Вампир… ботаник? - Белова Елена Петровна - Страница 18

Чего-о? Я выпустила рабоменеджера (он тяжело плюхнулся на утоптанную землю) и развернулась к хозяину. Тот невольно отшатнулся – на руках тявкнуло что-то рыжее – и покупатели довольно заржали. Зрелища-то все любят, а тут еще и халявное зрелище. Хозяин метнул взгляд на свою покупательскую аудиторию и сориентировался:

– А ты, порождение осла, объясни, почему допустил нарушение торговли и возмущение спокойствия?

– Я…

– Ты заставил ждать почтенных покупателей! Ты понимаешь, нечестивый сын достойных родителей, в какие убытки вводишь своего хозяина!

Рабоменеджер возмутился таким переводом стрелок и, естественно, сообщил, что виноват во всем не он, а вот это злокозненное вместилище пороков, вмешавшееся в ход торгов, не имея на то права. И вообще, вампиры обнаглели окончательно, вот кого он продаст с удовольствием…

– Умолкни! – моментом шикнул хозяин, и в маленьких глазках на секунду мелькнуло что-то холодное и злое. Впрочем, он так быстро снова натянул маску смешного толстячка, что я даже тряхнула головой: не померещилось ли…

– Воистину немало нагрешили мои предки, если в возмещение мне в помощники досталось самое малоумное творение из творений Нергэллаха! – Работорговец стал возводить глаза к небесам так активно, что они чуть не забежали в тюрбан. – Уйди с глаз моих, сын овцы, достойный лишь палки! А ты… жемчу… э-э… луноликая… открой уста и скажи, что привело тебя сюда и от чьего имени ты ведешь покупки?

Покупатели притихли. Мальчишка на помосте, которого до выяснения ситуации придерживали за ошейник, перестал рваться и открыл глаза. Синие… Я прикусила губу и поняла, что без покупки я отсюда просто не уйду, и пусть учебник ОБЖ горит синим пламенем! Потому что бывают такие ситуации, что мимо не пройдешь. А пройдешь, так тебе твоя «безопасная жизнедеятельность» поперек горла когда-нибудь станет. Просто потому, что человеком ты уже себя считать не сможешь – у человека ведь жизнь, а жизнедеятельность… сказать, у кого бывает?

– Ну?

Кх-м. Имя я шепнула на ухо. Мало ли… не хочу подставлять своего вампира.

– Что ж вы не сказали, что это ему на опыты! – вдохновился хозяин. И распорядился притащить сюда всех мелких. Мол, выбирай, луноликая, он любого продаст со скидкой.

«Любых» оказалось шестеро. Мальчишка с помоста, два крепыша-близнеца, девчушка, закутанная во что-то воздушно-бирюзовое, мальчишка лет семи с какими-то неживыми глазами и пацан тинейджерского вида, которому ну очень пошли бы бейсболка и джинсы – такие чертики танцевали у него под ресницами.

Проблемы начались, когда я сказала, что забираю всех. Причем денег на них хватало – по крайней мере, со скидкой. Но хозяин почему-то заупрямился. Хотя ясно почему… прибыль он потерять боялся, кто-то из малявок был уже заказан, а бирюзовую он вообще со скидкой отдавать не хотел. И признаваться в жадности тоже не хотел, так что уперся как баран:

– Да поразит меня Шергэллах, если я лгу! Да пусть у меня отрастет шакалий хвост! Все не продаются!

– Неужели?

– Пойми, красави… луноликая, я люблю их, как собственных детей, и не могу отдать вампиру…

– Ха-ха, – мрачно прокомментировала я. Ну да, мне предлагалось поверить в любовь и гуманизм работорговца. Это из того же ряда, что честность депутата и совесть наркомана. Нет уж.

– Да забери меня, пещерный дэв! – Тюрбаноносец понял, что на любовь меня не купить, и снова перешел на клятвы. Цветистые такие, со «звездами Аль-Суних и Аль-Суфейя», с шакалом, который должен сожрать печень лгуна и с каким-то ал-джуном, который его непременно заберет, если он нарушит обещание перед почтенными покупателями.

– Песец тебя заберет! – угрюмо буркнула я, прикидывая, как бы половчей достать второй кошелек (он у меня был не в руках, а в женском сейфе – ну вы знаете где). Сунуть этому типу побольше – может, отдаст уже ребят и отцепится? Пока он меня совсем не заболтал, трепло в халате. Голова и то заболела…

Кажется, пушистого и северного здесь не знали.

– Кто? – не понял хозяин. – Пе… кто?

Цирк продолжался. Зрители потешались:

– Отдайте ей все, чего она хочет, доро! А то вдруг она проголодается?

– Да, вы рискуете, почтеннейший. Быть может, дэв ближе, чем вы думаете.

– В женском обличье дэвы разве бывают?

– Не отдам!

Он еще что-то говорил, кажется, клялся тюрбаном какого-то пророка, но я не слушала, прицепившись к словам покупателей. Рискуете, значит… Рискуете…

– …нет, при всем уважении к орихальти Джано! – пафосно закончил торговец.

– А мне почему-то кажется, что ты согласишься… – шепнула я и медленно отвела с лица платок.

Хорошо, что не стала умываться. Торговец затих так внезапно, будто этот самый дэв ему уже башку откусил. Лично у него были крепкие нервы – работорговец есть работорговец, слабонервным на такой работе делать нечего – но слабое звено всегда найдется.

Здесь и сейчас это была собака. Ну я думаю, что это была собака. Знаете, такая порода «крысоовчарка» или «зернотерьер»? Ну крошечная собачка, вся из хвостика и челочки, размером с ушко пекинеса и со злобностью питбуля?

В общем, это собаковидное недоразумение занервничало и спрыгнуло с рук хозяина на землю.

Я говорила, что это не рабский рынок, а рабский ряд? Да? А что рядом находились ряды по продаже животных?

Оказалось, что собаки здесь были редкостью, только-только входившей в моду, и по милому совпадению торговец на примыкающем ряду привез на продажу целую стаю. А у охраны на поводках сидели какие-то звери, типа гиен, что ли…

Тут-то все и началось.

Эта рыжая недособака оказалась очень шустрой. Она ухитрилась за одну секунду цапнуть меня за подол платья, одного секьюрити за ногу, облаять всех скопом и ускакать под покровом зрительских халатов черт знает куда. Мы сразу даже не поняли масштабов неприятностей – хозяин принялся извиняться перед покупателями, а я продолжала его клевать насчет мелких… и тут откуда-то сбоку послышался дикий вой вперемешку с каким-то гулким баханьем. Оказывается, местный черт и впрямь знал свое дело, и эту лохматую четырехлапую сосиску вынесло прямо на стаю волкодавов. Неизвестно, то ли собаки узрели в этом недоразумении конкурента (хотя кто бы позаботился снабдить их микроскопом?), то ли эта зараза и там умудрилась кого-то тяпнуть… Но стая лохматых чудовищ, по недоразумению называющихся собаками, решила, что так просто это мелкое-тявкающее отпускать нельзя, и ломанулась следом. Прямо к нам.

Вопли охраны заглушило воплями покупателей. Некоторые болели за волкодавов, кое-кто – за рыжую мелочь, а большинство призывало охрану и пыталось понять, что происходит, о, всемилостивый Нейгэллах! Гиены охранников не выдержали беспорядка и рванули разбираться, стало шумно и весело, вампира, который глава охраны, смело чьим-то поводком и потащило по земле. Одна из собак с какой-то радости кинулась ко мне, я поймала ее за шиворот и отшвырнула куда попало… попало, увы, в толпу, и порядка это не прибавило: зрители заметались, кто-то заорал так, что перекрыл шум и топот. За забором отозвался рычанием не то лев, не то тигр, отчего собаки забегали еще быстрей (судя по воплям, кротости у них тоже не прибавилось). А забор как-то подозрительно зашатался…

С этой секунды стало ясно, что пушистое-северное сюда уже заглянуло. И вот-вот придет и прочно обоснуется. Или уже обосновалось?

– Гау-у-у-у-у-у-у-у-у!

– Во имя Нейгэллаха всемилостивого и милосердного… отпусти мой халат, ты, порождение нечистого!

– Раб, где мой кошель? Как ты посмел не уследить? Где моя плеть? Ох… а где мой раб? И тюрбан…

– Дайте дорогу! Дорогу! Пропустите! Вах, не пропускайте!

– Стража! Стража!

– Не повредите собак! Эй, ты, почтенный, если с моего волкодава упадет хоть один его белоснежный волос…

– Береги-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-ись!

Вокруг шумело, топало, звенело, орало на разные голоса, рычало, лаяло и бесновалось.

Когда на рынок, трубно вопя, ворвался слон, до зрителей таки дошло, что пора уходить…