Всеобщая история, обработанная «Сатириконом» - Дымов Осип - Страница 11

Около половины V столетия появился знаменитый Аттила. Историки сообщают, что «по наружности он был настоящим гунном». Это, впрочем, не должно нас удивлять, так как он действительно был гунном. Аттила стремился сделаться могущественным завоевателем и потому принужден был сочинить и оставить истории несколько афоризмов. Таков уж был порядок. Эта сторона его деятельности была менее удачна, нежели грабежи и набеги, но идти против обычая нельзя было. Из его афоризмов, рекомендуемых министерством народного просвещения для запоминания, приведем такой: «Трава не должна расти там, где ступит мой конь».

Имя Аттилы связано с Каталаунской битвой, которая имела такое огромное значение, что теперь, полторы тысячи лет спустя, из-за этой именно битвы многие очень симпатичные молодые люди не получают свидетельства на звание фельдшерского ученика или вольноопределяющегося второго разряда! На Каталаунской равнине (Шампань) прошла битва народов, и Аттила принужден был повернуть обратно за Рейн. Здесь, возвращаясь по той же дороге, он пожалел о своем афоризме насчет травы, так как лошадям надо же было чем-нибудь кормиться. «Каталаунская битва избавила христианскую Европу от языческих, гунно-славянских варваров». Бог весть, имели ли мы крестовые походы и Столетнюю войну или инквизицию и многое-многое другое, если бы исход сражения был иной. Подумать только! От каких случайностей иногда зависит успех цивилизации!

Аттила был похоронен в трех гробах в пустынном месте. Чтобы никто не знал, где находится его могила, люди, рывшие могилу, были умерщвлены. Затем умертвили тех, кто убил людей, рывших могилу. Затем — убийц этих убийц, далее убийц убийц этих убийц… Продолжая эту систему, гунны очень скоро истребили бы себя, но нетерпеливые германские и западно-славянские народы, не дождавшись конца этой, во всяком случае, остроумной комбинации, восстали и свергли владычество гуннов. Таким образом, им удалось отвлечь внимание гуннов от могилы любимого вождя.

Между тем Западная Римская империя постепенно разрушалась. «Сенатор Петроний, провозглашенный императором, хотел вступить в брак с вдовою Валентиана (которого сам убил); но (!!!) она призвала против него вандалов» (!!!) (Иловайский). Ясно, что это был акт глубокого мазохизма! Две недели вандалы грабили и разрушали Рим; они иначе не могли поступить: у них уж было такое имя. При этом они, несомненно, обнаруживали вкус и понимание, так как уничтожали именно те картины, которые были наиболее ценны. В 476 году римский сенат окончательно признал падение Западной империи, или, выражаясь по-современному, «разъяснил» Римскую империю.

Государства, основанные германцами

Когда Римская империя пала, все стали ее очень уважать. Уважение это было так велико, что завоеватели совершенно исказили латинский язык, так что они скоро перестали понимать друг друга. Теодорих Великий, остготский король, из уважения к Риму на старости лет велел казнить образованнейшего римского философа Боэция. Впрочем, он разрешил Боэцию написать глубокомысленную книгу «Утешение в философии». После смерти Теодориха начались войны, причем часто воевали совершенно незнакомые друг с другом народы: лангобарды, авары и другие. Особенно усердствовали лангобарды, которые, по преданию, редко дрались. Но их воинственные стремления неожиданно встретились с совершенно своеобразным врагом, с силой, чье загадочное будущее было еще впереди. Это — папы.

Можно себе представить изумление лангобардов! Вступая на историческое поприще, они, конечно, ждали, что им предстоит ряд войн; но что придется воевать с папами, с теми, которые, неся и распространяя идею христианства, запрещали пролитие крови, проповедовали мир, любовь и прочее, и прочее, — этого они никак не могли вообразить. Лангобарды несколько лет подряд в изумлении поглаживали свои длинные бороды и наконец, чтобы как-нибудь спасти ситуацию, приняли христианство.

Светская власть пап увеличивалась изо дня в день. Григорий I «раб рабов Божьих» (Servus servorum Die) — особенно заботился о возвышении папского престола. Он так ревностно распространял католичество, где только мог, что, увлекшись, нечаянно водворил в Испании между вестготами… православие. За это свое беспристрастие он был прозван Великим, но загадочную тайну, почему одни народы должны были получить католичество, а вестготы — православие, — он навсегда унес с собой в могилу.

В Галии в эпоху «разъяснения» Западной Римской империи самым сильным народом были франки. Их конунг Хлодвиг положил основание могущественной франкской монархии. Это вообще была очень примечательная личность, и, живи Хлодвиг в наш век, он, без сомнения, был бы одним из выдающихся певцов Европы. Сила его голоса была изумительна: в битве с аллеманами, когда неприятель начал брать верх, он таким зычным голосом дал обет креститься в случае победы, что его услышало не только небо, но и множество галло-римских туземцев-христиан, бывших в его войске: они одушевились и помогли выиграть битву. Пришлось принять католичество, и даже весьма торжественно. Хлодвиг ничуть не раскаивался в своем решении: он по-прежнему добивался своих целей коварством, предательством и убийством и умер ревностным католиком. Одним из особенно богобоязненных потомков его оказался Пипин Короткий.

Как только франки и другие германские народы стали образовывать государства, сейчас же у них появились законы, и, конечно, плохие. Все знали, что это плохие законы, но тем не менее их надо было уважать, потому что законы надо всегда уважать — это уж тогда было известно.

Подкупных судей, наемных защитников и лжесвидетелей по убеждению тогда еще не было: все это едва мерещилось в тумане будущих веков. А пока что суд производил сам король или герцоги и графы. В свидетели призывалось небо, а министерство внутренних дел ни в коем случае не должно было оказывать давление на судей. Впрочем, несмотря на это, приговоры суда тоже очень часто имели печальный исход…

Во всех государствах, основанных германцами, появилась феодальная, или ленная, система. Завоеватели отнимали у покоренных землю, селились на ней и называли себя «баронами». При этом у каждого барона была своя фантазия. Так родилось право собственности, которое, в отличие от других прав, называлось «священным». Лучшую и большую часть завоеванных земель король брал себе. При этом короли вместо жалованья раздавали дружинникам свои (то есть захваченные) поместья. Лица, получившие эти «лены», или «феоды» (земельные имущества), назывались «вассалами». Эти участки вначале давались королем на известные сроки, но с течением времени феодалы стали считать эти земли своими и не возвращали их королю. От лиц, грабежом и варварством захвативших землю либо у покоренных народов, либо у короля, и произошла современная европейская аристократия. Бароны отправляли военную службу, защищая от внешних врагов свои священные права собственности. Они получали звание рыцаря (Ritter), и хотя были невежественны, грубы, жестоки и преступны, но по непонятным причинам требовали уважения к себе. Впрочем, этого требовали и монахи также.

После крещения франков христианство проникло и к англосаксам. Римский папа Григорий I, тот самый, который нечаянно утвердил между испанскими вестготами православие, послал для проповеди Августина. Проповедь имела успех. Из британских и ирландских монастырей впоследствии вышли не только богатые и сытые монахи, но и многие ревнители христианства.

Византия и арабы

В то время как Западная Римская империя была безвозвратно «разъяснена», Византийская, или Греческая, продолжала существовать еще добрую тысячу лет. Продолжительное существование Византии великий историк Иловайский объясняет тем, что «религиозность служила крепкой духовной связью для жителей различных частей империи». Но он тут же прибавляет, что столица Византии — Константинополь — была превосходно укреплена и почти недоступна для варварских нашествий. Впрочем, даже двойной и тройной ряд стен любой крепости, отражая нашествия варваров, не в состоянии устоять против лихоимства и взяточничества чиновников, — и Византия отчасти пример тому.