Там, за горизонтом (СИ) - "Motoharu" - Страница 8

- Двадцать пятый номер, направо, вверх по лестнице на второй этаж, - пробубнила себе под нос консьержка и всучила парню со шрамом ключ с деревянным шариком вместо брелока. На шарике красным и синим, да притом ещё и разными шрифтами были написаны цифры два и пять. Безвкусица, подумал Нико и коротко вздохнул. Парень посмотрел на него и мягко, ободряюще улыбнулся. Нико ему ответил. Ему казалось, что, обменявшись этими многозначительными улыбками, они подписали тайный договор, означавший, что назад уже не отступить.

На узкой, поскрипывающей под ногами лестнице горела всего одна лампочка, и та тускло и как-то болезненно моргала.

Парень вошёл первым, потом впустил Нико и сам закрыл за ним дверь.

- Свет нужен? – спросил он. На улице был синий вечер, поэтому очертания предметов ещё можно было разглядеть. Две узкие кровати стояли друг от друга на расстоянии локтя. Около окна располагалось кресло и невысокий деревянный столик. В противоположном углу стоял высокий, слегка покосившийся шкаф. Убогая комнатёнка, но большего и не требовалось. Будь это номер-люкс, колени дрожали бы точно также как и сейчас.

- Нет, не нужно света, - тихо ответил Нико. И сделал два шага к кровати. Парень со шрамом ловко снял с плеч рюкзак, по-хозяйски кинул его на кровать. Взвизгнула молния, и на светлое покрывало стали падать сигареты, бутылка какой-то жидкости, пакетик с белыми круглыми таблетками, коробка презервативов, зажигалка и ещё какой-то тюбик.

Нико смотрел на все эти предметы как на нечто инородное, не говорящее ему ни о том, как это вообще используется, ни тем более о том, что он будет всё это использовать сам.

- Нужно выпить сначала, - вновь ободряющий глубокий голос парня вывел Нико из состояния безразличия ко всему происходящему, куда он постепенно проваливался. – Экстази употребляешь?

- Нет, но можно попробовать, - пытаясь растормошить себя, как можно развязнее ответил Нико, почувствовав, что дрожать начали и руки. Дело плохо, нужно как-то успокаиваться. Показаться трусом и отступить в самый последний момент он не мог. Хватит убегать, решился, так иди до конца.

Парень подошёл к столику, открыл одну створку нижнего ящика и достал два стеклянных стакана, плеснул в них казавшуюся чёрной в тусклом естественном свете жидкость и, распаковав таблетки, протянул одну Нико.

- Положи под язык, потом выпей это - быстрее торкнет.

Нико последовал совету, таблетка имела непонятный вкус какой-то сушёной травы, а жидкость оказалась крепким, обжигающим виски.

Они постояли несколько минут молча, ожидая эффекта от наркотика. Сначала Нико ничего не чувствовал, ему стало даже смешно оттого, что на всех людей действует, а на него нет. Опять этот дурацкий избирательный принцип. Только он хотел сказать об этом вслух, как парень резко подался к нему и, сжав его плечи в своих широких ладонях, жадно впился в расслабленные губы. Нико хотел оттолкнуть его, но сил не хватило. Желанный эффект накрыл его с головой. Он как в бреду чувствовал, как мягкий язык быстро и нагло двигается у него во рту, но никакого удовольствия от этого не было, кроме неприятного мокрого и горячего ощущения. Парень придавил Нико к стене и запрокинул его голову, чтобы удобнее было целоваться. Разница в росте у них была значительной. Голову вело всё больше и больше, но это было явно не от развратного поцелуя, наполненного какой-то животной одержимостью. Лёгкая щетина колола щёки и губы Нико, и челюсть начало сводить оттого, что он слишком широко раскрывал рот.

Когда парень, наконец, оторвался от него, слегка облизнув губы Нико напоследок, тот вздохнул свободнее, ему казалось, что самое ужасное уже позади, и он хотел было отодвинуться от холодной стены, но ему не позволили. Коленом парень раздвинул его ноги и, обхватив запястья обеих рук, поднял их и прижал к стене. Нико чувствовал, как инстинкт самосохранения начинает настойчиво бить тревогу в его затуманенном сознании, но голос рассудка был заглушен наркотическим опьянением. Нико ахнул, когда свободная умелая рука задрала край его рубашки и коснулась напряжённого живота. От места прикосновения поползли противные колючие мурашки, и Нико замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Парень прерывисто дышал ему в ухо, его рука настойчиво ощупывала живот и грудь Нико, потом стала быстро расстёгивать ремень на брюках. Дыхание Нико сбилось от страха, он резко зажмурился, пытаясь совладать с собой, но ничего не получалось, он не хотел, чтобы его трогали, тем более там…

- Руки… отпусти, пожалуста, - прошептал он сипло и загнанно. Его просьба тут же была выполнена. Нико опустил руки на широкие, немного костлявые плечи, надеясь, что так он сможет контролировать ситуацию и оттолкнуть, если станет совсем уже плохо.

- Ты слишком напряжён, - глядя ему в глаза, сказал парень. В свете забравшейся на небо луны его шрам казался совсем белым и невероятно притягательным. Это наблюдение вновь вернуло Нико уверенность в правильности того, что он делает. – Если так будет продолжаться, то у нас ничего не получится. Не бойся, я тебя не обижу.

Его рука ласково погладила Нико по щеке, потом влажные горячие губы коснулись шеи, а руки стали гладить и массировать плечи. Эти манипуляции были уже более приятными. Нико попытался расслабиться, и у него почти получилось. Он закрыл глаза, перед глазами начали плавать яркие круги, то сливаясь в единое целое, то распадаясь на мелкие частицы, они двигались то по кругу, то по эллипсу, то хаотично, как броуновское движение, которое им показывали на уроке физики в прошлом семестре… руки парня умело успокаивали его, двигались нежно и плавно, как в массажном салоне, Нико почувствовал, как внутри что-то оживает, увеличивается, заполняет его и настойчиво требует выхода. Пальцы мягко и ненавязчиво гладили его через штаны, а губы вновь увлекали в странный поцелуй, больше похожий на борьбу, чем на ласку.

Нико громко застонал, когда парень сжал его рукой и настойчиво стал двигаться. Острое возбуждение накрыло его штормовой волной и затопило изнутри, в голове что-то взорвалось, Нико показалось, что сейчас он умрёт, так это было ярко, так много крови хлынуло к голове, он не сможет столько принять, там же ещё туман и страх… Нико громко вскрикнул. Попытался оттолкнуть парня от себя. Где-то уже на границе реальности он услышал громкое и взволнованное:

- Твою мать…

И потом всё пропало.

Возвращение было таким болезненным и тошным, что Нико хотелось сдохнуть сразу, не открывая глаза. Парень бил его по щекам и что-то настойчиво говорил, пытаясь привести в чувство. Нико вяло замахал руками, требуя прекратить избиение.

- Предупреждать же надо, я думал, ты помрёшь тут, а я буду виноват, - обеспокоенно сказал он, когда Нико открыл глаза и смог сфокусировать взгляд на говорившем.

В комнате свет по-прежнему не горел. Тем лучше… так никто не увидит этого позора. Нико лежал на кровати со спущенными до колен штанами, но в трусах, и то хорошо. Руки дрожали, в голове всё также был туман, да… сдохнуть было бы самым лучшим выходом. Он медленно сел на кровати и попытался натянуть штаны, ничего не получилось, руки отказывались слушаться, только беспомощно скользили по ткани, срывались и падали обратно на кровать. Горячие слёзы обиды и унижения потекли по щекам. Нико не плакал с первого класса, даже когда отец с братом погибли, он не позволил себе плакать, а здесь, сейчас, в этой ничтожной убогой комнате, рядом с каким-то абсолютно незнакомым геем, он ревёт как девчонка, да какая там девчонка, хуже, намного хуже, и эти проклятые штаны никак не хотят натягиваться… Как же он ошибся, как сильно и непоправимо он ошибся…

Его несостоявшийся любовник подошёл к другой кровати и сдёрнул с неё покрывало, потом вернулся к Нико, укрыл его и сел рядом, приобняв за плечи.

- Ты вообще трахался с парнями хоть раз?

- Нет, - всхлипнул Нико и заплакал ещё горше. Он сам прекрасно знал, что совершил самую нелепую глупость, какую себе только можно вообразить. И поэтому все возможные утешения будут бесполезными.