Антигеймер - Денисов Вадим Владимирович - Страница 30

Володя явно устал от столь длинной речи. Поэтому продолжил Герцог:

— Угу-м. А вожак стаи всегда должен знать, что происходит в округе, на нём ответственность за род, за щенков, и если что-то там вовремя не увидел-услышал да не принял должных мер, то… лучше бы он помер давным-давно. Это инстинктивное желание живёт во всех нормальных живых существах, в человеке тем более. Правильный хуторок ставился на возвышенности, деды сидели на завалинке — не поднимается ли в небо сигнальный огонь, не пылится ли дорога?

Кстати, не пылится ли? Посмотрел — всё вроде спокойно.

Ну и разговорчик они затеяли! Не простые парни. Уже учёные.

Да… Признаюсь, сейчас и я бы многое пересмотрел в своей прошлой жизни.

Всего-то ничего тут пробыл, но жёсткий мир уже показал, к чему надо быть готовым. И никакой комп тебе в этом не помощник. Конечно, можно и в Интернете сутками ковыряться в поисках зёрн и плевел… Но отношение к согбенному многочасовому сидению пред голубым ЖК-экраном кардинально изменилось — жизненный нереал, нужны нормальные семейные дела… Движухи нужны! И новое следует впитывать постоянно, всем телом. Нюанс-то прост: у людей имеется масса органов чувств, а не одни лишь воспалённые глаза с выжженными электронами белёсыми ресницами и красными буркалами. Ещё и уши… Пусть все информационные поля и простираются по чужой воле, однако если ты аллертен и сохраняешь трезвый ум, то правильно выберешь и ушами, вслушаешься, если уж цапанёт… Сидя спиной к телевизору. Занимаясь нужными делами и не теряя времени для лазанья по новостным сайтам.

Вариант замены Интернетом остальных инфополей неприемлем, это просто ампутация и, следовательно, уродство. Надо пользоваться всеми средствами получения информации. Ибо любой телеканал, если хотите, — и есть сайт, вот так, господа хорошие. Просто на нём всё транслируется в реальном времени, что всегда выигрышней, чем частные поздние выборки, где, соответственно, всё переврано уже дважды, а не единожды. А там и Интернет поможет. Это в той же степени касается прочего: публицистических передач, фильмов и ток-шоу, аналитических программ и сериалов. Хотел было по-модному сказать, что сериалы не смотрю в принципе, но соврал бы снова: цепляет порой, поглядываю даже на ноуте, чаще всего западные. Мистические или фантастические. Как правило, одинаково мыльные и глупые. Кстати, хорошо бы их смотреть на мягком ортопедическом диване, а не так, как я, согнувшись перед ноутом в старом продавленном кресле. Хорошо, что здесь зрение уже начало частично восстанавливаться.

Сейчас мне кажется, что человек должен быть максимально разносторонним, открытым для восприятия — вот бы Елисей порадовался таким мыслям! Дикая среда быстро учит, несмотря на бурный разговор в салоне — вон как слушаю округу, аж уши болят!

Настроив сам вокруг себя сдуру искусственных барьеров и ограничений, да ещё и задекларировав это сотню раз, я был вынужден постоянно следить за каждым своим словом, чтобы не выглядеть дурачком или не протрепаться с позорным запалом — мол, смотрит Стёпа Гунов футбол, оказывается! С ноутом или планшетом на пузе. И зарядка вечно вокруг шеи. Проходили, спасибо, в урну… Поэтому просто замолчал в реале, начиная избегать людей в принципе. В офисе приятелей вообще не осталось.

— А денег-то почему не зарабатывали, кто мешал? — с тоской спросил Коля. — Жены нет, детей нет.

— Да как не зарабатывали? Зарабатывали, — чуть не возмутился я. — Мало, конечно.

— На оргтехнику, — напомнил Герцог. — Ты за границей когда в последний раз был?

— Никогда не был.

— Во-во.

Стемнело капитально. Край закатного зарева неумолимо уходил за далёкий горизонт, ещё где-то с полчасика, и на долину упадёт настоящая кромешная тьма. А я фары проверял, кстати? Ой, что-то мне нехорошо… Вот ведь зараза! Испортилось настроение после таких разговоров.

— Говорил же, валить надо было, — проворчал Полкаш, разрушая наступившую в салоне тишину. — Теперь кошки на душе скребут. Верная примета: красивый закат не к добру. Герцог, может, хватит ждать, а?

— И верно, нет смысла, — поддакнул Вудсток.

Герцог ещё раз посмотрел на часы.

— Поехали, Стёпа, теперь он точно не появится.

Я опять не стал спрашивать, кого он здесь ждёт.

Зато озвучил другое, сейчас гораздо более важное:

— Фары бы проверить надо. И вообще весь свет.

— Ты что, не проверял перед поездкой? — удивился Вудсток. — Ну так включай!

— И резину хорошо бы заодно, — признался я. Ну обл я ещё, обл! Чего вы так на меня смотрите?!

Герцог глухо кашлянул в кулак и скомандовал:

— Группа, к машине, проверить оружие.

— Что за день такой выдался, пацаны? — привычно заворчал Полкаш, сгрёб ППШ и полез наружу. — На Агропроме с самого начала не заладилось, на Свалке чуть не влипли, прапор козлина… Вроде бы и хватит на сегодня приключений, ан нет же, продолжаются, сука. Эх, житуха…

Свет, кстати, работал исправно, резина не спустила, всё нормалёк.

Подумав, я тоже вышел покурить на свежий воздух, за компанию.

Уже привычно присел пару раз, разгоняя по ногам кровь. Воздух действительно чистый, дивный. Болото начинается чуть ближе к городу, вот там немного попахивает тиной. А здесь, на бугорочке, самый свежачок, дышится легко, вольготно. Ни дать ни взять — средняя полоса в спокойном российском районе.

Только сейчас я заметил, что рядом в кювете лежит проржавевший остов разбитого мотоцикла. Что, даже на Рассаднике дорожные происшествия случаются? Заметив мой интерес, вопрос прояснил Полкаш:

— Его Хантер угробил. Герцог, какой номер у него был?

— Шестнадцатый.

— Ага, вот он и угробил, подлец. Мотоциклы в городке наперечёт, потеря для анклава серьёзная. Тем более что ему моц в аренду дали.

— Сам-то Хантер уцелел? — проявил я сердечность.

Коля затянулся пару раз, потушил окурок о подошву и молвил:

— Как бы он уцелел, Стёпа, если его тут же и сожрали… Прямо с седла. Сняли мы железо, что могли, и сплавили.

Я офигел. С седла?

— Ничего себе! Что за зверь?

— Глум лесной, — запросто ответил Вудсток. — Эта такая гиена с пастью акулы. Бегает плохо, зато прыгает на пятёрочку. Снесла прыжком дурачка и схавала на завтрак.

— А сам виноват! — вставил Герцог. — Ездил по-модному, в куртке с капюшоном, очки горнолыжные… Капюшон натянет по нос, в ушах музычка играет. Ни хрена не видит и не хочет видеть. Увлёкся драйвом. Таких первыми и сжирают.

Рядок плотных кустов был совсем рядом, мне стало неуютно. Что, если этот глум сейчас и за нами наблюдает?

— Не боись, глума легко вычислить. — Полкаш поправил шапку и закинул автомат за спину. — Нашатырём воняет за версту, и пыхтит специфично. Кроме того, на месте засады он поначалу ведёт себя очень шумно, зачем-то начинает деревья когтями драть. Надо все сенсоры выключить, отрешиться от действительности, чтобы так влипнуть. Да ещё и встать рядом с ним!

— На рану стойкий? — спросил я как бы опытно.

— Как лисичка. При сноровке из любого пестоля погасишь. Только для таких хантеров и опасные. Всё, я в машину, — заявил Коля.

Тогда ничего. Присмотрелся к ближайшему тополю.

— Ты про такие следы говорил? — поинтересовался я, задумчиво глядя на длинные борозды поверх коры.

— Они самые, от глумовых когтей, с характерной треугольной канавкой. Смотри и определяй за секунду, что за тварь тут посиживает, — ответил партизан уже из салона.

И тут относительно недалеко кто-то дико заорал.

Я вздрогнул, вцепившись рукой в ручку двери. По ногам разлилась противная слабость. Истерический человеческий крик буквально резал уши!

Секунда, и над грунтовкой снова пронёсся вопль неизвестного путника, который влип конкретно!

— Где? — резко дёрнулся Вудсток, вскидывая ствол.

Группа моментально ощетинилась стволами.

— Где-то на дороге перед нами, — первым понял Полкаш, открыв заднюю дверь, — перед нами, двести.

— В машину все! Двери закрыть! — заорал Герцог. — Гунн, за руль, заводись!