Новый Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 38

Я посидел, переваривая услышанное. Спросил:

– И где он? Почему-то чувствую, что не в Лондоне и не в Москве.

– На Формозе, – кивнула Арина.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что во времена Арины называли Формозой.

– Тайвань? – Перед глазами у меня невольно всплыл глобус, который я год назад подарил Наде для общего развития. – Это… это сколько же…

– Почти десять тысяч километров. Четырнадцать часов. К счастью, есть прямой рейс. – Арина посмотрела на часы. Изящные часики из розового золота и, кажется, с бриллиантами. – Сейчас половина восьмого. До рейса час сорок пять минут. Тебе долго собираться?

– Ты хочешь сказать, что у тебя уже есть билеты? – уточнил я.

– Я хочу сказать, что на рейс я нас зарегистрировала вчера вечером. Тебя не очень смутит отсутствие визы? Чистое белье купишь в аэропорту, если успеем, а нет – так в Тайбэе.

– Надо полагать, такси ждет? – спросил я.

– Ждет, – кивнула Арина. – Счетчик тикает. Ну как… что решаешь?

Я намазал маслом кусок хлеба и положил сверху ломтик сыра. Откусил, прожевал, а потом уже сказал:

– Мне не надо покупать белье. Даже носки не нужны. Света собрала меня на неделю.

Глядя, как исчезает под самолетом Лондон, я думал о том, что сейчас совершаю.

Вся наша жизнь – бесконечный выбор. Остаться дома или выйти прогуляться. Пойти в кино или посмотреть телевизор. Выпить чая или воды.

Даже эти никчемушные выборы могут переменить всю жизнь. Что уж говорить о выборе посерьезнее! Жениться или повременить. Сменить работу или остаться на прежней. Переехать в другой город или в другую страну.

Мне тоже приходилось выбирать – и я до сих пор не знаю, всегда ли делал правильный выбор. Но то, что я совершил только что, рисковало стать самым серьезным выбором в моей жизни.

Нет, дело, конечно, было не в том, что я не кинулся арестовывать Арину, как велели уставы Ночного Дозора и циркуляры Инквизиции. Как маг вне категорий, пусть даже мой ранг был несколько сомнителен и отражал скорее потенциал и чистую Силу, чем опыт и мудрость, которые должны к Силе прилагаться, я был достаточно свободен в своих поступках.

Я мог, к примеру, заявить, что не считал себя способным задержать Арину (что было правдой!) и решил потянуть время.

Или – и мне тоже не пришлось бы грешить против истины – я мог аргументировать свой поступок необходимостью получить дополнительную информацию и выяснить, кто и как способен противостоять Тигру. В конце концов, недавние события в офисе показали, что это вполне актуальная задача!

Ну и сам факт двух пророчеств и моего собственного странного сна прямо-таки требовал дальнейшего расследования.

Конечно, по-хорошему стоило бы сообщить о происходящем… ну хотя бы Гесеру. Но и тут у меня было убедительное оправдание – Высшая ведьма, да еще и бывшая глава Конклава, способна перехватить практически любые сообщения, даже связь ученика с наставником.

Так что с официальной стороны я был более-менее в безопасности. Оправданий для своего поступка у меня найдется вагон и маленькая тележка.

За собственную безопасность я в общем-то тоже не волновался. Клятву не вредить мне я с Арины не требовал, но и оснований подозревать ее в чем-то нехорошем не имел. Уж если я с Завулоном совместно работал, то с бывшей ведьмой, а нынче Светлой как-нибудь поладим.

Так что же меня тревожит?

Симпатичная стюардесса-китаянка разнесла по салону бокалы с шампанским. Арина не поскупилась на билеты в бизнес-классе – впрочем, с чего бы опытной ведьме испытывать нехватку в средствах? Арина, сидящая в соседнем кресле, свой бокал взяла, я отказался и, поколебавшись, попросил коньяк. Четырнадцать часов полета – времени хватит на все: и выпить, и протрезветь.

Утро начинало удаваться.

– Не покажешь кубок? – попросила Арина.

Я не стал ломаться, достал сумку и извлек из нее артефакт работы Эразма. Арина некоторое время держала его в руках, потом покачала головой:

– Не чувствую магии.

– Я тоже, но не все можно ощутить.

– Это верно…

Арина вылила в кубок свое шампанское, выпила. Пожала плечами. Поднесла кубок к уху, вслушалась, будто в морскую раковину.

– Пробовал, – сказал я. – И пил из нее, и слушал. Мне кажется, Эразм знал, как пробудить пророчество…но не счел нужным пояснять.

– Как ты вообще его убедил отдать эту чашу? – с любопытством спросила Арина.

– Подарок от Гесера помог. – Я рассказал ей про наш офисный бонсай, переехавший жить к Дарвину.

– Загадка на загадке. – Выслушав меня, Арина пожала плечами. – Гесер – известный хитрец, но что он придумал в этот раз – ума не приложу…

– Информация за информацию, – сказал я. – Расскажи про Иного, к которому мы летим.

– Зовут его Фан Веньян, – ответила Арина. – Собственно говоря, имен у него немало, но под этим он сейчас живет среди людей. Ему около трехсот лет. Он Светлый, но в Дозорах не состоял и не состоит.

– Ранг? – спросил я.

– Четвертый.

– Всего лишь? – поразился я.

Конечно, четвертый ранг – не пустяк. Не способность к мелким магическим фокусам, как у седьмого. Но даже слабый Иной за триста лет подтягивается от своего первоначального ранга на две-три ступени. Выходит, при инициации Фан был совсем слабаком?

– Что за снобизм? – фыркнула Арина. – Сам-то давно на четвертом ранге числился?

– Лет пятнадцать назад, – признался я. – Но меня и инициировали сразу как Иного четвертого уровня.

– А он с самого низа шел, – подтвердила мой вывод Арина. – С седьмого уровня. Терпеливо шел… В тысяча девятьсот двадцать пятом году получил он должность хранителя Императорского музея «Гугун» в Пекине. Великие Иные там не требовались, китайцы власть уважают, на сокровища никто не посягал. Даже когда случилась синьхайская революция… – Арина посмотрела на меня и сжалилась: – а было это в тысяча девятьсот одиннадцатом году, сокровища императорские особо не грабили… Жил бы себе Фан Веньян тихонько, да произошла в тысяча девятьсот тридцатом году странная история. Был у Фана друг, пророк. Слабенький – но всетаки пророк. Деталей я не знаю… может, и не просто друг он ему был… – Арина усмехнулась. – В общем, что-то такое парень напророчил, и свидетелем пророчества был только Фан. Почему-то ему пророчество не понравилось, озвучивать его людям он не захотел. И за Фаном с его приятелем явился Тигр. Они его, правда, называли не так, но по всем описаниям – это был Тигр.

Я ждал.

– Приятель погиб. А вот Фан ухитрился что-то сделать… то ли уничтожил он Тигра…

– Ну как же он его уничтожил? – удивился я. – Он в Москву приходил только что…

– А ты уверен, что Тигр – он один? – улыбнулась Арина. – В общем, что-то Фан сумел сделать. Убил, отогнал, напугал, подкупил… не знаю. Но пророчество не прозвучало, причем Фан потом сказал на допросе в Ночном Дозоре, что «скорее разрезал бы сам себя на части и скормил тигру в бэйцзинском зверинце, чем произнес бы то, что ему открылось». Когда мы все сопоставили и поняли, что слабенький китайский маг сумел отогнать Тигра, решено было выяснить детали. Не то чтобы для конкретной надобности… но знание лишним не бывает.

– Что же помешало?

– Распри, Антон. Для нас, ведьм, и мировая война, и революция были бедами почище, чем для других Иных…

– Почему?

– Мы, ведьмы, ближе к земле. К той стране, где выросли, где вошли в силу. Уже в четырнадцатом году трудно нам было собираться на Конклаве… сидеть рядом русской ведьме и немецкой, английской и австрийской… А уж после революции, когда с одной стороны СССР, с другой – все остальные… договариваться о чем-либо вообще невозможно стало. Потом я уснула, от подруг скрылась, из Конклава ушла… он и развалился сам собой, видать, вышло его время. Так и не сделали мы ничего. А жаль… Я-то стойкостью Фана не обладала, когда в пятнадцатом году моя подруга пророчила – довела все до людей.

– Но сделала все по-своему, – кивнул я.

– Да. Сумела переспорить пророчество, спасти страну. Пророчество ее стало неверным, так и затерялось среди фальшивых предсказаний. Вроде как все у меня получилось… но когда я узнала про Фана – крепко его историю запомнила. И когда снова в мир вернулась, начала искать его. Нашла.