Брошенная в бездну - Орхан Кемаль - Страница 52

— Согласна, но всему есть предел.

Мазхар выпил коньяк, встал и, засунув руки в карманы брюк, принялся ходить взад и вперёд по комнате. Неожиданно мимо него, словно вихрь, промчался Халдун. Сердце у Мазхара сжалось. Что ждёт мальчика? Он подрастёт, пойдёт в школу, а его однокашники — об этом уж позаботятся взрослые — станут дразнить его: «шлюхин сын»! В конце концов он превратится в несчастного юношу, подобного героям плохих переводных романов, которыми Мазхар некогда зачитывался…

Можно ли это предотвратить? Есть ли иной выход, кроме переезда в другой город? Мазхар уже говорил об этом с Нихатом, но тот и слушать ничего не хотел. Ведь пока Халдун начнёт посещать школу, уверял он, пройдёт по крайней мере два года. А к тому времени всё забудется.

Ах, да ведь он сам, своими руками толкнул несчастную Назан в бездну! А завтра её позор станет источником страданий сына…

По ночам ему снились кошмары. Стоило закрыть глаза, как перед ним возникала Назан. Она то сжималась в едва заметный комок, то превращалась в громадную змею, которая набрасывалась на него и душила. Мазхар задыхался, пытался кричать, но не мог выдавить ни звука и только тяжело стонал. Нериман начинала трясти его. Он просыпался в холодном поту.

— Что с тобой, любимый?

— Опять ужасный сон. Я видел её в тюрьме. Она ухватилась за решётку и кричала… «Это ты во всём виноват! Но спаси меня! Спаси ради сына!»

Да, интуиция её не обманула! — думала Нериман. Мазхар убеждён, что его долг сделать всё для спасения матери сына.

— Ты веришь, что Назан действительно стала содержательницей притона, как об этом писали газеты? — спросила она.

— Кто знает?!

— Во всяком случае, у неё должен быть адвокат.

— Откуда ему взяться?

— Быть может, она продала перстень?

Мазхар совсем забыл о перстне.

— Действительно! Ах, если бы она сообразила продать его и нанять адвоката.

— Ну знаешь, женщина, которая впуталась в такие дела, не столь уж глупа, как это кажется.

— Дай бог, чтоб так оно и было. Но я не уверен…

— Да у них целая шайка. Наверно, сообщники ей помогут.

Мазхар провёл с Назан под одной крышей шесть лет и очень хорошо знал её. Она была наивна и простодушна, как ребёнок. Он не мог припомнить, чтобы она хоть когда-нибудь схитрила… Разве только это колдовство? Но и здесь главной виновницей, несомненно, была его мать.

— А если не будет адвоката, какой её ждёт приговор?

— Безусловно, суровый. Ты вот говоришь о её сообщниках. А кто знает, что это за типы? Скорей всего, они постараются свалить на неё всю вину.

Теперь Нериман не сомневалась: Мазхар хочет лично заняться делом Назан. Чего бы это ему ни стоило, но он должен избавиться от мучивших его угрызений совести.

— Быть может, тебе следует поехать в Стамбул и самому посмотреть её дело?

Мазхар не ожидал, что Нериман так легко согласится на это. «Искренне ли она говорит?» — подумал он.

— Поехать в Стамбул?

— Ну конечно.

— И ты серьёзно?

— Вполне. Ведь она мать твоего ребёнка. Сейчас ты свободен. Сроки разбора подготовленных судебных дел всё равно перенесены. Наконец, ты переменишь обстановку и в то же время сможешь заняться делом этой несчастной.

Мазхар с признательностью посмотрел на Нериман и впервые за последние дни улыбнулся. Обняв жену, он воскликнул:

— Какая ты славная!

— Возможно… Но это главным образом потому, что я люблю тебя…

Лёжа рядом, они чувствовали себя счастливыми и умиротворёнными. Говорить больше не хотелось. Но Мазхар никак не мог заснуть.

— А знаешь что мы сделаем? Возьмём Халдуна и поедем в Стамбул все вместе!

Нериман об этом не подумала. Но и в самом деле было бы неплохо поехать в Стамбул. Она попыталась бы помириться со своим старшим братом.

Брат — почтенный торговец — содержал лавку трикотажных изделий на Крытом рынке. Несомненно, он очень обрадуется, узнав, что сестра покончила с прошлым.

— Это было бы хорошо, если бы не два обстоятельства… Во-первых, поездка всей семьёй связана с лишними расходами…

— Ну, это неважно! А что же во-вторых?

— Ты захочешь, чтобы мать встретилась с сыном?

— Нет! — решительно сказал Мазхар.

— В таком случае, у меня нет возражений. Ведь если бы Халдун увидел мать за решёткой…

— Нет-нет, этого не будет! Я понимаю…

В эту ночь он вновь обрёл бодрость духа.

На следующий день Нихат, взглянув на вошедшего в контору друга, изумился — перед ним был прежний Мазхар. Узнав о принятом решении, Нихат обрадовался не менее самого Мазхара.

— Браво, браво! Признаться, другого от тебя и не ожидал. Не далее как вчера я уверял жену, что тот Мазхар, который мне дорог, не может стоять в стороне, когда речь идёт о судьбе Назан. А у нас всё складывается отлично. Рассмотрение подготовленных тобою дел отложено, кое-какие мелочи я сделаю сам. Но как быть с Хаджер-ханым?

— Она останется здесь. Не брать же её с собой. К тому же она ушла от нас. Разве ты не знаешь?

— Знаю. Но я хотел бы сказать, ты не сердись, пожалуйста… Хикмет не хочет с ней встречаться… Дело в том, что…

— Стало быть, у них взаимная антипатия?

— Да ведь и меня-то Хаджер-ханым не жалует…

Внезапно дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился маленький тщедушный человечек по имени Тейфик — известный всему городу алкоголик. Не раз он приходил в контору Мазхара требовать денег на выпивку. Если ему отказывали, Тейфик ругался на чём свет стоит. Он вёл себя так со всеми, не делая исключения и для губернатора. Такой уж был у него характер. «Одержимому Тейфику», так его прозвали, всё сходило с рук, никто и не думал на него сердиться. Напротив, многие любили его подзадорить и от души смеялись, когда он начинал браниться.

Решив, что Одержимый Тейфик, как обычно, пришёл попрошайничать, Мазхар стал рыться в жилетном кармане.

— Оставь при себе свои грязные деньги, негодник! Разве я просил у тебя взаймы?

— А зачем в таком случае ты пришёл?

Сегодня Тейфик был явно не склонен зубоскалить. Он поманил пальцем Мазхара:

— Ну-ка, подойди ко мне!

Мазхар подошёл.

— Не сердись, что я отозвал тебя в сторону, — прошептал Одержимый и кивнул на Нихата: — Я не знаю этой рогатой скотины… Он мне что-то не нравится… Одним словом, я не хочу, чтобы он слышал.

— Нихат?

— Дерьмо твой Нихат! Да не в этом дело… Так вот, есть для тебя великая новость. Только уговор: как и от кого я узнал — не допытываться.

— Плохая новость?

— Да, плохая. Ты должен быть осторожен!

— Это ещё почему?

— Потому, что иначе тебя убьют!

У Мазхара ёкнуло сердце, но он и виду не подал.

— Кто же?

— Не допытывайся, я предупреждал…

— Ты серьёзно говоришь, Тейфик, или просто болтаешь?

— А разве ты слышал когда-нибудь, чтобы я лгал? Тебя хотят убить. Вот и всё! А теперь выкладывай деньги на ракы!

Получив несколько монет, Тейфик подошёл к Янъялы Нихату и, пристально посмотрев ему в глаза, выпалил:

— Здравствуй!

— Здравствуй, Тейфик-бей!

— Смотри, не сломай язык! «Беями» называют только рогатых чертей, вроде тебя.

Тейфик вышел.

Нихат, хотя и был ещё новичком в городе, но уже наслышался о Тейфике, поэтому пропустил мимо ушей слова юродивого. Но что с Мазхаром? Сидит, обхватив голову руками, и молчит…

— Что тебе нашептал этот Одержимый? — спросил Нихат.

Мазхар вздохнул и грустно посмотрел на друга.

— Он сказал, будто меня собираются убить.

Нихат расхохотался:

— И ты поверил этому типу?

Но Мазхар полагал, что всё это неспроста. Тейфик, который слонялся по всему городу, частенько бывал и у фабриканта Шекир-паши, против которого Мазхар вёл дело. Может, он случайно пронюхал о готовившемся покушении?

— Я не верю в предсказания, ворожей и прочую метафизику. Но иногда человек оказывается в такой ситуации, что…

— Вот тут-то как раз и начинается метафизика!

— Возможно. Однако любая ситуация вызывается конкретными причинами. И хотя эти причины мне хорошо известны, я не всегда могу представить себе, как избежать следствие, предотвратить нежелательный поворот событий.