Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Новый Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 20


20
Изменить размер шрифта:

– Он Светлый Иной, – кивнул Семен. – Но не наш. Может, через год уже был бы «наш». Через месяц. А пока – нет. Ты же сам говоришь, победить невозможно. Разве лучше будет, если мы все умрем?

– Да откуда мы знаем, что невозможно? – возмутился я.

– Судя по той стычке, что была днем, – невозможно, – спокойно ответил Семен. – Нет у нас шансов. И губить Дозор ради одного Иного – глупо.

– Семен прав, – кивнул Алишер. – Я не боюсь погибнуть в бою, если есть шанс на победу. Но здесь – здесь игра не нашего уровня. Я его видел… он мне не понравился. Будем надеяться, что Гесер научит мальчика пророчествовать.

– Ты же говорил только что – если надо сражаться, то не важно, победишь ли!

– Да. Но здесь сражаться – не надо.

Я посмотрел на Ласа.

– Вот почему пророк – противный жирный мальчишка, а не красивая молодая девушка? – воскликнул Лас. – Нет мотивации жертвовать собой!

– Ты, кажется, креститься собрался… – напомнил я.

– Вот именно. И хочу успеть это сделать. Знаешь, даже тупые рыцари, которым лишь дай возможность подраться, мчались на бой с драконом, когда ты похищал прелестную юную деву, а не мальчишку-подпаска.

– Какая-то у тебя мотивация эгоистическая, – зло сказал я.

– Эстетическая, – поправил Лас. – Уж если жертвовать собой – так ради высокой цели.

– А жизнь пророка – не высокая цель?

– Пророки обычно озвучивают невеселые прогнозы, – пробормотал Семен.

Я смотрел на них, и в голову ко мне закрадывались неприятные предчувствия.

– Вы что, уже обсуждали ситуацию? – спросил я.

– Конечно, – сказал Семен. – С кем мы имеем дело, мы не знали. Но предположить, что нападение повторится, – много ума не надо.

– А если я упрусь и стану защищать парня? – Я посмотрел Семену в глаза.

– Тогда я помогу тебе, – кивнул Семен. – И мы погибнем вместе. Так что я прошу тебя этого не делать. Подумай о Светлане. О Наде. И скажи честно – ты готов умереть за незнакомого тебе паренька?

Я посмотрел на друзей.

Подумал несколько мгновений.

Представил себе Свету, Надю…

Потом пацана-пророка.

Сказал:

– Нет, Семен. Не готов.

– И ты прав, – кивнул Семен. – Высокие чувства, благородные порывы, бесшабашная смелость, отчаянная жертвенность – это все прекрасно. Но должна быть причина. Настоящая. Иначе все твои светлые устремления – не больше чем глупость. Летопись Дозоров помнит много Иных, кто был благороден, но глуп. Но они остались только в истории. И, увы, не как примеры, достойные подражания.

– Ты лучше езжай домой, – добавил Алишер. – Ты же не на дежурстве.

И я понял, что Гесер, разрешая мне раскрыть информацию о Тигре, имел в виду совсем другую цель. Вразумить меня.

Что ж, у него получилось.

* * *

Домой я, конечно, не уехал. Нет, я больше ни к кому не приставал с вопросами – ввяжутся ли они в безнадежный бой с сумеречной тварью. И не ходил по офису, мысленно расставляя в ключевых точках защитников-Иных. Я пошел к аналитикам, выпросил копию докладной для Гесера (прежде чем ее выдать, ребята связались с шефом и получили его «добро»). Внимательно прочитал, убедился, что Гесер не врет, и, по мнению аналитиков (основанному на нескольких плохо документированных попытках сразиться с Тигром – в пятнадцатом и девятнадцатом веках), победить сумеречную тварь не удастся.

Ночью офис Дозора, как ни странно, пустеет. Пусть мы и называемся «Ночным», и патрулируем улицы большей частью ночью (а что прикажете делать, основной наш контингент – это низшие Темные, вампиры и оборотни, которым труднее сдержать себя), но наша работа – как айсберг, большая часть ее незрима. И эта работа как раз и происходит днем – бумажная волокита, обучение, анализ данных, изучение поступившей информации. Мы все-таки живем среди людей, и нам удобнее жить в их ритме. Хорошо хоть недавно удалось продавить через человеческое правительство инициативу и сдвинуть время по всей стране – чтобы темное время суток длилось меньше…

Некоторое время я просидел в своем кабинете за компьютером. Залез в почту и написал пару писем. С чего-то вдруг вспомнил песню, которую крутил сын полицейского Искендерова, поискал группу, которая ее исполняла, – к моему удивлению, она оказалась из Казахстана, вот уж не знал, что там не только на домбре играют! Потом нашел пиратский сайт, на котором были выложены и другие песни. Щелкнул по названию «О послушных мальчиках» и, откинувшись в кресле, стал слушать.

Острые астры вонзая в улицы,
Вышла Луна к впечатлительной юности.
Пела она, излучая язычество:
«Дети, убейте в себе электричество!
Дети, пока вы не стали безглазыми,
Я укажу вам спасительный азимут:
Каждый, кто лунной дорогою ходит,
В город волшебный однажды приходит.
Дышат, как воздухом, там вдохновением.
Все архитекторы там – сновидения.
Греет там солнце, а не банкноты.
Будешь влюблен – не сочтут идиотом».
И в эти лживые лунные песенки
Поверил мальчик, сидящий на лесенке.
Но лишь поверил, лесенка стала
Вдруг вырастать… И до неба достала.
Мальчик пошел по ступенькам ребристым,
Но тут сбежались родные и близкие:
«Стой! Не ходи – дуракам такой жребий!
Нечего делать тебе в этом небе».
Мальчик послушался, мальчик вернулся
И лишь с тоской на Луну оглянулся.
После скрывался, всех ненавидел,
Плакал о том, что там, в небе, увидел.

Я невольно поморщился. Неправильный выбор. Хоть мальчик-пророк ничем не напоминал романтического юного героя, но песня меня в чем-то упрекала.

Плакал, в груди пустоту ощущая.
Он ведь карабкался вверх, освещая
Путь своим сердцем, светлым и трепетным.
И второпях обронил его в небе том.
И вот висит оно в космосе звездочкой,
Словно игрушка на праздничной ёлочке
Среди таких же сердечек-игрушек,
Брошенных мальчиками послушными…

Ну что за дела! Нет бы петь, как вся российская попса, нормальные песни о красивых девушках, дорогих курортах и сверкающих машинах, а эти казахи какую-то декадентскую романтику разводят! Я выключил компьютер и вышел из кабинета.

Ноги сами принесли меня в подвальные этажи. Дверь одной из комнат оказалась открыта, я заглянул. Там сидели и неторопливо попивали коньяк «старички» – Жермензон и Глыба. Марк Эммануилович преспокойно закусывал коньяк некошерным копченым угрем, Глыба, как человек советской закалки, употреблял «николашку» – лимон, посыпанный кофе и сахаром. Впрочем, приметой новой эпохи было то, что кофе использовался не растворимый, а натуральный – Глыба крепкими пальцами растирал зерна над лимоном.

Ко мне маги сидели спиной, что им, впрочем, ничуть не помешало.

– Заходи, Антон! – дружелюбно позвал Жермензон.

– Коньяк будешь, – не менее приветливо сказал Глыба. Не спросил, а именно сказал.

Я молча сел к ним за стол, взял бокал. Коньяк, к моему удивлению, оказался не французским, а молдавским – пузатая бутылка с надписью «Сюрпризный».

– За победу сил добра, – сказал Жермензон, отпивая из своего бокала.

– Над силами разума, – поддержал Глыба.

Я выпил залпом и тут же пожалел об этом. Бренди оказался неожиданно хорошим. Можно даже сказать – прекрасным.