Четыре Ступени (СИ) - Квашнина Елена Дмитриевна - Страница 47

- Делать мне больше нечего, как только до конца мая после уроков у них зачёты принимать! - выкрикнула математичка Сорокина так, что перекрыла общий гвалт. Понять Сорокину было можно. У неё же одни письменные зачёты намечались. В таком количестве! Одуреть! Ставку Шергуновой на текущий год Лев Яковлевич разделил между собой и Сорокиной. Только у директора изначально было шесть часов нагрузки, а у Сорокиной двадцать восемь. Плюс тетради. Контрольные, самостоятельные и прочая ковыряловка, не считая кабинета и классного руководства.

- Вы что-то предложить намерены? - встрепенулся директор.

- Ничего особенного, - недовольно отозвалась Сорокина. - Про двойную бухгалтерию вспомнила.

В кабинете почти сразу установилась тишина. Тема, затронутая математичкой, именно в их школе негласно находилась под запретом. Многие учителя в обычных общих тетрадях или в ежедневниках дублировали страницы журналов тех классов, где вели часы. Очень удобно. Можно рисовать любые знаки, зачёркивать, исправлять, ставить бесконечные точки или плюсы с минусами, делать пояснительные записи. Можно работать с оценками дома. В результате педагоги на уроках пользовались своими тетрадками, в конце недели перенося все оценки и буковки “н” в официальные журналы. Кое-кто, бессовестный, и в конце месяца. На школьном жаргоне назывались сии действия ведением двойной бухгалтерии. Всю неделю журналы пустые, а в пятницу уже “расписанные”. Галина Ивановна жутко боялась проверок из “района” и “города”. Вдруг нагрянут без предупреждения среди недели, и что? Пустые журналы. Гоняла за двойную бухгалтерию почём зря.

- А кто двойную бухгалтерию не ведёт? - раздался чей-то осторожный голос. Явно человек подстраховывался от “наездов” завуча. Та уже приняла боевую стойку, приготовилась к исполнению обязанностей прокурора. Её, слава богу, опередил директор.

- Тот и будет до конца мая зачёты принимать, - отрезал он.

Галина Ивановна чуть не подавилась. Кинула взгляд на директора и поняла, что на сей раз свою позицию отстаивать бесполезно. Но, ох, как ей не хотелось сдаваться без боя. Ох, как не любила она, когда последнее слово не за ней оставалось.

- Хорошо, Лев Яковлевич, оценки в новом журнале мы по двойной бухгалтерии восстановим. А седьмой “Б” у нас без наказания останется? Этим наглецам, что, так с рук и сойдёт?

Лев Яковлевич задумался, постукивая пальцами по столешнице. И остальные задумались. Наказать надо обязательно. Но как? Как их накажешь? Нет в школе действенных методов наказания. Раньше исключить можно было. Насовсем или временно. Сейчас учитель права не имеет ученика с урока выгнать. Ученики сами себя с превеликим удовольствием с уроков повыгоняют, только намекни. Как поступить? Родителей вызвать? Родительское собрание провести? А толку? Ну, нет механизмов наказания в простой средней общеобразовательной школе, и всё тут.

Галина Ивановна тем временем победоносно оглядывала вымершее, опустевшее поле битвы.

- Давайте, Кравцову накажем, как классного руководителя. Она в гневе обязательно придумает, как наказать свой класс, - нашёл нестандартный с виду ход физкультурник. Светлана возмущённо повернулась в его сторону, но успела только выпалить:

- Николай Николаевич!

- Зачем вообще кого-то обязательно наказывать? - раздался спокойный голос Дубова. Светлана моментально крутанулась на стуле в его сторону, тайно надеясь, что вот сейчас её рыцарь без страха и упрёка придумает выход, устраивающий всех.

- Как же без наказания? - растерялась завуч. - Павел Николаевич, что вы такое говорите?

- А вы проанализируйте ситуацию, Галина Ивановна, - Дубов говорил так, будто в кабинете, кроме Хмуры и него, больше никого не было. - Дважды класс провинился. Дважды его наказывали. Помогло? Нет. Класс вообще пошёл в разнос. Знаете, почему? Наказание было неадекватно преступлению. Оба раза наказали сильнее, чем оно того стоило. Седьмой “Б” почувствовал себя несправедливо обиженным. В результате мы сейчас ломаем голову, как наказать их ещё крепче. И получим, извините за выражение, обвал в горах. Мне вот что удивительно. Класс бестолковый, разобщённый. Не только коллектива в нём нет, но даже ядро для будущего коллектива не просматривается. А противостоять нам начинает коллективно.

- Господи, коллектив-то здесь причём? - всплеснула руками Галина Ивановна, не понимая, куда Дубов клонит. Жест был крайне нехарактерен для неё. Это о многом говорило внимательному наблюдателю.

- Коллективом управлять легче, наказать его проще, - лениво, как бы нехотя подала голос Панкратова, сидевшая в самом дальнем углу и до того молчавшая. - Это азы школьной психологии и педагогики. Вот у Макаренко…

- Да погодите вы со своим Макаренко, - нетерпеливо и довольно грубо оборвала Люську Хмура. - Так что нам делать-то? А, Павел Николаевич?

- Коллектив в классе создавать, - пожал плечами Дубов.

- И как это делать прикажете? - не удержавшись, подпустила ехидцы в голос Галина Ивановна.

- Совместными значимыми для класса делами. Учиться осталось всего ничего. Полтора месяца, не считая майских праздников, - Павел Николаевич размышлял вслух. - Сейчас ничего особого для них уже не придумаешь. Хотя… Пусть их Светлана Аркадьевна после практики в поход с ночёвкой сводит.

- Что? - обомлела Светлана. - Павел Николаевич! Да вы… Да я…

- Это вместо наказания им поход? - высокомерно поинтересовалась Хмура.

- А что? - оживился Лев Яковлевич. - Мысль хорошая, интересная. Палатки, снаряжение походное у Николая Николаевича в подсобке лет десять без толку пылятся.

- Да, но… Лев Яковлевич! - отчаянно запротестовала Светлана, в эту минуту ненавидя Дубова изо всех сил. - Не могу я!

- Почему? - удивился директор.

- Я никогда в жизни в походы не ходила!

- Что, ни разу?

- Ни разу. Ничего не знаю, не умею. Даже отдалённого представления о походе у меня нет.

Лев Яковлевич хитренько улыбнулся, заиграв мелкими морщинками:

- Вот и получите представление. На практике. Научитесь кое-чему. Надо же когда-то начинать. Потом ещё и за уши вас от походов не оттянешь. Мы вам в помощь Людмилу Семёновну дадим. Она у нас походница старая, опытная. Людмила Семёновна, вы как?

- Если после экзаменов. И если дежурить меня на выпускном не поставите, - недовольно назвала свои условия Люська. Она-то, в отличие от Светланы, хорошо знала, что идти в поход, тем более после окончания учебного года, ни её, ни Светлану Лев Яковлевич заставить не может.

- Я тоже помогу, - вмешался Дубов. - Пойду руководителем группы, раз Светлана Аркадьевна у нас новичок.

- Ах, вот как! - выдохнула Галина Ивановна. При этом было в её интонации нечто многозначительное, намекающее, сразу Светланой уловленное.

Не прозвучи особая интонация в голосе завуча, Светлане бы и не углядеть двусмысленность предложения Дубова. Первоначальная радость от его слов сменилась неловкостью, стыдом, окрасившим щёки.

- Спасибо, - пролепетала она Павлу Николаевичу, не смея поднять на него глаза.

- Да не за что, - легко бросил он в ответ.

Педсовет вскоре завершился. Светлана поторопилась сбежать к себе в кабинет и там закрыться. Не хотелось никого видеть. Даже Люську. Люську, если по правде, особенно. Очень нужно её намёки и подковырки выслушивать, подначки терпеть. Не сейчас. Для панкратовских подначек около двух месяцев остаётся. Одуреть точно успеешь.

*

Идея похода очень тревожила Светлану. О, если бы в студенческие годы! Но не сейчас же начинать, когда без малого тридцать? Рядом с ним, таким всё умеющим, таким всё знающим, показать себя слабой, неумехой, никчёмным человеком? Кто придумал это издевательство? Ах, ну, да ж, он сам, Павел Николаевич, и придумал. Изверг! Для чего ему поход понадобился? Для создания коллектива в её классе или..? Люська бы сказала: или. В самом деле, какой коллектив из седьмого “Б” создать можно? Ну, Витя Рябцев, положим, сгодится. Шурик Ковалёв тоже подойдёт. Он за Рябцевым таскается, как Санчо Панса за Донкихотом. Рушанна, пожалуй. Но ведь кроме них в классе ещё двадцать шесть человек. Всякие Артёмы Тихомировы, Серёжи Николаевы, Маши Цветковы. Тихие троечники, ничего никогда не желающие, от всего отказывающиеся, живущие своей, не пересекающейся со школой жизнью. Самодостаточные дети. Кисель натуральный. Теперь тащи этот непонятный кисель в поход. Ой, а перед ними ведь тоже нельзя себя слабой неумехой показать. Надо хоть теоретически подготовиться. У Павла Николаевича спросить. И ещё у Дрона. Вот кто может многим поделиться. И без всяких насмешек, без тонких понимающих улыбочек.