Новый Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 25

– Законы природы не разумны, – ответил я. – Сила притяжения не разумна. Электричество не разумно. Дикарь, глядя в телевизор, может допустить, что это мудрое существо, но мы-то…

– Мудрое существо? Глядя в современный телевизор, можно допустить только, что это истеричный крикливый маньяк с прогрессирующей дебильностью, – насмешливо сказала Анна Тихоновна.

– Я о том, что разумность Тигра никак не доказывает, что разумен Сумрак, – упрямо сказал я. – Зеркало – Виталий Рогоза – был разумен? Вполне. В то же время он был порожден Сумраком в целях сохранения равновесия.

– Сумрак лишь повлиял на неопределившегося Иного Виталия Рогозу, – сказал Гесер. – И Рогоза действовал интуитивно, толком не понимая происходящего. С Тигром – дело иное.

– Ладно. – Я вздохнул. – Не буду спорить. Вы же не зря меня грузите, шеф. Не для общего развития.

– Конечно, – кивнул Гесер. – И Анна Тихоновна тут не зря. Как ни странно, но она наш лучший специалист по живым и квазиразумным явлениям Сумрака. Короче говоря – по фольклору.

Я с удивлением посмотрел на нашу учительницу. Она, конечно, умная старушка, но есть же научный отдел…

– Это мое хобби, – скромно сказала Анна Тихоновна. – Сила у меня невеликая, по улицам бегать за кровососами здоровье не позволяет. Да и гением я себя не считаю. Но свободного времени у меня много, вот и занимаюсь тем, что наши ученые мужи оставляют без внимания…

– То, что я об этом раньше не знал, моя недоработка, – кивнул Гесер. – Полагаю, с Тигром все прошло бы куда проще.

– Я изучаю Зеркала, Тени, Прозрачного Иного, Тигров, Хлопушу, Глиняного Человечка… – продолжила Анна Тихоновна.

– Прозрачный Иной? Хлопуша? Глиняный Человечек? – Сказать, что я был удивлен, значило ничего не сказать.

– О, Антон, это такие интересные феномены! – оживилась Анна Тихоновна. – Хлопуша, к примеру, появляется только на втором слое Сумрака. Зарегистрировано пять случаев за всю историю. В тот момент, когда Иной…

– Анна Тихоновна, я готов допустить, что и под этим фольклором что-то есть, – сказал Гесер. – Но давайте вернемся к Тигру.

– Про Тигра вы и сами все раскопали, – вздохнула учительница. – Жаль, конечно, что ко мне не обратились, я бы вам сэкономила массу времени. Единственное – я знаю адрес Эразма.

– Дарвина? – восхитился я.

– Даже не спрашивай, Антон, как я его добывала. – Анна Тихоновна скромно потупилась. – Ты же знаешь, что, по закону, Иного, самоустранившегося от активной деятельности, никто не вправе тревожить…

– Мне бы потребовалось разрешение главы местного Ночного Дозора и четко выраженное невозражение главы Дневного, чтобы просто подать в местный филиал Инквизиции прошение о выдаче адреса, – сказал Гесер. – И еще не факт, что мне бы адрес сообщили…

– А я пошла проще. – Анна Тихоновна все-таки не сдержалась и, несмотря на свое «не спрашивай, Антон», принялась рассказывать. – Я прочитала Эразмовскую «Любовь растений» и написала критический трактат о ней. Ну… отчасти хвалебный, отчасти критический. Как раз в той мере, чтобы задеть Эразма. Опубликовала в английском журнале… и через неделю получила отповедь.

Она заулыбалась. Не сдержал улыбки и я:

– Клюнул, значит, дендрофил наш… И что дальше?

– Мы с ним некоторое время переписывались. Я для вида поспорила, потом признала полную ошибочность своей критики… в общем – покаялась перед Эразмом, тот сменил гнев на милость. Не так уж часто люди ныне интересуются его любимым научным трудом. Мы очень славно пообщались, он даже кокетничать со мной стал и приглашал его посетить. Но тут я допустила ошибку. Меня же, Антон, интересовала только история с Тигром… И я про нее упомянула. Эразм, видимо, понял, в чем мой интерес. И оскорбился.

– Почему? – удивился я.

– Ну как почему? Его любимая ботаника, на почве которой он и стал со мной общаться, оказалась для меня всего лишь предлогом для знакомства… – В голосе старушки прорезалось смущение.

– Представь, что у тебя есть увлечение, фанатичное и слегка безумное, – добавил Гесер. – И вдруг ты встречаешь Иную, которая разделяет твою страсть… к коллекционированию мотыльков, допустим. Или к изучению целебных свойств кефира. Ты общаешься, радуешься… возможно – влюбляешься. И вдруг узнаешь, что все это – лишь предлог сойтись с тобой поближе и узнать про Мел Судьбы, который когда-то был в твоих руках.

– Понятно, – кивнул я. – Эразм не сменил место жительства?

– Насколько мы выяснили – нет, – покачал головой Гесер.

– И где он живет? Какая-нибудь глушь, очевидно? Среди безбрежных трав и вековых деревьев? Вересковые поля Шотландии, суровые скалы Уэльса…

– В Лондоне он живет, – фыркнул Гесер. – С годами начинаешь ценить комфорт, поверь мне.

– Командировка в Лондон – это неплохо, – мечтательно сказал я.

– Вот и поедешь.

– Не буду спорить, – быстро ответил я. – С кем?

– Один. Никаких боевых столкновений не предвидится. Никого знакомого с Эразмом у нас нет… кроме Анны Тихоновны, но учитывая обстоятельства, при которых прервался их контакт…

– А вы с ним не знакомы? – с надеждой спросил я.

Гесер покачал головой:

– Не знаком. И Фома Лермонт – тоже. Через третьи-четвертые руки могу найти контакт, но вряд ли это поможет.

– Я тут подумала, – почти застенчиво спросила Анна Тихоновна. – А если Антону взять с собой Кешу?

– Полагаешь, Эразма растрогает мальчик, чья судьба похожа на его собственную? – Гесер потер переносицу. – Как полагаешь, Антон?

– Не думаю, что четырехсотлетнему Иному свойственны сантименты, – ответил я. – Я бы лучше Светлану с собой взял.

– Как только она вернется в Дозор, – усмехнулся Гесер. – Съезди в Лондон, Антон. Поговори с Эразмом. Вдруг он сумеет рассказать что-нибудь важное? А нет… так просто проветришься. Командировку тебе выписали, билеты готовы, возьми в бухгалтерии. Летишь завтра утром.

– Бизнес-классом, надеюсь? – пошутил я.

– Да, – кивнул Гесер.

Мне как-то сразу расхотелось острить. Конечно, Ночной Дозор не бедная организация, а командировки у нас не столь часты… Но с чего бы вдруг Гесер расщедрился на бизнес-класс?

– А суточные какие? – уточнил я.

– Сто двадцать фунтов в день. Плюс оплата гостиницы.

Он что, не шутит?

– Проживать буду в «Рэдиссоне» или в «Шератоне»? – бросил я еще один пробный камень.

– Обойдешься, – усмехнулся Гесер. – Маленькая традиционная английская гостиница – что может быть лучше, чтобы понять чужую страну?

– Борис Игнатьевич, в чем подвох? – не выдержал я.

– Да ни в чем. Просто ты и впрямь неплохо работал в последнее время. Считай, что я придумал для тебя отпуск за казенный счет. Не добьешься успеха – ругать не стану, а если и впрямь что-нибудь разузнаешь – следующий раз отправлю тебя на задание служебным самолетом.

– Ага, если бы он еще у нас был, – хмыкнул я, вставая.

– Я как раз собираюсь его купить, – сказал Гесер. – Как думаешь, что лучше – «Гольфстрим» или «Эмбрэйр»?

– «Як-сорок», – ответил я и вышел.

Больше всего меня смущало то, что Гесер, похоже, не шутил.

Зачем Ночному Дозору города Москвы служебный самолет?

Лучше бы кондиционеры в офисе поменял, летом не продохнуть от жары!

Если меня в чем-то и убедили пятнадцать лет в Дозоре, так это в том, что Гесер ничего не делает просто так. Он не дает задания ни исходя из чистой функциональности, ни давая волю альтруизму.

Возьмем, к примеру, давнюю историю с мальчиком Егором, неопределившимся Иным, за которым охотились вампиры. С чего бы вдруг Гесер выгнал меня «в поле» ловить нарушивших правила кровососов? Просто с целью перевести с кабинетной работы на оперативную? Нет. Точнее, не только из-за этого. А еще и с целью накрутить погуще дымовую завесу вокруг паренька, преподать мне урок относительно «доброты» Ночного Дозора – и «злобности» Дневного. И, очень вероятно, выводя меня на Светлану, завязывая наши отношения в тот узел, который должен был привести к рождению Нади. Может быть, даже с целью объяснить – и мне, и прочим дозорным, кто такой Зеркальный маг – уж не ждал ли шеф явления Зеркала, не подозревал ли, что Егору, а не бедолаге Рогозе суждено в него обратиться… Кстати, как-то созвучны имя русского мальчишки и фамилия украинского юноши – Егор и Рогоза…