Машина-Орфей - Олдридж Рэй - Страница 56

Куда подевались сампаны, бронированные баржи, грузовые корабли, которые в свое время заполоняли каналы города? Город не был совершенно мертв, в этом он был уверен. Руиз почувствовал себя нагим и страшно уязвимым. Он был уверен, что скрытые от глаз толпы следят за ним и взвешивают, какие у него могут быть намерения. Почему они тогда на него не нападают? Его паранойя совсем разбушевалась, так что к тому моменту, когда он наконец добрался до своего места назначения, на лице у него застыла напряженная гримаса, а мускулы шеи и плеч подергивались от напряжения.

Ворота в лагуну Глубокого Сердца все еще были открыты, увидел он с огромным облегчением, хотя один фаллический столб-опора был разбит, а остальные покосились, словно от усталости и истощения.

Он медленно проехал вовнутрь, пытаясь сразу следить за всеми возможными ловушками со всех сторон. Насколько он помнил, лагуна была замечательным местом для любой засады.

Когда Руиз в последний раз видел лагуну, она была освещена приглушенным красным светом, но теперь она была темна, как пещера, и он вообще ничего не видел.

Он включил прожектор лодки. Медленно провел лучом по периметру лагуны.

Огромная физиономия уставилась на него с противоположной стороны – статуя на носу баржи Глубокого Сердца. Она стояла вдоль причала, наполовину погруженная в воду, а черная вода доплескивала до подбородка статуи. Тяжелые веки, столь полные чувственной истомы, казались столь не на месте в подобных обстоятельствах, и несоответствие было столь трагично, что диковатый смех вырвался из горла Руиза.

Звук эхом разнесся по пустой лагуне. Неужели Глубокое Сердце было оставлено совсем? Если так, его планы надо было срочно менять.

Он услышал гудение включившегося мегафона за секунду до того, как над лагуной прогремел голос.

– Дельтанец! Подними вверх пустые руки и не делай резких движений. На тебя нацелены орудия, от которых тебе не будет спасения! Что ты делаешь в Глубоком Сердце?

Руиз снова рассмеялся, на сей раз от облегчения. Он встал и содрал с себя дельтанский шлем. Он поднял руки повыше и прокричал:

– Это Руиз Ав! Впустите меня!

Руиз оставил свою реактивную лодочку пришвартованной к причалу, спрятав ее за полузатопленной баржей, где ее не сразу будет видно, если неприятели ворвутся в лагуну.

Его встретила возле толстых дверей хрупкая молодая женщина в потрепанной и покрытой заплатами сервоброне. Он ее не узнал, но она открыла лицо, приподняв забрало шлема, и сказала шепотом:

– Это Руиз Ав. Как я счастлива видеть тебя снова.

– Снова?

– Это же я, Гемерте. Твой друг, которого ты встречал и раньше.

В первый раз, когда Руиз увидел Гемерте, это был высокий зеленоглазый мужчина.

– А-а-а, – сказал Руиз, – Гемерте. Как поживаешь?

– Лично я – вполне хорошо, – сказала она, и на ее узком лице появились ямочки от улыбки. – Моревейник стал опасным местом – как ты наверняка уже заметил. Ты встретился с какими-нибудь препятствиями, пока до нас добирался?

– Город очень тихий, – ответил он.

– Иногда так оно и бывает. Сперва война была постоянной и кровавой. Теперь она вспыхивает огромными спазмами, которые заполняют каналы трупами и разбитыми боевыми машинами. Между этими вспышками все затаиваются и планируют следующую оргию убийств. Они уже устали, но их ярость никак не погаснет. Никто этого не понимает.

– Да, – сказал он, – мне бы хотелось поговорить с Объединенным Советом. Насчет как раз того, что происходит в Моревейнике.

– Хорошо, – сказала она. – Мы тут все гадали, вернешься ты к нам или нет. Пойдем.

Только они вошли в тяжелые двери противовзрывного шлюза, как им пришлось миновать группу женщин и мужчин, одетых в броню и притаившихся за щитом тяжелого огнемета. Они посмотрели на Руиза через мутноватые стекла своих шлемов, и на их лицах было написано страдальческое недоумение.

Руиз шел вслед за Гемерте, вниз по спиральному коридору в Глубокое Сердце, вспоминая свое первое посещение этого места. Он и Низа с Дольмаэро, Мольнехом и предательским фокусником Фломелем шли по тому же самому пути, с испугом и надеждой.

Его образ мыслей тогда, по сравнению с теперешним, показался ему невероятно невинным и наивным, таким далеким и навеки потерянным, как детство, как детская невинность. Они убежали от работорговки Кореаны и пережили путешествие по бурным землям Суука. Руиз и Низа нашли глубокую близость в их отношениях – никогда за всю свою жизнь он не был так бесхитростно и глубоко счастлив, как той ночью на барже Глубокого Сердца.

Теперь он шел следом за Гемерте, и его рот скривился в печальной и горькой усмешке.

Гемерте заговорила, полуобернувшись через плечо:

– Мы собрали Объединенный Совет, чтобы послушать, что ты хочешь нам сказать. Не удивляйся тому, что ты можешь увидеть.

Они достигли пересечения двух коридоров, повернули влево и наконец подошли к прекрасно отделанным медным дверям, покрытым рельефным узором. Множество нагих, улыбающихся людей искусно совокуплялись в самых оригинальных позах. Такие веселые и непристойные изображения постоянно встречались в Глубоком Сердце.

Гемерте толкнула двери, и они открылись. Она откинула половинки дверей подальше и подняла руки в приветствии. Руиз слегка улыбнулся. Здесь, в Глубоком Сердце, любили театральность.

– Наемник Руиз Ав, – объявила Гемерте и опустила одну руку, чтобы показать на него драматическим жестом.

Руиз взглянул вверх на платформу, где Совет сидел в креслах. Их было где-то с полдюжины. Он почувствовал головокружение и шок от узнавания.

В самом левом кресле сидела Низа, глядя на него сонными глазами. Она смотрела на него так, словно ее только что подняли из приятной дремы. Волосы все еще были слегка помяты и растрепаны.

Он бросился вперед, ему хотелось подхватить ее, дотронуться до нее, почувствовать, что она живая, но потом он вспомнил, где он находится, и остановился. Она же смотрела на него всего лишь с безличной настороженностью и враждебностью.

– Да-да, – прошептала Гемерте у него за спиной. – Джуфеналь сегодня надела тело Низы. Тело только что предоставили в распоряжение Джуфеналь из-за того положения, которое она занимает во главе Совета. Она имела право испробовать его первой. Мы бы не стали делать такого специально, нам не хотелось причинять тебе ни потрясений, ни боли, но ты прибыл так внезапно.

– Понимаю, – сказал Руиз сквозь боль и муку.

Почему-то он избегал думать о тех клонах, которые он и Низа оставили в Глубоком Сердце в обмен на их личную свободу и помощь Глубокого Сердца, пусть даже теперь один из его полусложившихся планов и включал в себя использование его клона.

Джуфеналь-Низа резко поднялась.

– Что тебе здесь нужно, Руиз Ав? Для нас и так был скверным тот день, когда ты появился здесь в первый раз.

Остальные члены Совета кивали в знак согласия. Джуфеналь продолжала:

– Твое появление возвестило те судороги, которые теперь разрушают Моревейник, а теперь до нас еще и дошли слухи, что пиратские владыки ищут дильвермунского наемника по имени Руиз Ав. Что он каким-то образом связан с великим сокровищем, из-за которого они друг друга убивают, – она бросила на него взгляд, одновременно исполненный отчаяния и суровости. – Ведь то, что они тебя проследят до нас – только вопрос времени. А что мы тогда будем делать?

Руиз посмотрел на это собрание мрачных лиц и подумал, что именно он посмеет им сказать. Сделает ли их уникальная способность максимально использовать личную свободу с помощью оригинального использования плоти и духа неуязвимыми для соблазнов Машины-Орфей? Он вздохнул. Доверие было противно его природе, но теперь у него не было выбора.

– Я должен рассказать вам страшные вещи, – наконец сказал он.

Когда он все рассказал, когда ответил на все изумленные и недоверчивые вопросы, когда он увидел, что скептицизм сменился полным ужаса пониманием, что дело именно так и обстоит… молчание затопило почти пустой зал.