Шестой знак. Книга вторая (СИ) - Лисина Александра - Страница 54

Водяной насупился еще больше и, зыркнув в сторону смирно стоящего в сторонке мага, фыркнул.

— Как же… выйдешь тут, когда огневики стоят на каждом шагу. А я, может, непривычен разговаривать со смертными!

— Со мной же говоришь?

— То другое. Я имя твое знаю…

— И они знают. Что с того? — удивилась я.

— Как это, что?! — не на шутку возмутился дед. — Моя ты теперя! МОЯ! А их я знать не знаю! Вот так!

Я сдержанно удивилась.

— Экий ты торопливый, величество. С чего ж ты взял, что я вдруг твоей стала?

Старичок хитро прищурился.

— А то как же: подарок ведь мой носила?

— Носила, — покорно созналась я, с каким-то поразительным спокойствием обнаружив, что вредный старикашка все-таки пытался воздействовать на меня каким-то чарами. Прав был мастер Гриоло — подарочек-то с подвохом оказался. — Другого-то у меня одно время не было.

— Вот то-то и оно, — заметив мою улыбку, наставительно поднял палец дед. — А подарок мой был особенным. С секретом. Во-от.

Под его торжествующим взглядом я сама не заметила, как улыбнулась.

Ну, блин. Как ты хошь, но не могу я на этого типа смотреть, как на врага. Мелкий он совсем, тщедушный, да и противник из него какой-то… несерьезный. Пыжится-пыжится, как испуганный котенок перед здоровенным барбосом, а толку с этого — ноль. Смешной, право слово. Как бы не зашибить сгоряча.

— Душой к подарку прикипела, небось? — горделиво приосанился водяной, выпятив тощую грудь. — Прикипела — сам вижу. Сама ко мне вернулась? Вот то-то ж. Стал-быть потянуло обратно к водичке-то. Позвала она тебя, вот ты-то и откликнулась. Поэтому теперича я и говорю, что ты моей стала. Как и обещал — русалкою тебя сделаю. Будешь самой красивой у меня в тцарстве!

Он так важно раздулся и с таким довольным видом разулыбался до ушей, что мне аж неудобно стало его разочаровывать. Несмотря на то, что какое-то время назад я действительно испытывала сильное желание стукнуть его по лысоватой макушке и из вредности отобрать украденный гребешок. А теперь… ей-богу, он настолько забавный и весь такой прямо сказочный, что у меня рука не поднималась дать ему подзатыльник! Невероятно, но при всей своей наглости дедок выглядел на удивление беззащитным. Как ребенок, который с какого-то случая вдруг возомнил себя главным и которого до этого дня родители не решались выдрать ремнем.

Посмотришь на такого и думаешь: выдрать-то его, может, и стоило, но… блин, жалко ведь! Такой колоритный персонаж! Ну как на него сердиться?

— Де-еда-а, — наконец, ласково позвала я, всей кожей чувствуя, как напряглись мои парни. — Дедуль, ты глаза-то разуй: ты на мне свое платье видишь, а?

Водяной тут же снова насупился.

— Куда его дела, негодница?! Кому отдарилась?!

— Никому. Мало оно мне стало, вот и не ношу.

— Да быть того не может!

Я виновато развела руками, словно говоря: ну извини, не подошел размерчик-то. После чего водяной внезапно сник, как-то разом сдулся и смешно растопырил уши, сделавшись совершенно несчастным.

— Это чегой-то получается… у меня не будет новой русалочки, да?

Я смиренно опустила взгляд.

— И чарам моим ты не поддалась, да? — печально заключил водяной. — Не опутали тебя своими сетями, не спеленали по рукам и ногам, не привили любови всесильной к водам речным и озерам лесным?

— Увы, — вздохнула я. — Наверное, не гожусь я, дедуль, в русалки. А за платье тебе все равно спасибо — выручил меня твой подарок неимоверно. Собственно, я поблагодарить-то и зашла.

— Да? — неожиданно плюнул на печаль дедок и тут же подозрительно сощурил глаза. — А чем благодарить-то будешь?

Я хмыкнула.

— Советом. Хочешь владения свои сохранить? Старые реки сберечь, а новые приобрести?

— Дык кто ж не хочет, — настороженно отозвался водяной. — Неужто у тебя такие есть?

— Есть, — не стала отрицать я. — И немало. Только за них побороться придется, отец. И до туда еще добраться надо. Ты как, не обленился еще на старости лет?

Он задумчиво пожевал губами.

— А далече идти-то?

— Далече, отец, — посерьезнела я и осторожно сообщила: — Очень скоро Элойдэ-шаэрэ вернется туда, где ему и положено быть — на Во-Аллар. Вместе со всеми своим жителями, людьми, нелюдями, лесами, полями и реками. Соответственно, и с вами тоже…

— Не хочу! — тут же завопил дед, вцепившись в первую попавшуюся корягу. — Никуда отсюда не пойду! Ни за что!

Я сокрушенно вздохнула.

— Собственно, я не спрашиваю, а всего лишь извещаю, что так будет.

— НЕТ! НЕ ПОЙДУ! НЕ СТАНУ! Так все и знайте! — заверещал водяной, опасно раскачиваясь на дрейфующем пне. — Не пойду ни в какой новый мир!

— Вообще-то он не новый, а старый…

— Наплевать! Все равно не пойду! Он мне не нужен! Не хочу я туда! Не буду!

— А если ты там окажешься единственным представителем своего вида? — вкрадчиво спросила я.

— Тем более!!! — почти завизжал беспокойный дед, и вода под пнем снова вскипела. От него к берегу пошли весьма приличные волны, сама вода потемнела, под ней заметались какие-то неясные тени — не иначе русалок напугал, ненормальный. Вот щас как инфаркт их всех хватит, так и получится, что это я во всем виновата.

— Не надо нам ничего! Ни мира нового, ни рек ваших дурацких! Сами справимся!

Ну, мать моя… сейчас у него полноценная истерика будет.

— Небось, тыщу лет тут прожил и еще две тыщи проживу!..

Я подождала, пока разбушевавшийся старикан выдохнется, а как только он он умолк, чтобы перевести дух, с самым невинным видом заметила:

— А в том виде водяных больше не осталось…

— И что? — тяжело отдуваясь, просипел малость надорвавший голос дед, буравя меня злыми глазами.

— Как это, что? Там же территорий неосвоенных — тьма! Леса, озера, реки, моря… их там столько, что Элойдэ-шаэрэ по сравнению с ним — пустыня! Там куда ни ступи — в ручей попадешь! Куда ни поверни, все равно в озеро какое-нибудь уткнешься! И представляешь — на все это богатство — ни одного речного тцара!

У дедка что-то изменилось в глазах.

— Как это?! Что… правда, что ль? Совсем никого?!

— Совсем, — очень серьезно кивнула я. — Ты первым будешь.

Водяной удивленно моргнул, а потом на его лице проступила задумчивость.

— Интересно, сколько тут осталось таких, как ты? — с самым невинным видом предположила я. — Десять? Двадцать? Сто пятьдесят? На крохотном пятачке вокруг огромных территорий, занятых людьми… ютитесь себе по окраинам, ворчите на весь белый свет, строите друг другу козни… нет, дело, конечно, важное и нужно — соседу настроение с утра не испортишь, потом весь день как в воду опущенный ходишь… но ведь скукотища-то какая! То ли дело на Во-Алларе: на тыщи верст ни единой зеленой физиономии! Плыви себе куда хочешь. Русалок хоть в трехуровневом подводном коттедже размещай! Каждой — по отдельному жилому комплексу понастрой, и все равно места много останется… представляешь, что будет, если твои соседи первыми об этом узнают?

Водяной вздрогнул и выпучил глаза.

— Да они же только скажи… жадные, как я… то есть, как не знаю кто! Нельзя им такого говорить! Вот как на духу тебе скажу — нельзя!

Я улыбнулась.

— Вот поэтому я сперва к тебя и заглянула. Предупредить… ну и посоветовать заодно, чтобы ты настороже был.

— Чего опять не так? — мигом насторожился дед.

— Да дело в том, что во время той волшбы, что наши маги будут творить, многоноги тоже зашевелятся. И, вполне вероятно, первыми ринутся на твои новые земли — территории захватывать.

— Не дам! — всполошился водяной. — Пусть только попробуют!

Я изобразила задумчивость.

— Знаешь, наверное, вам следует заранее подготовиться к их визиту. С соседями, там, поговорить, объединить, так сказать, свои силы…

— Зачем?

— Нежити в болотах много, — словно нехотя обронила я. — Одному тебе точно не справиться. Так что лучше заломать их всем миром, а уж потом добычу делить. Согласен?

— С нашими, пожалуй, поделишь, — проворчал дед, но все-таки взял мою мысль на заметку. — Когда, говоришь, перенос-то планируется?