки дивана и набрасывая на нас. – Иначе я услышал бы совсем другую песню. Надо бы в душ, - добавил он, - но что-то сил нет.

- Угу, - с этим я был совершенно согласен, в душ можно и чуть попозже сходить, глаза самопроизвольно закрылись, и я, прижавшись поплотнее к теплому телу, благополучно вырубился.

Спал я чутко. Сквозь дрему в сознание проникали посторонние звуки, но я сначала не придал им значения. Прожив в городе много лет, сложно реагировать на отдаленные голоса или звук автомобильного мотора, тем более лежать в обнимку с любимым было так приятно.

- Господи, как мало надо человеку для счастья, - раздался громкий голос, и в дверь потянуло холодком из коридора. – Сереж, заходи, не стесняйся! Сейчас по маленькой накатим для сугреву. Да и закуска наверняка есть, раз Женька сюда Новый Год приехал отмечать. Надеюсь, два старика молодежи не помешают.

Я закусил губу. Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то сейчас будет весело.

- Алик, может быть, все же до города поедем? – голос слишком хорошо знаком, но вот как они вместе-то оказались?

- По такой погоде мотаться? Уволь! Да и все равно машину вытаскивать надо.

- Завтра все равно ни одного трезвого тракториста найти не удастся, - голоса приближались, черт, надо было сразу тикать куда-нибудь, а сейчас уже поздно.

- Да ладно тебе, можно подумать, тебя дома кто-то ждет, проходи, сейчас вот свет включим и…

Ну вот что, им света от камина и одной оставшейся гореть свечи было мало? Представив картину, что внезапно оказалась перед глазами отцов, мысленно посочувствовал. Всем. Им, что испытают потрясение, нам, что отвертеться и отмазаться уже никак не получится. С другой стороны, я был фаталистом. От судьбы не уйдешь, и все, что ни делается, к лучшему. Может, наконец, Жене дадут возможность дышать спокойно, не контролируя каждый шаг и не выворачивая его жизнь под нужными им углами. Поэтому я лежал тихо, наблюдая из-под ресниц за двумя мужчинами. В принципе, за своим отцом смотреть было не очень интересно, он прекрасно все знал и держался с достоинством, испытывая лишь легкую неловкость.

- Евгений! – возопил Альберт Филиппович, срываясь в конце на фальцет. - Что это за тварь?

Женька дернулся, порываясь вскочить и ошарашено озираясь вокруг. Пришлось прижать его поплотнее, нечего шокировать папеньку еще больше.

- Алик, ну зачем ты так, - попытался успокоить его мой отец.

- Как так? – внезапно горько произнес ректор. - Это же не твой сын путается с мужиками и позорит семью. Тебе не понять.

- Ну конечно, - легко согласился папа, - а с чьим сыном, по-твоему, в постели Женя?

Пауза затянулась. Действующие лица пытались осознать информацию. Выражение лица Женьки мне не понравилось.

- Алик, пойдем на кухню, или куда тут можно пойти, и выпьем по рюмочке, а мальчики потом к нам присоединятся, - дипломатично произнес отец, потихоньку подталкивая злого как черт ректора вон из комнаты.

- Почему не сказал, чей ты сын? – требовательно спросил Женька, резко садясь на диване и буравя меня глазами.

- Даже в голову не пришло, что ты не знаешь, - честно ответил я.

- Ну вот такой я, - он сделал паузу, - несообразительный. Фамилия же вообще другая!

- Материна, - пожал я плечами.

- С другой стороны, - рассуждал сам с собой Женя, глядя на догорающие в камине угли, - если бы скрывал этот факт, то не стал бы звать в гости к отцу.

Слава всем богам за рациональный технарский ум любимого!

- Пойдем, нам еще осаду выдержать надо, - спихивая меня с дивана, сказал он.

- А чего выдерживать? Предлагаю напасть, - поднимаясь с пола, сказал я.

- Ты моего отца не знаешь, танк, - вздохнул Женя, вставая и наклоняясь за джинсами.

- На всякий танк найдется свой снаряд, - хмыкнул я, приглаживая волосы. – Имей в виду, я от тебя не откажусь.

- Не дождешься, - криво улыбнулся в ответ Женя.

- Кой черт принес вас на наши галеры? – спросил я, как только мы вышли на кухню, где за бутылкой коньяка пытались вести беседу наши отцы, что по всей видимости получалось плохо.

- Что? – переспросил потрясенный ректор.

- Приперлись так внезапно с чего вдруг? Или у вас тут тоже было, - я многозначительно улыбнулся, - свидание?

- Ты.., ты... - заикался Альберт Филиппович.

- Гош, ну ты поаккуратней все же, - осадил меня отец.

- А что, ему можно и чужих девушек уводить, и сыну жизнь отравлять тоже можно, практически ломая через колено…

- Каких девушек? – удивленно спросил Женя, часть про сломанную жизнь его не заинтересовала.

- Боже мой, это так давно было, все уже быльем поросло, - попытался свернуть разговор в другую сторону ректор.

- Твою мать в свое время любил мой отец, а твой ее увел, - пояснил я.

- Понятно, - тихо произнес Женя, - вы поэтому меня все время с Георгием сравнивали, заставляя его обгонять по всем параметрам? Чтобы доказать себе, что у вас все лучшее? Даже сын?